На острие
Шрифт:
Бретт замер. Даже рука на ее шее перестала двигаться. Любовь, в романтическом смысле, это не то, что можно было ожидать от него, и не то, чего хотел он сам. Пока Тесса не произнесла это слово, даже сама идея не приходила ему в голову. Он вытащил ее на обед по двум причинам: потому что хотел затащить в постель, и чтобы расспросить о других сотрудниках Картер Инжиниринг. Его физическое желание возросло настолько, что иссушало его, спать он не мог и метался на скомканных простынях во взвинченном и неудовлетворенном состоянии. Тесса интриговала его, как никакая другая женщина раньше. Она была одновременно храброй и осторожной, манящей и сопротивляющейся. Впервые в жизни Бретт негодовал при мысли о других мужчинах. Он не хотел чтобы она общалась с Сэмми Уоллесом совсем не из-за того, что подозревал этого человека в растрате. Бретт хотел чтобы все ее время принадлежало ему, все ее поцелуи были только его, его съедало примитивное чувство собственничества. Когда Бретт думал о двух мужчинах, с которыми Тесса была когда-то помолвлена, ему хотелось встряхнуть ее за то, что она позволила им приблизится к ней так близко, что даже подумывала о браке.
Но Бретт не хотел запутанности чувств. Любовь была жадной и требовательной, а он не желал подобной эмоциональной близости. Он всегда мыслил трезво, всегда держал эмоции под контролем, и хотел чтобы так и оставалось. Он видел слишком много мужчин, превратившихся в законченных глупцов, и все во имя некой смутной волнующей вершины, которую они называли «любовью».
Тесса уже вторглась в его мысли, в то время как он должен сосредоточиться исключительно на деле. Образ ее округлого, шелкового тела, растянувшегося на белых простынях, жаждущего его, возбуждал его разум долгими часами, проникая в него тогда, когда он меньше всего ожидал. Тесса отвлекала его от тайной игры в кошки-мышки, в которую он и Эван играли с вором. Бретт хотел взять Тессу, и насытиться ею настолько, чтобы он смог наконец прогнать ее из своих мыслей и продолжить работу.
Мысль о том, что она может влюбиться в него потрясла Бретта. Каково это - обладать этой фантастической, кокетливой женщиной, принадлежащей ему? Умеет ли она любить, или лишь играет этим словом? Действительно ли она любила тех мужчин, с которыми была помолвлена? Что она говорила о том, который изменил ей? Что она недостаточно любила его, чтобы простить? Возможно, для нее это было лишь игрой - завлечь мужчину как можно глубже в ловушку своего обаяния. Но, в то же время, эта идея дразнила также сильно, как и ее неуловимый аромат, который так часто касался его обоняния, а затем неуловимо исчезал.
Тесса правильно истолковала его неподвижность, упорно пытаясь сдержать внезапные обжигающие слезы, стараясь головой зарыться в его плечо.
– Почему бы нам не остановится и забыть обо всем? – прошептала она. – Не знаю, смогу ли я себя контролировать. Я бы предпочла убежать прежде, чем пострадаю.
И добавила уже более беспечно:
– Мы всегда могли бы помнить друг о друге, как о тех, кто смог выбраться.
Бретт положил руки ей на плечи, немного оттолкнул от себя, чтобы можно было увидеть ее лицо, и сдвинул брови.
– Нет, - сказал он грубо, не желая слишком пристально изучать причины отказа от ее предложения. Не было никаких шансов, что он позволит ей сбежать от него. Смех Тессы до конца его дней отзывался бы эхом в его памяти, и он чувствовал бы боль от неудовлетворенного желания.
– Пожалуйста, - ее взгляд был очень прямым и ясным.
– Я же сказала, что не сплю с кем попало. У меня нет случайных романов. Я многое могу дать мужчине. Я больше чем просто кто-то для игр и развлечений, и я многого ожидаю от мужчины. Если ты не хочешь дать это, тогда освободи меня.
– Чего ты ожидаешь от мужчины? – спросил он резко, вновь притягивая ее ближе, потому что не мог вынести дистанцию между ними.
– Дружбы. Страсти. Верности, доверия, преданности. – Она быстро вскинула голову. – Любви.
– Я слишком стар, чтобы верить в сказки, крошка. Любовь это лишь слово, которым люди разбрасываются, как оправданием того, что они сами себя дурачат. – Руки Бретта больно сжали ее плечи. – Я хочу тебя, а ты хочешь меня. Пусть этого будет достаточно.
Тесса снова тряхнула головой, но прежде, чем смогла что-нибудь сказать, Бретт склонил голову и поцеловал ее, медленно, жестко и глубоко. Опять она оказалась беспомощна против черной магии, которую он в совершенстве демонстрировал сейчас. Его руки двигались по телу Тессы, прикасаясь к ее груди и бедрам, будто клеймя ее своим прикосновением. Когда Бретт отстранился, его лицо потемнело, глаза пылали.
– Думай об этом сегодня ночью. Я заеду за тобой завтра вечером в семь.
– Это бессмысленно. – слабо побормотала Тесса, сомневаясь, что Бретт ее услышал. Он уже выходил из двери, а она стояла в посреди холла довольно долго, ее голова склонилась, глаза закрылись. Он разрушал все ее попытки быть осторожной, а Тесса не была уверена что сможет пережить еще одни неудавшиеся отношения.
Она разрывалась между инстинктом самосохранения и желаниями глубоко страстного сердца, которое твердило ей добиться и овладеть Бреттом, обвиться вокруг него так сильно, чтобы он никогда не смог вырвать ее из сердца или разума. У нее совсем не было бы шанса, будь она слишком труслива, чтобы получить хоть один. Любовь отдавала, а не требовала, и она хотела отдать ему себя без остатка. Возможно, разум Бретта не распознал любовь, но тело узнает. Она боялась … но было слишком поздно для страха.
Эван устало потер глаза, затем вернулся к груде компьютерных распечаток перед ним.
– Я так устал, все это не имеет смысла, - пробормотал он.
Бретт проверил часы, было чуть за полночь. Сейчас он только приветствовал необходимость сконцентрироваться на их расследовании. Это отвлечет его от неудовлетворенности, от мыслей о своей одинокой постели. Но он тоже устал, и у него было неприятное ощущение, что он что-то пропустил, что-то, что увидел бы, если бы не так устал, если бы часть его разума не была все еще занята Тессой. Черт бы ее побрал, почему он не может перестать думать о ней? Не смотря на ее смеющиеся глаза и обжигающие поцелуи, она всего лишь еще одна женщина,.
– Мы что-то пропустили, - пробормотал он. – Что-то лежит прямо здесь - у нас под носом, а мы походим мимо.
– А747 (самолет Боинг 747 – прим. пер.) мог быть сейчас у меня под носом, а я бы едва его заметил. – Эван зевнул, швыряя вниз карандаш. – Этот парень должно быть настоящий гений. Почему бы тебе просто не предложить ему премию, если он расскажет нам, как делает это?
– Ты уверен, что это Уоллес? – спросил Бретт, покосившись на Эвана быстрым, тяжелым взглядом.
– Это кто-то, кто знает как играть в бейсбол с компьютером, это уж точно.
– Тесса сказала, что у него целое состояние вложено в электронику в его квартире. Он знает все коды доступа, он может влезть в наши компьютеры в любое время, когда захочет.
– Я проверил записи охраны – он много вечеров работает допоздна, но, черт возьми, я ничего не могу найти! – сказал Эван в ярости.
– Это здесь, мы еще раз должны все сопоставить. – Бретт поднялся на ноги, тревожно передвигаясь по номеру отеля.
Черт, он устал от отелей, от постоянных переездов с места на место. Ему хотелось хрустящего, чистого горного воздуха, древесного запаха ревущего камина, вздымающуюся силу лошади под ним. Он пошевелил широкими плечами как будто гнулся под невидимыми оковами. Раздражение от работы разъедало его.