На распутье

Сахаров Валентин Александрович

Как видно, суть сталинского дополнения состоит в указании на обстоятельства, при которых СССР не превратится в экономический придаток мирового капиталистического хозяйства, а смог бы действительно стать экономически способным обеспечить как строительство социализма, так и оказание помощи развитию мировой социалистической революции. Кроме того, это дополнение устанавливало определённые рамки для интерпретации индустриализации, что было чрезвычайно важно в условиях непрекращающейся борьбы по вопросу – как индустриализацию следует понимать и какая именно индустриализация нужна. Указание на машиностроение здесь совершенно не случайно, так как именно оно позволяло увязать разные отрасли промышленности в единый организм, а значит, обеспечить и экономическую самостоятельность страны, и её обороноспособность. В результате произведённой правки получился текст, который можно назвать сталинской формулой индустриализации.

Данное

положение получило развитие и конкретизацию в другой части резолюции, посвященной основным положениям, которыми съезд поручал ЦК руководствоваться «в области экономической политики». Эта часть поручений съезда подверглась значительно более серьёзной переработке, что отразилось в появлении новых пунктов, серьёзной переработке содержания некоторых, отказе от одного из них (п. «ж» о кредите), а также во внесении уточняющей правки и существенных дополнений в пп. «а», «б» и «в» (соответственно пп. «в», «г» и «д» сталинского варианта проекта резолюции). Так, например, в п. «в» сталинского проекта, в связи с упоминанием решений XIV партконференции, введён новый тезис о «всемерном способствовании росту производства» (наряду с упоминанием о росте товарооборота в стране). Лишь п. «г» бухаринского проекта был принят Сталиным без изменения (в сталинском варианте п. «е»).

Первый пункт в сталинском варианте проекта резолюции был новым и сводился к требованию: «а) во главу угла поставить задачу всемерного обеспечения победы социалистических хозяйственных форм над частным капиталом, укрепление монополии внешней торговли, рост социалистической госпромышленности и вовлечение, под её руководством и при помощи кооперации, всё большей массы крестьянских хозяйств в русло социалистического строительства» (выделено авт. – B.C.)¹¹. Здесь И. В. Сталин фиксирует задачу обеспечения победы социализма над капитализмом во всех отраслях народного хозяйства. Бухарин так задачу не ставил.

Второй пункт в сталинском проекте также был новым и гласил: «б) обеспечить за СССР экономическую самостоятельность, оберегающую СССР от превращения его в придаток капиталистического мирового хозяйства, для чего держать курс на индустриализацию страны, развитие производства средств производства и образование резервов для экономического маневрирования» (выделено авт. – B.C.). Как видно, здесь Сталин определённо связал задачу превращения СССР в сильную экономическую державу с помощью такой индустриализации страны, которая позволила бы производить средства производства и создавать экономические резервы, необходимые для развития экономики страны. В проекте Бухарина эти проблемы не получили отражения совершенно.

В пункте «ж» сталинского проекта, возможно, был глубоко переработан п. «д» бухаринского проекта. В нём говорилось: «ж) поддерживать и толкать вперёд развитие сельского хозяйства по линии повышения земледельческой культуры, развития технических культур, повышения техники земледелия (тракторизация), индустриализации сельского хозяйства, упорядочения дела землеустройства и всемерной поддержки разнообразных форм коллективизации сельского хозяйства» (выделено авт. – B.C.). Здесь И. В. Сталин изменил предложенную Н. И. Бухариным (в п. «д») формулировку задачи, перенеся акцент из сферы оценки социального состава деревни в сферу сельскохозяйственного производства, из сферы крестьянского хозяйства в сферу производства сельхоз-товаров, необходимых для осуществления индустриализации страны. Сталин добавил также, как одну из важнейших, задачу технического перевооружение сельского хозяйства (тракторизация), а также его индустриализации. Но самое главное, здесь И. В. Сталин впервые и предельно определённо заявил о необходимости «всемерной поддержки» коллективизации сельского хозяйства, как о задаче, которую он считал важнейшей и неотложной. Ничего подобного в бухаринском проекте не было.

Принятие XIV съездом ВКП(б) курса на индустриализацию в её сталинском варианте предопределило подготовку соответствующего решения вопроса относительно коллективизации сельского хозяйства. Прежде считалось, что колхозы могут привлечь бедняцкую часть деревни (полупролетарскую, поэтому способную воспринять идеи социализма). Это серьёзно ограничивало их потенциальное влияние на развитие сельскохозяйственного производства. В свете «подсказки» К. Маркса обозначилась возможность вступления в них также и крестьян – середняков, обладавших (как и беднота) определённым социалистическим потенциалам и издавна использовавших такую форму организации коллективного труда, как артель. Включение

всей массы трудящихся крестьян в колхозы позволяло надеяться на радикальное и быстрое решение аграрно-крестьянской проблемы социалистической революции. Открывались возможности, которыми И. В. Сталин предлагал воспользоваться – если крестьянство обладает определённым социалистическим потенциалом, то следует смелее вести линию на коллективизацию, ускоряя её материально-техническую подготовку и усиливая необходимую разъяснительную работу.

Основная трудность, как считалось, заключалась в финансовом и материально-техническом обеспечении развития производственной кооперации крестьян, которую рассчитывали решить за счёт экспорта сельхозпродукции, системы кредитов, увеличения объемов выпуска сельхозинвентаря и развёртывания производства сложной сельскохозяйственной техники (трактора и др.). Однако реальность оказалась гораздо суровее, чем думали. И деньги получить оказалось сложнее. Производство тракторов и другой сельскохозяйственной техники требовало развития отраслей тяжёлой промышленности. А всё это требовало дополнительных средств и времени. Да и наличную технику «продвинуть» в деревню оказалось совсем не просто, поскольку деревня, остро нуждающаяся в ней, по бедности своей пока что не могла принять её.

Отмеченная выше проблема нерентабельности использования лошадей и сложной сельскохозяйственной техники в бедняцко-середняцких хозяйствах (гл. 4, раздел 4.2) являлась лишь оборотной стороной их низкой товарности. Следовательно, предоставление крестьянам кредитов на их приобретение не могло обеспечить технического перевооружения земледелия. Требовалась более глубокая перестройка всей организации, технического обеспечения и повышения агрокультуры сельского хозяйства. Сделать это в рамках единоличного бедняцко-середняцкого хозяйства было невозможно¹². А без этого невозможно было серьёзно поднять производительность труда в сельском хозяйстве.

Об этой реальности говорил И. В. Сталин, отвечая на вопросы после своего доклада «О хозяйственном положении Советского Союза и политике партии» на активе ленинградской организации ВКП(б) 13 апреля 1926 г. В частности, в ответе на вопрос о причинах снижения сельхозналога и влияния этого фактора на уменьшение экспорта, он признал, что можно было бы взять налогом немного больше (не 235, а 300 млн руб.), увеличился бы и экспорт. Но взамен мы получили бы большее недовольство крестьян, т. е. политический проигрыш. Так уже было в начале 1925 г., напомнил он. Тогда «у нас было брожение среди крестьянства», «кое-где наших предвик'ов¹³ мужики подкалывали. Зато и предвик'и в долгу не оставались, из-за каких-нибудь десятка рублей крыши снимали, да амбары разбирали. Ну, статочное ли это дело для нас в политическом отношении…»¹⁴. «Идя мужику навстречу, мы», говорил Сталин, «несколько» снизили сельхозналог, что позволило создать «обстановку возможности строительной работы в деревне»¹⁵. Преодоление «брожения» в деревне позволяло снять угрозу срыва всего нашего строительства, говорил он: «Плохой товарооборот, значит, кооперация хромает на обе ноги, значит, сбыт товара нашей промышленности сокращается или прекращается, значит, промышленность начинает хромать, а это значит срыв нашей строительной работы вообще»¹⁶.

И. В. Сталин напомнил, что 1925/26 г. был первым годом, когда хлебозаготовки проводились без специальных методов административного нажима, когда наши органы и «мужик»¹⁷ стояли лицом к лицу «на равных». «Опыт хлебозаготовок с мужиком, которого не зажимают административно, которому дают свободно маневрировать своими запасами, был впервые применён в этом году и показал, что мы оказались в этой борьбе, – ибо хлебозаготовки тоже борьба, – менее опытны, чем мужик»¹⁸. В процессе хлебозаготовительной кампании стало ясно, что «не только мы, руководящие люди, умеем отличать запасы ценные от запасов не ценных, но и мужик умеет это отличать, и так как урожай был более или менее сносным и в деньгах он не нуждался, то он предпочёл лучшие сорта своих хлебов, валютные сорта, отложить, а выкинуть на рынок овёс, ячмень, картошку, капусту, мелкий скот и пр. и пр.»¹⁹. Он решил подождать, посмотреть. «Он по-своёму прав»²⁰. Сталин выступал за гибкое маневрирование в отношениях с крестьянством. В 1925 г. сумму налога снизили до 235 млн руб., а в 1926 г. – подняли до 300 млн р., поскольку крестьянские хозяйства выросли. При этом процент налога остался примерно тот же – примерно 10 % от сельхозпродукции²¹. Он сказал, что «у нас были дурачки», предлагавшие увеличить сельхозналог до 400 млн руб., увеличить его в 2 и, даже, 3 раза²².