На исходе каменного века
Шрифт:
Ланны не признавали больше Мрачного Лока, не принимали власть темного анга! Рего облегченно вздохнул: вот и ответ на его беспокойные мысли. Не так уж беззаботны молодые. Старики дальше видят, а молодые решительно и бесповоротно говорят «Да» и «Нет», Рего они сказали: «Да», аТощему Локу — «Нет»! Ланнам нечего тревожиться за завтрашний день, если в их рядах такие воины, как Рун, Ильс, Эол, Вагх, Улу. Они сами решат, когда им будет нужен вождь, когда нет.
Потерпев сокрушительное поражение от ланнов и Рослых Людей, Лок повернулся к Рего. Их взгляды столкнулись, острые, как змеиные зубы. Не сказав друг другу ни слова, они разговаривали молча. Тощий Лок насылал на Рего все силы черной смерти,
Это событие взволновало, даже встревожило ланнов: не вернутся ли к ним беды? Кто теперь сможет общаться с предками?
После обеда племя собралось на совет.
— У нас нет больше анга. Что скажут по этому поводу ланны? — обратился к присутствующим старейшина Рего.
Ланны один за другим вставали перед племенем.
— Если придет беда, нам потребуется анга!
— Если придет беда, мы будем сражаться с ней!
— Без анга никто не может разговаривать с предками!
— Но предки понимают ланнов и без помощи анга!
— Анга знает язык трав, корней и деревьев!
— Разве женщины-ланны не понимают этот язык?
— У Рослых Людей нет анга, — сказал Ильс. — Наши предки были такие же люди, как мы. Они жили в хижинах, ходили на охоту, ловили рыбу, заботились о женщинах и детях; они любили танцевать у костров, им нравилось доставлять друг другу радость; они ненавидели грубость, жадность, трусость, ложь; они завещали нам жить по законам дружбы, радости и любви, защищать от врагов родные края и свое племя. Это и есть язык предков — каждый Рослый Человек с детства усваивает его. Если мужчины, женщины и дети ведут себя достойно Рослых Людей, значит, они — с предками, а предки — с ними; если же они нарушают Человеческий закон, то оказываются во власти злых сил и предки перестают покровительствовать им. Разве у ланнов иначе? И разве это справедливо — поручать только одному человеку разговаривать с предками? А если он использует свое право во зло другим?
Необычный это был совет — никогда раньше ланны не решились бы так свободно говорить о предках и обсуждать действия анга.
В конце концов решили: Тощего Лока с почестями предать земле как воина, заслужившего уважение ланнов в дни страшного бегства от дамов, а амулет предков передать женщине, лучше других сведущей в лекарственных травах.
Жизнь продолжалась, и какой она станет, зависело теперь от самих ланнов.
* * *
Плавание на плотах по лесной реке оказалось необыкновенно увлекательным. Рослые Люди с удовольствием встречали каждый новый день. Глядя на берега, изрезанные ручьями и оврагами, они по-особому ощущали уют плавания. Река помогла им избежать множества трудностей, которые сопутствовали бы им на суше. Река освежала и кормила их, а хижины на плотах защищали от непогоды. Проще стало с ночлегами: достаточно было завести плоты в тихую заводь, и ночевка готова. Река, кроме того, радовала их бесконечным разнообразием впечатлений. Она то сужалась — и тогда плоты неслись по стремнине, — то ширилась — и тогда движение замедлялось. Были в ней мели и глубокие омуты, она то выпрямлялась, то так петляла по лесу, что никто не решался наверняка сказать, в какую же сторону они плыли. И берега были то низкие, пологие, то крутые, обрывистые, то до самой воды заросшие кустарниками, а то песчаные, открытые. Вокруг плотов играла рыба, в
Знакомое и незнакомое представало здесь в разнообразных комбинациях. Расшалившиеся выдры весело съезжали с глиняного откоса в воду; медведь охотился на бобров, разрывая их хатки; два лохматых носорога яростно вспенивали воду, недовольные тем, что люди нарушили их уединение…
Солнце с каждым днем горячело, леса густели. Иногда среди зелени мелькала пятнистая шкура леопарда, однажды к воде спустились тигры. Они неторопливо утоляли жажду и с любопытством разглядывали плавучие дома. Возможно, людей они видели впервые.
Управляемые умелыми руками, плоты легко скользили вниз по течению. Рослые Люди с благодарностью вспоминали Рего, посоветовавшего им выбрать водную тропу.
Не помешала плаванию и встреча с незнакомыми охотниками. Это были русоволосые воины в накидках из шкур. Враждебности к путешественникам они не проявили, хотя целый день следили за плотами. Порой, движимые любопытством, они приближались к самой воде. Рослые воины отнеслись к ним по-дружески: пусть смотрят! На месте лесных охотников они сами поступили бы так же.
Видя, что светловолосые не задерживались в их краях, охотники отправились своим путем.
Нападения Рослые Люди не страшились. Даже не сходя на берег, они могли обстрелять чужаков из луков, которыми владели все искуснее.
Лесная река вбирала в себя ручьи, полнела, ширилась, потом сама влилась в другую реку, а эта через несколько дней пути влилась в третью. Здесь Рослые Люди остановились на ночлег. Они высадились на скалистом берегу, поднялись на площадку, уступом нависшую над водой. Отсюда взгляду открывались лесные дали. Всюду торжествовала зеленая жизнь — никакое воображение не способно было создать такое обилие и разнообразие деревьев, от невысоких кустарников до секвой, возвышающихся над всеми другими лесными исполинами. Мощи и великолепию жизни не было границ. Звери и птицы здесь не пугались людей, пятнистые олени подпускали к себе на расстояние копья. Казалось, протяни руку — и коснешься их красивой головы.
Пока шли приготовления к ужину, Гал с несколькими воинами осмотрел берег. Если здесь бывали люди, они наверняка оставили свой след. Прокладывая тропу по земле, они едва ли упускали случай подняться на эту каменистую площадку и оставить на ней знак своего племени. Рослые Люди тоже оставят свой знак. Он будет указывать тропу от светлых лесов к Синему озеру и от Синего озера к светлым лесам.
Да, люди побывали здесь: в камне, на видном месте, жила древняя рыба, а поверх нее жил зубр. Люди не раз поднимались сюда. Как и Рослые Воины, они стояли на площадке, оглядывали с нее леса, жгли костер. Площадка принадлежала людям Древней Рыбы и Старого Зубра, они были здесь так давно, что с тех пор камень помутнел на солнце. Но и они наверняка поднялись сюда не первые.
Рослые Люди молча смотрели на древних стражей Речного камня. Тех, кто оставил эти знаки, давно не было на земле, а их духи по-прежнему жили здесь и молча, отчужденно смотрели на Рослых Людей, и их нельзя было смутить ни копьями, ни палицами, ни огнем: оружие и огонь бессильны против духов. Примирить их с собой Рослые Люди могли только одним, древним, как сами духи, способом: заставить Речной камень заговорить вновь. Как только он примет в себя знак Рослых Людей, старые духи отступят перед ним в глубину времени, признав права пришельцев.