На ИВС прекрасная погода
Шрифт:
Вскоре осколки мрамора чаще засвистели над головами курсантов.
Кто-то рядом, ойкнув и присев на землю, закрыл руками лицо, его оттащили в сторону…
По случаю нехватки касок и спецсредств курсанты держали в руках хлебные лотки, игравшие роль щитов. Вместо резиновых дубинок в руках у многих были ножки от казарменных табуретов. У пилоток разогнули уши (все наивно надеялись, что удар камнем будет послабее).
К Барсукову подбежал лейтенант Юрченко и, надев ему за спину радиостанцию Р-105, объявил: «Ты радист командира батальона!»
Олег
Барсуков. На ИВС прекрасная погода. Глава 7
Войдя за комбатом в разгромленный обком КПСС, Олег увидел спящего на лестнице курсанта зенитно-ракетного училища, рядом с которым лежала зеленая армейская каска.
– Резерв! – показывая на мирно посапывающего курсача, улыбнулся комбат.
Барсуков нагнулся и потихоньку взял в руки каску.
Командир батальона, увидев факт явного мародерства, подмигнул Барсукову:
– Надевай быстрей, пока хозяин не проснулся, хоть по башке не получишь!
Со словами: «Не зевай, Фомка, на то и ярмарка» – Олег напялил украденную каску себе на голову…
Комбат был занят с другими старшими офицерами, а Барсуков с радиостанцией за спиной бродил по этажу, собирая разбросанные по полу календари и шариковые ручки…
К нему подошел курсант соседнего взвода Леха Синчило и, хвастаясь, показал бархотку для чистки сапог.
Кусок бархата был темно-синего цвета и смотрелся очень привлекательно…
– Оторви половину! – попросил Барсуков.
– Вон, в зале съездов еще до хрена осталось, – пробубнил Леха, пряча в подсумок добычу.
Олег прошел в зал съездов и обалдел от увиденного…
Обкомовские шторы трещали под ножами курсантов, каждому хотелось заполучить красивую бархотку…
Протиснувшись сквозь спины термитов с мыслью: «Война все спишет» – Олег отрезал себе лакомый кусочек…
Барсукова, бесцельно болтающегося по этажам обкома, окликнул комбат.
Командир батальона, майор Усманов, взглянув на торчащий кусок бархата из подсумка своего горе-радиста, двумя пальцами вытащил бархат наружу…
– Это мародерство, за него расстреливают! Понял?
– Так точно! – испуганно выкрикнул курсант.
Комбат, беспардонно положив его в свою полевую сумку, изрек:
– Себе еще найдешь!
– Спасибо, что не расстреляли, – пробурчал Барсуков и ринулся за новой бархоткой…
Забежав в зал съездов, опешил. Пятиметровые бархатные шторы, закрывающие всю обкомовскую сцену, исчезли, как исчезли и курсанты, недавно толпившиеся в зале.
Барсуков с радиостанцией за спиной четко, как учит
Город пылал, окна близлежащих домов были выбиты, магазины разграблены, местная милиция ушла в партизаны…
Единственный в училище БТР-60ПБ, носясь по улицам Орджоникидзе, грохотал из КПВТ холостыми патронами.
В него из обкуренной толпы летели бутылки с зажигательной смесью.
Горящий БТР возвращался к училищу, где на него направляли водяную струю из пожарной машины…
Когда пламя сбивали, черный от копоти лейтенант закрывал люк и машина вновь исчезала в конце проспекта.
– Что-то долго нет бэтээра, – проговорил комбат как Илья Муромец, из – под ладошки смотря сквозь клубы слезоточивого газа, к которому войска и толпа давно уже привыкли…
Стоящий рядом капитан показал пальцем в конец проспекта.
Оттуда, как из преисподней, появилась охваченная огнем машина.
БТР летел на всех парах, колеса у него горели, от брони шел черный дым. Горящий бронетранспортер остановился у пожарной машины.
Солдат-пожарный, сидевший за водяной пушкой, пустил струю в несколько атмосфер.
Лейтенант, задыхаясь от едкого дыма, откинув башенный люк, высунулся по пояс и жадно хватал широко раскрытым ртом воздух.
Струя долетела до лица летехи, его щеки надулись, как у хомяка, и задрожали под давлением воды.
Лейтенант, закатив глаза, провалился на дно горящего бэтээра.
Солдат получил по роже от прапорщика. Офицера же, который рыгал, как Змей Горыныч, пенообразователем, пытаясь судорожно захватить глоток воздуха, вытащили из люка и привели в чувство…
Днем на БТР, как Ленин на броневик, взяв в руки мегафон, забрался прибывший специальным рейсом член ЦК КПСС, товарищ Соломенцев.
Он представился, толпа стала его слушать.
Последняя фраза решила судьбу переговоров.
После необдуманной тирады о применении силы, типа: «– Коли не разойдетесь по хатам, то мы вас будем бить, товарищи!!!» – в члена ЦК полетели из толпы камни и оратор кубарем скатился с импровизированной трибуны…
Массовые беспорядки в Орджоникидзе закончились через три дня.
Из Москвы и Тбилиси пришло подкрепление.
Погоняв уставшую от грабежей и погромов толпу, гарнизон перешел к патрулированию. Училище такого погрома не помнило со времен войны; целых стекол почти не осталось, вокруг валялись камни, палки.
Куда бы ни ступила нога курсанта Барсукова, везде слышался хруст стеклянных осколков. Для паренька из глубокой северной провинции такой ход событий был в диковинку…
От министра внутренних дел Николая Анисимовича Щёлокова Олегу, как и всем курсантам, будет объявлена благодарность с формулировкой: «За мужественные и решительные действия при ликвидации массовых беспорядков в Северной Осетии».