На рубеже веков. Дневник ректора
Шрифт:
Все утро до часу дня сидел над последней главой и написал 2 или 3 страницы. Но впереди самое сложное. Потом ходил в бассейн, со всем разобрался, несмотря на свой слабый английский язык и даже купил там полотенце. Вечером вместе с Людмилой Артемовной были у Пола и Анет. Аспион вырос, количество игрушек на полу прибавилось. За столом я спросил у Пола: «Я видел столько музеев, разных интересных мест, где всегда находил детей, я увидел, что власти делают все, чтобы развить молодежь. Однако она не такая, какой мы хотели бы ее видеть. Где происходит сбой?» Пол безапелляционно ответил: «Школа. Учитель. Нет неуспевающих учеников. Все стараются заменить учебный процесс игрой. Недавно показали двух учительниц: обе не могли назвать ни одного датского писателя,
Анет кормила запеченным в духовке рубленым мясом с картошкой и соусом. Салатом из яблок и капусты и дивным молочным кремом. Сбиваются в миксере полтора литра сметаны и сливок и три яйца, добавляется немножко сахара. Все это посыпается корнфлексом. Я побезумствовал. Но все равно помню горячий паштет и селедку прошлого года. На Анет все та же кофточка с белым воротничком и брошка, но зато в прошлом году они всей семьей съездили в Австралию. Это притом, что Пол целые дни сидит в своем подвале за компьютерами и переводит техническую литературу.
1 февраля, вторник. Сегодня утром была лекция местного социолога, посвященная датской демократии. Все было довольно интересно, и парень, читавший лекцию, говорил хорошо и живо. В конце была игра, одни продавали, другие покупали собственность и недвижимость.
Купил для В.С. термос и кое-что из металлических мелочей в хозяйство. Нашел корзину для бумаг, о которой мечтал давно, но не знаю, осмелюсь ли я ее купить. Дорого!
Вечером зашел в секс-шоп, находящийся рядом с гостиницей. Все, как и в любом секс-шопе мира. Как в Париже, но размеры поскромнее. На телевизоре все хлюпает и стонет. В зале стеллажи с порнокассетами и силиконовые изделия. Висит прейскурант на просмотр видеокассет в кабинах. В основном редкие посетители — мужики моего возраста. На входной двери со стороны салона объявление на английском: «Не забудьте забрать свои велосипеды». Мужики после просмотра дуреют.
3 февраля, четверг. Уже несколько дней чувствую себя простуженным. Из симптомов — красные глаза, нестройная голова и течет нос.
Это, наверное, аллергия, но не вполне ясно, к чему. Собирался отлежаться дома, но сегодня встреча в администрации графства, и пришлось поехать. Весь наш проект, в котором я с каждым годом вижу для института больше полезного, сейчас под вопросом. Пол просил направить меня, как защитника, и обаять даму, которая отвечает за образование.
Самое интересное — это осмотр дома администрации графства. Всего «управленцев» 150 человек. Современная постройка, в которой очень удобно работать, но основное «поле» деятельности — компьютер, подключенный в сеть с компьютерами коллег: здесь не придешь к соседу просто так, попить чайку и поболтать. Схема управления, сбора и контроля за налогами — традиционна. Но здесь в небольшой стране меньше централизации. До 48,87 % собираемого тратят на больницы, на здравоохранение 17,23 %, на социалку и «webfare» как говорит сестра Лена, о которой я здесь уже упоминал, 16,64 %, образование — 10,47 %, дороги — 3,58 % — уже в основном все построили.
Налоги свыше 5 % исторически берут с физических лиц, а не с фирм. Понятно, почему так образовалось, непонятно, кому нынче это выгодно.
Даму, которой все пугали, зовут Else Hvid Sensen. Респектабельная, хорошо и нарядно одетая дама, встретившая поначалу нас в штыки. Но зал — с удобными сиденьями, к кофе сыр, масло и булочки были приготовлены. Она сама раньше была учительницей. Теперь курирует вопросы образования. В ее сфере работает 15 тысяч человек: учителя и прочие. Дальше переходить на споры не буду, они увлекательны и создают определенную магию.
Тенденция — чтобы старшеклассники и студенты жили дома, 85 % молодежи учится.
Else и ее помощник гигант Sqren Vrup пытали нас, как приготовишек на предмет демократии. Выяснилось, что о ней мы знаем не хуже. Тогда уже пошли обычные разговоры. И у них есть коррупция, воровство и т. д. Сошлись на том, что схема должна быть наполнена человеческим материалом, и тогда все заработает.
На столе был очень хороший сыр.
Самая большая сложность — это система распределения ресурсов.
Если система прозрачна и позволяет всем участвовать в политике, то большинство в политике участвовать перестает.
Как я понял, все хотят изменений в молодом поколении.
В разговоре о национальной политике, который повел Sqren Vrup, сразу зазвучали не турки и арабы, а евреи: «Если бы появилась какая-либо партия, которая сказала: давайте уничтожим евреев, — то она оказалась бы под судом».
Ира, у которой дед знаменитый художник советской эпохи Кац, немедленно отреагировала: «У нас тогда половина правительства сидела бы в тюрьме».
Я: «А оказались бы под судом люди, если бы они вышли с лозунгом: «В каждой русской семье — по пять человек детей!»?
Очень хорош был ленч. У ребят глазки разбежались и, торопясь, они набрали полные тарелки во время шведского стола: где кто стоял, то и брали. В тарелку с десертом потом пришлось добавлять селедку.
Я пытаюсь договориться об обмене с институтским театром.
4 февраля, пятница. Все-таки какая замечательная гостиница, в которой мы живем. Правда имеет значение, что мы за нее не платим и даже не знаем, сколько она стоит. Но, судя по всему, хозяин не стремится выжать из нее чистый доход, а многое благоразумно вкладывает в ее благоустройство — это семейное предприятие. Десять лет назад была пристроена целая секция. Здесь все присовокупляют: новые корпуса, новые удобства, автоматы, продающие мороженное и кофе. Отличительная черта — прекрасные картины датских художников первой четверти XX века. Гостиница стоит на привокзальной площади, видимо, художники-пейзажисты приезжали из Скагена и, когда нечем было платить за еду и постой, платили картинами. Известно, так было создано много первоклассных коллекций. Вспомним парижскую коллекцию импрессионистов и французское собрание Ван Гога.
Поздно закончил одиннадцатую главу романа. Я назвал ее «Бальзамировщики». Может быть, в этом названии некий ход.
Вечером, несмотря на плохую погоду, долго гулял по парку. Никого. Только иногда через парк проскальзывают одинокие велосипедисты. Скульптура здесь скорее изящная, домашняя, чем мощная. Много идеализированных женских тел, и есть приглаженные пейзажи.
Вечером на специальном подносе возле лестницы кладут груду свежих яблок. Это для гостей, перехватить перед сном. Видимо, это местное специалите, в других гостиницах я этого не видел.
5 февраля, суббота. Все время думаю о доме, о В.С., о собаке. Как там справляются со всем ребята? Утром прочел книгу внучатого племянника Л.М. Кагановича — «Кремлевский волк». Книжка довольно мерзкая, предательская, списанная с разных источников. Как всегда, наткнулся на не очень правдоподобные, но интересные детали. Например, Поспелов, секретарь Сталина, был евреем. Не верю! Читаю также книгу о связи большевиков, во время Революции, с Уолл-Стритом. Среди прочего есть сообщение, что Джон Рид был курьером, отвозившим в Россию деньги, а привозившим из России на запад золото. Теперь понятно, почему похоронен в Кремлевской стене.