На исходе последнего часа
Шрифт:
– Как это – через мозг? – удивился Рейн.
– Вас, терапевтов, надо каждый год на три месяца в морг посылать. А то вы настоящей жизни не видите. Возитесь со старухами разными… Тебя что, в институте не учили, что у мозга через гипоталамус прямой выход на сердце. Через блуждающий нерв. А уж как гипоталамус повредить – ты и сам знаешь. Ткни спицей в глаз, или, скажем, если голова под напряжение попадет – и готово.
Рейн слушал с нескрываемым интересом.
– Так, значит, ты думаешь, что парень погиб
– Я этого не утверждаю, – Юхан поднял вверх свой узловатый указательный палец, – это лишь предположение. И заметь, не подкрепленное никакими фактами. Никаких повреждений на теле я не обнаружил.
Рейн задумчиво потер подбородок.
– А как ты думаешь, какое напряжение нужно, чтобы вызвать такую смерть?
– Ну, это смотря куда подавать электричество. Если на волосистую часть головы – то побольше. А если, скажем, в ухо, то здесь десяти – двенадцати вольт хватит.
Когда Рейн вышел из морга, уже совсем рассвело. Мысли путались в его голове, но все-таки, зайдя в небольшое кафе и выпив пару чашек кофе, ему удалось привести их в какой-то порядок.
«Дело становится все более и более подозрительным. Слишком много совпадений. Итак, что произошло? Первое – Бурцев работал в свободное от учебы время стюардом на пароме, возможно, на „Ренате“. Второе – сразу после катастрофы он умер, причем по совершенно непонятной причине. Скорее всего, его убили. Но как? Даже если предположить, что патологоанатом прав, никаких следов не осталось».
И тут Рейн внезапно вспомнил позавчерашние похороны, мать, крепко вцепившуюся в голову сына, и главное, его ухо, на котором он тогда заметил маленькую язвочку. Она была будто бы от ожога.
«Все равно непонятно. Мать была дома, предположить, что кто-то незаметно пробрался в квартиру и всунул в ухо Бурцева провода? Это по меньшей мере глупо».
Наткнувшись на неожиданное препятствие, Рейн снова приуныл. Однако через несколько минут его снова озарило: телефон!… Бурцев умер, разговаривая по телефону. Причем не по обычному, а по сотовому, подаренному ему какой-то подружкой, кажется, по имени Дита. Язвочка – на ухе. Все сходится. Вот только каким дьявольским способом можно было послать из телефонной трубки электрический заряд?
Выяснить адрес Диты и номер сотового телефона не составило труда. Бурцев успел его раздать всем своим знакомым. Не теряя времени, Рейн помчался в милицию.
Старший следователь Таллинской прокуратуры Марченко зевнул, прошелся по своему кабинету и снова сел за свой стол. Этот настырный эстонец-швед положительно ему надоел. Если так дело пойдет и дальше, он, пожалуй что, докопается до истины. А кому это надо?
Все– таки он велел проверить, откуда звонили в тот день Бурцеву по сотовому телефону.
Через час ему на стол положили справку, в которой говорилось, что звонок был не совсем обычным – звонили из Москвы, но сотовая станция, через которую шел сигнал, находилась совершенно в противоположном конце России – в Сочи.
ВОПРОС – ОТВЕТ
Из магнитофонной записи допроса
свидетеля Кулебякина Владимира Семеновича
Я, Кулебякин Владимир Семенович, в настоящее время проживаю в гостинице «Горизонт», там и прописан. Десять дней назад работал охранником фирмы «Свет». Ушел сам. А чего мне там делать? Когда фирма в Адлере была – удобно, у меня там мать в соседнем районе, можно сказать. Навещал старуху каждый день.
В о п р о с: Вы знакомы с Гератом Климовым?
О т в е т: А кто же с ним не знаком. Конечно.
В о п р о с: Каковы ваши взаимоотношения?
О т в е т: Ну, он приезжал частенько в гостиницу, у него же жена там заправляет. И кореша там всякие, еще с Афгана.
В о п р о с: А откуда у вас удостоверение воина-интернационалиста?
О т в е т: Как это – откуда? Я же в Чечне целый год вкалывал.
В о п р о с: Вы же во время той войны еще в школе учились. Прошу давать правдивые показания.
О т в е т: Эта… Уже не учился. После восьмого класса, то есть…
В о п р о с: Как же вы попали в Афганистан?
О т в е т: Ну нашел я ксиву эту. Карточку свою подклеил, и все.
В о п р о с: Раскажите о сегодняшнем вооруженном нападении на людей, находившихся в автомобиле «Запорожец».
О т в е т: Какое нападение?! Какое нападение? Хрен собачий! Обознался я. Ошибка это, а не нападение.
В о п р о с: Выстрелы, произведенные вами и вашим спутником, предназначались другим лицам?
О т в е т: Не знаю я ничего. Не нападал я и, эта, не стрелял даже.
«Идиотизм, – подумал Турецкий. – О чем они вообще болтают?!»
В о п р о с: Вами был обстрелян работник Генеральной прокуратуры.
О т в е т: Ну я же говорю, что ошибся! Ошибся!! Ошибся!! Ярцев ошибся, я же понятия не имел, кто это.
В о п р о с: Вы знакомы с Виталием Афанасьевым, ведущим сотрудником фирмы «Свет»?
О т в е т: С Виталей-то? А как же, я ведь там охранником два года, говорил уже.
В о п р о с: У вас были хорошие отношения?
О т в е т: Ну починил он мне как-то телевизор, за который никто не брался, вот и все отношения.
В о п р о с: И тем не менее вы открыли по нему стрельбу на поражение, а перед тем – привели в негодность тормоза в его машине. Не правда ли?
О т в е т: Да не знал я ни фига, говорю же! Напарник сработал, дружбан гератовский, близкий. Говорит, знаю, кто Отца подставил, надо эту тварь наказать.
В о п р о с: Вы имеете в виду убитого Вениамина Ярцева, который вместе с вами напал на пассажиров «Запорожца»?