На краю архипелага
Шрифт:
Лишь Макс, при всех своих не менее героических деяниях, почему-то вечно пашет как рядовой ишак. Ну никак не получается найти себе достойное постоянное место. Выпал из главной струи и даже рад этому. Не хлюпик, нагрузки любит – ему простой труд даже в отдых.
Хотя элемент обиды присутствует – ведь могли бы такому, как он, занятие поинтереснее поручить.
Уже возле бассейна догнал тройку бывших смертников. Те привыкли держаться кучно, да и острова побаивались. Даже вооруженная охрана через каждые триста метров тропы для них ничего не меняла – дружно передвигались.
До ручья они дошли молча, высыпали
Один из смертников, имени которого Макс не знал – слишком много новеньких появилось в последние дни, – привстал, затем забрался наверх, замер на краю обрыва, задумчиво выдал:
– Горизонт светлеет нездорово.
– Буря? – уточнил другой смертник.
– Похоже.
– Это хорошо, – почему-то обрадовался третий.
– И чего же здесь хорошего? – не понял Макс.
– Так ведь ураганы один за одним никогда не идут. Если прошел, то недели две потом точно спокойно будет. Хорошо, когда на острове непогоду можно переждать, как сейчас. Вот если на мелях попадешься, то очень плохо.
– Ага, – подтвердил первый смертник. – Я раз попал так. Не мог понять, где верх, а где низ. Море с небом будто местами поменялись. А молнии чуть ли не по ушам гвоздили. Еще ходку успеем до вечера сделать – и бегом в поселок, пока не началось.
– Говорите, на острове хорошо пережидать… – задумчиво протянул Макс.
– Ага. Хуже нет, если в море застанет.
Макс мог бы многое рассказать им по поводу того, что происходит на острове в бурю. Ведь совсем недавно он здесь попал, так попал, когда гроза подошла незаметно, с севера, до последнего прячась за громадой холма. Когда они поняли, что вот-вот начнется, уходить наверх, к жилью, было уже поздно.
Но ничего этого он говорить не стал. Наверняка при непогоде в рабских загонах сидеть ненамного лучше. Да и главное не в этом – главное, что после бури наступает долгий период затишья. До сих пор природа архипелага работала именно так – предсказуемо.
Старосту Макс нашел возле коптильни. Тот придирчиво ощупывал развешанную рыбу, по ходу дела выдавая ценные указания «главному по производству» – Туче.
– Опять пересолена! Вконец обнаглел? Ну сколько можно тебе говорить уже? Вот куда такая годится! На промысел в тормозки уже не положишь – воды потом не напасешься запивать. Опять здесь оставлять придется, для столовой и лесорубов, а ведь сборщикам не хватает как раз. Не больше суток держать надо в тузлуке – и вымачивать, вымачивать не забывай, балда! А то устроился как сыр в масле, а толку от тебя?.. Ты давай суетись. На такую непыльную работу недолго и другого найти.
– Да что сразу я! Держал ведь сутки и вымачивал!
– Когда вымачивают, воду надо менять чаще. И вообще, не будь ты таким ленивым, уже бы ручей приспособил для такого дела – там вода не заканчивается и всегда чистая.
Решив, что полученного взыскания для Тучи достаточно, а время не ждет – в бурю жизнь
– Стар, дело есть.
– Срочно, что ли?
– Вообще-то нет, но время терять тоже нежелательно. – Макс махнул рукой в сторону затягивающей небо мглы, часто сверкающей зарницами. – Буря идет. Потом недели две точно тихо будет.
– И что с того?
– Так ведь две недели можно потратить с пользой. Нет, я, конечно, могу продолжать обдирать кокосы или таскать их к бассейну, но есть и другие варианты. Обсудить надо. Роман возле столовой – вот с ним тоже надо поговорить. Если втроем будем, то не придется лишний раз повторять.
– Ну пошли. Туча, эту и эту я на пробу забираю. Сейчас с Романом и Максом пожую, и если совсем соленые окажутся, то хана тебе – поля вспахивать у меня будешь, без лошади и плуга.
Отойдя от коптильни, Староста махнул рукой идущему со стороны столовой Роману:
– У Макса разговор есть. Пошли к Эну, ему как раз его чаек заваривают.
– Народ говорит, что буря скоро будет. Вон что с небом творится.
– Народ и без тебя знает, что делать в непогоду, – скоро все попрячутся. Пошли, а то потом до утра носа не высунуть будет. Ты даже не представляешь, какие здесь бури бывают.
Эн устроился получше, чем в старом поселке, но в принципе изменилось немногое. Вместо низкой неказистой хижины аккуратный домик из бамбука и дерева, к нему пристроен двускатный навес, или скорее беседка, со всех сторон прикрытая невысокими решетками из того же бамбука. Естественно, имелись стол и лавки – все, как прежде. Даже раковины на стенах никуда не делись, правда, к ним добавилось свежих исписанных дощечек и кусков гладкой пальмовой коры.
На столе парил медный кувшинчик. Завидев гостей, Эн молча поставил три кружки, начал наливать. Никто не мешал процессу – чинно расселись и наблюдали. Лишь закончив «ритуал», динозавр архипелага произнес:
– Я в чаек местные травки добавлять стал. И чуть-чуть меда. Глядишь, скоро и не чуть-чуть появится – раз есть пчелы, то и до пасеки недалеко. Давайте, попробуйте, что получилось.
На взгляд Макса, вкус не изменился – все та же терпкая горечь, а медовой сладостью даже не пахло. Но, желая порадовать Эна, кивнул:
– Вроде ничего.
Остальные тоже высказали положительное мнение, после чего Эн счел чайную церемонию завершенной и приступил к делу:
– Погода портится, а вы в гости пришли. Что-то случилось?
Староста указал на Макса:
– Дело у него какое-то. Говорит, срочное.
– У Максима всегда срочное. Ну давай выкладывай, что на этот раз.
Макс не стал растягивать:
– Думаю, самое время сходить проверить слова Люца. После бури период затишья минимум на две недели установится, за это время можно два раза туда и обратно сгонять. Готы сейчас тоже не опасны – им теперь не до нас, и шастать вдали от своих земель вряд ли решатся. Потери большие плюс внутри может неразбериха начаться после такого разгрома. Кирпич почти уверен, что новый Аларих на троне не усидит. Гвардия ослаблена потерями, сомалийцев как реальной силы больше нет, а виноватого в разгроме нужно назначать. Самый благоприятный момент сменить вождя. Нам, кроме диксов, сейчас ничего на рифах не грозит.