На карнавале чувств
Шрифт:
Закусив ноготь, Эванджелина любовалась полусобранными чемоданами. Мэтт захотел немного погулять в одиночестве, и она не стала его удерживать.
Венецианская сказка закончилась. Тогда, на крыше, она едва не попросила его поехать вместе с ней, но все же смогла. Раз он так умело увел разговор в сторону, значит, он и вовсе не хотел его начинать. А отказа бы она просто не перенесла.
Но как только Мэтт вернется, им все же придется поговорить.
В дверь позвонили, и она бегом бросилась вниз. Вырвав у посыльного пакет, она сразу же захлопнула дверь и вспомнила про чаевые, только когда уже заперлась в ванной.
Дрожащими руками распаковав тест на беременность, Эванджелина вздохнула, готовясь исполнить пустую формальность. Ответ она и так уже знала. Чрезмерная усталость, тошнота, резко возросшая чувствительность и прочие мелочи яснее всяких слов говорили, что тот случай на крыше не остался без последствий.
Утром Эванджелина все посчитала и, как только Мэтт вышел за дверь, сразу же позвонила в аптеку. Хорошо, что он оказался таким предусмотрительным, а то не хватало еще, чтобы очередные нахальные журналисты засняли, как Эва покупает тест на беременность.
Две минуты прошли как в тумане, а потом появились ожидаемые две полоски, и ее жизнь навсегда изменилась.
Подавив всхлип, Эванджелина вдруг вспомнила предсказание мадам Вонг. Что ж, похоже, она говорила не только о музыке.
Ребенок. У нее будет ребенок. Ребенок Мэтта.
Дочка-красавица с прекрасными голубыми глазами отца и голосом матери. Эванджелина вздрогнула. Так неужели ребенок станет ключом к ее будущему? Сама петь она уже никогда не сможет, но из нее еще может получиться неплохая мать.
А Мэтт станет отличным отцом. И она даст ему то, что так и не смогла дать Эмбер, – настоящую семью, о которой он столько мечтал. Он в мгновение ока забудет о покойной жене и поедет с ней в Монте-Карло.
Просто так они никогда не остались бы вместе. Но теперь все изменится. Мэтт никогда не отвергнет собственную плоть и кровь, и ребенок навеки их свяжет.
У них обоих появится настоящая семья. Они сами станут друг для друга этой семьей и будут вечно любить и оберегать друг друга.
Так, ладно, не стоит спешить. Да и вообще сперва нужно все рассказать самому Мэтту, а не строить за него далекоидущие планы.
Но в одном она была точно уверена: Мэтт обрадуется. И в их жизни начнется совершенно новый этап.
Услышав, как в двери поворачивается ключ, Эванджелина вскочила с дивана и побежала навстречу отцу своего ребенка, стараясь запомнить всю гамму переполнявших ее чувств, чтобы потом выразить ее в песне.
– Привет, рад, что ты все еще здесь. У меня для тебя кое-что есть.
– Здорово, потому что у меня тоже для тебя кое-что есть.
Мэтт широко улыбнулся:
– Правда? И что же это?
Эванджелина покачала головой:
– Ты первый.
Мэтт послушно вручил ей старательно запакованную коробочку.
– Это тебе на память.
Сорвав обертку, Эванджелина подняла бархатистую крышку и громко выдохнула.
– Надо же. Такого я совсем не ожидала, – прошептала она, разглядывая белую эмалированную брошь в виде карнавальной маски, искусно расписанную всеми цветами радуги и с брильянтовыми слезинками на щеках.
Прикрепив эту красоту к себе на грудь, Эванджелина легонько прошлась по ней пальцами.
– Рад, что тебе понравилось. Я хотел подарить что-нибудь необычное, но такое, что даже в бесконечных странствиях всегда можно было бы держать при себе.
– Спасибо. Это очень много для меня значит.
– Вот и хорошо. А ты мне что приготовила?
– Мой подарок тоже весьма необычен, и надеюсь, он тебе понравится не меньше, чем мне твой.
Вытащив из кармана тест на беременность, Эванджелина пожалела, что не догадалась его упаковать.
– Что это? – озадаченно спросил Мэтт, а потом вдруг все понял. – Ты беременна? – хрипло спросил он, переводя взгляд с нее на полоски и обратно. – Так вот почему ты стала столько спать и литрами пить апельсиновый сок. Ты беременна.
– Именно. А ты скоро станешь отцом. – При всем желании Эванджелина не могла стереть с лица дурацкую улыбку. – Поздравляю.
Явно обескураженный, Мэтт повалился на диван.
– Значит, ты решила его оставить.
– Неужели ты всерьез думаешь, что я могла бы от него избавиться? – с ужасом спросила она.
– Ладно. – Не глядя на нее, Мэтт устало потер лоб. – Ладно. Я просто хотел точно во всем убедиться. Ты сделала правильный выбор, но я бы в любом случае тебя поддержал.
– Я в этом и не сомневалась.
Как же он не похож на ее собственного отца!
Надежный, ответственный.
– Мы сделали его тогда, на крыше. – Мэтт явно еще не свыкся с новостью. – Но ты же говорила, что были не те числа.
– И я действительно так думала, но ошиблась. Да и в любом случае было уже слишком поздно что-то менять, и, знаешь, я рада, что все так получилось, и теперь с нетерпением жду, когда же стану матерью. А ты что чувствуешь?
Мэтт закрыл глаза.
– У тебя было чуть больше времени, чтобы все обдумать и разобраться в себе. Дай мне пару минут. Хочешь чего-нибудь выпить? Или, может, перекусить? – Мэтт сцепил руки на затылке с таким видом, словно пытался удержать раскалывающуюся на кусочки голову. – Черт, я даже не знаю, что нужно предлагать беременным. Сейчас вернусь.
Замерев на месте, Эванджелина смотрела вслед Мэтту. А она была так уверена, что новость его обрадует, он же мечтал о семье, разве нет?
Ладно, не стоит волноваться. Сейчас он вернется, и они все обсудят.