На исходе алого заката
Шрифт:
Отстраняюсь. Как под гипнозом, заворожённо и бесконечно долго смотрю на то, как неровно она дышит. С каким-то извращённым удовольствием наблюдаю за тем, как по раскрасневшимся щекам катятся извилистыми дорожками прозрачные слёзы.
— Не смей так делать, — судорожно втягивая носом воздух, говорит она полушёпотом. Резким, как рвущийся шёлк.
— Замолчи…
Ещё раз крепко прижимаюсь к её губам, игнорируя ожесточённое сопротивление. Одной рукой тяну к себе за талию, пальцами второй — грубо сжимаю скулу.
Она вся
В голову моментом ударяет ревность. Тёмная. Ядовитая. Уничтожающая. Не имею никакого права на неё, но вопреки всему, напрочь исчезают остатки здравого смысла.
Настойчиво мучаю её губы. Влажные, идеальные, сводящие с ума. Такие прекрасные на вкус… Мокрые и солёные от хлынувших бесконечным потоком слёз. Слёз, которые она опять льёт из-за меня дебила…
В какой-то момент Дженнифер устаёт со мной бороться и беспомощно сдаётся. Её рот приоткрывается, позволяя, наконец, ворваться внутрь и почувствовать жар её языка своим.
Никогда прежде не думал, что можно настолько нуждаться в том, чтобы просто поцеловать кого-то…
Непроизвольно стонет, когда моя ладонь путается в её волосах. И мне сносит башню от этого вспарывающего глотку звука.
Мысли смешались. Всё как в бреду…
Она вырывается.
Бесполезно.
Пытается свести колени, но я лишь теснее прижимаю её, хнычущую, к себе, принуждая сдвинуться к самому краю.
И едва не теряю рассудок, когда наши тела касаются друг друга.
Снова целую её рот. Отчаянно. Дико. Безумно. В порыве злости вонзаюсь зубами в мягкую плоть. Кусаю и тут же ласкаю. Запускаю язык. Жадно и глубоко, не обращая внимания на то, что… не отвечает. На то, что царапает ногтями плечи, по-прежнему не отзываясь.
Но оторваться нет сил. Остановиться я уже не могу. Хочу, чтобы она расслабилась, доверилась, подчинилась, — да что угодно… Лишь бы позволила мне сделать то, чего я так сильно желаю. То, что нужно нам обоим. Как чёртов спасательный круг горе-утопающим.
— Нет, не… — задохнувшись посреди фразы, резко замолкает.
Потому что я, движимый инстинктами и дурной страстью прижимаюсь к ней ноющим пахом. Меня кроет от оглушающего, острого и болезненного ощущения контакта с её телом.
Закрываю глаза, не позволяя отстраниться, не отпуская.
Дьявол, так сильно хочу её…
Дженнифер замирает, пытаясь подавить вздох дурманящего мозги предвкушения и липкого страха. Теряется, словно её одолевает сомнение. Будто всё же… она, как и я, не может справиться с тем, что сейчас происходит.
И эта заминка мне только на руку. Снова штурмую её губы. Прихожу в бешенство, не чувствуя ответа.
Нет, только не так, Смит. Ты же знаешь, что я не отступлю. Не теперь, когда мне плевать на всё и на всех. Не вынуждай брать грех на душу. Не отмоюсь ведь потом…
Бьёт со всей дури меня в грудь, вынуждая всё же отстраниться. Смотрю, как
Моргаю, находясь в ступоре. Ладно… Признаю. Заслужил.
— Какого дьявола ты себе позволяешь, Брукс? — шипит, сверкая глазами, в которых плещется обида, перемешанная с гневом.
— Сюда иди, — хватаю ее за руку, но она снова хлещет меня по лицу.
— НЕНАВИЖУ!!!! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!
Ещё больнее. Но чёрт. Мне это даже нравится в какой-то степени. Умом понимаю, что это нездоровая тема, но кому сейчас до него есть дело…
— Я СКАЗАЛА: НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ!
Такой металл в голосе, что это всё же заставляет меня считаться с ней.
Повисает пауза, в течение которой она прожигает меня взглядом, преисполненным ярости.
— Почему ты меня не слышишь? Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? — нападает с вопросами. — Выбрал новый способ для того, чтобы меня унизить?
— Что ты несёшь? — выдыхаю я, отступая назад и запуская пятерню в волосы. Мне надо остыть. Потому что я близок к тому, что просто возьму своё, даже если она против. Так ведь нельзя, Брукс. Одурел?
— Хочешь снова растоптать? Сломать? Чего добиваешься? — произносит она с вызовом, но нижняя губа предательски подрагивает, выдавая её нестабильное состояние.
— Прекрати, это чушь, — делаю к ней шаг, но она вдруг хватает с магнитной стены нож.
Нож, мать вашу! Нож!
— Не подходи, Брукс, или я за себя не отвечаю! Клянусь! — громко предупреждает она, сжимая покрепче холодное оружие.
Взгляд — дикий, безумный и абсолютно неадекватный.
Приехали… Угрожает мне ножом. Совсем рехнулась?
— Стой, где стоишь! — чеканит по слогам, глядя на меня.
Я смеюсь точно псих, а она вся напрягается разом, когда делаю шаг вперёд и подхожу настолько близко, что остриё ножа упирается в кожу. Почти туда, где под рёбрами на износ работает моё сердце.
— Давай… Если так уж хочешь моей крови, — открыто провоцирую её я.
Судорожно втягивает ртом воздух.
— Порежь к чертям! Думаешь, легче станет? — наклоняюсь к ней, опираясь ладонями о столешницу. В ту же секунду чувствую укол лезвия, полосонувшего кожу от моего резкого движения. Потому что среагировать она всё равно не успела бы.
Девчонка замирает. Опускает в шоке руку, и нож с глухим стуком падает на пол. Её начинает трясти. В ужасе следит за тем, как как по груди стекает алая кровь.
— Смит, — обеспокоено смотрю на неё.
Бросаю ещё один беглый взгляд вниз. Кровищи конечно… но я точно знаю, что этот случайный порез — неглубокий. Царапина.
Закрывает лицо руками и беззвучно ревёт.
Обнимаю за подрагивающие плечи, осторожно прижимая к себе. Потому что реакция может быть крайне непредсказуемой.