На службе Отечеству
Шрифт:
– Что будем делать, Игорь Тарасович? Светает.
– Да, светает, будь оно неладно. Как бы преждевременно шуму не наделать.
– И я об этом. Стоит ли отсюда основные силы вытягивать?
Мы находились в лесу. Кроны деревьев надежно маскировали технику и людей.
– Дальше опушки, Александр Терентьевич, думаю, пока выдвигаться не стоит. Чугунов же с людьми укроется в Юзефуве. На берег Вислы вышлет дозор. Пусть как следует обследует местность, доложит. Потом решим, что и как.
– Пожалуй, верно, - согласился я.
– Нужно предупредить Чугунова,
– Сейчас пошлю связного.
Мы пробрались к лесной опушке. Рассвет все больше и больше вступал в свои права. В густом орешнике загомонили птицы, со стороны небольшой польской деревеньки отчетливо донеслась разноголосица петушиного крика.
– Ишь ты!
– улыбнулся ординарец.
– Как в старые добрые времена дома кричат.
– Старик нашелся, - обернулся к нему Елагин.
– Лет-то тебе сколько?
– Двадцатый год пошел. Это я, товарищ лейтенант, к слову. Село вспомнил. У нас петухи ух какие голосистые! Заслушаешься на заре.
В лесу запахло дымком. Легким, свежим, от сухих поленьев.
– Никак, наши хозяйственники разворачиваются?
– Так точно, товарищ капитан, - вынырнул из-за моей спины старшина Горобец.
– Завтрак готовим.
– Чем потчевать сегодня думаешь, Федос?
– спросил у старшины Елагин.
– Картошечкой, товарищ лейтенант. Свежей. Крупа приелась порядком.
– Откуда картошка-то появилась?
– насторожился Иван Иванович.
– Проходили через хутор. Попросил у местного жителя. Он разрешил накопать. Говорит, сбежавшего старосты огород.
– Ох, смотри у меня, Федос! Приказ знаешь?
– Честное комсомольское слово, товарищ лейтенант!
– Иван Иванович, - вступился за старшину Пресняков, - я был свидетелем разговора с поляком. Не лукавит.
В это время на поляне появились бойцы в маскхалатах.
– О, разведчики пожаловали!
– произнес кто-то из штабного окружения. Никак, Блохин собственной персоной.
Командир остановил группу и, печатая шаг, подошел ко мне. Я узнал старшину Блохина.
– Товарищ капитан, старшина Блохин с группой бойцов в ваше распоряжение прибыл.
– Здравствуй, Петр Яковлевич, - протянул руку командиру взвода полковых разведчиков.
Блохин вырос в полку. Разведчик, старший разведчик, командир отделения, заместитель командира взвода разведки и командир. К моему прибытию в полк на его плечах были старшинские погоны. Вскоре начавшиеся бои, а с ними новые вылазки в тыл врага прибавили старшине новые награды, в том числе орден Красной Звезды. Однако, несмотря на славу, Блохин оставался простым и скромным человеком.
Вот и сейчас на старшину любо-дорого было смотреть - стройный, подтянутый, с перекинутым за спину автоматом, с ножом в аккуратном чехле на поясе.
– Садись, Петр Яковлевич. Начальник штаба о тебе уже справлялся. Говорит: "Куда разведчиков моих подевал?" Я в ответ: "Не игла в сене отыщутся".
– Беспокоится майор Модин, значит.
Мы присели на поваленное дерево. Блохин снял пилотку и аккуратно подоткнул ее под широкий армейский пояс, откинул упавший на лоб вихор непокорных волос, посмотрел на меня. Я у него спросил:
– Знаешь, зачем потребовался?
– В общих чертах, - ответил старшина.
– Тогда слушай.
– Я обернулся к находившемуся рядом адъютанту старшему батальона: - Карту, Игорь Тарасович.
Капитан Пресняков подал карту.
– Смотри, Петр Яковлевич, за Вислой ровный участок местности, дальше старая протока, за ней после пологого берега подъем, небольшое поле и хутор Лесные Халупы. Нужно разведать: есть ли противник между Вислой и протокой, а также и дальше.
– Имеете в виду, товарищ капитан, включая и Лесные Халупы?
– уточнил Блохин.
– Да. Сейчас на берегу разведдозор от Чугунова. С минуты на минуту первые данные от него должны поступить. Если ничего подозрительного нет, следует осторожненько с берега вести разведку наблюдением. Важно до начала форсирования не спугнуть фрицев. Понял меня?
– Так точно, понял.
Несколько минут ушло на уточнение маршрута выдвижения. Блохин намеревался уже встать, но я его удержал:
– Не торопись, старшина. Дождемся первого сообщения от разведдозора. Минутой раньше, минутой позже - сейчас уже не играет особой роли. Видишь, солнце встает. Вот-вот немецкие самолеты пожалуют. Даже небольшую группу людей они могут заметить на подходе к Висле. Да и я уверен: противоположный берег реки занят противником. Не такие уж фашисты простофили, чтобы не зацепиться за водный рубеж. Нам же важно захватить плацдарм. И сделать это неожиданно для немцев. А внезапность кроется в скрытности наших действий.
К нам подошел командир взвода снабжения, пригласил на завтрак.
– Пойдем, Петр Яковлевич, перекусим. Тем более вам на дорожку нужно подкрепиться. Зови своих орлов!
Под развесистым деревом на аккуратно разложенной плащ-палатке стояли котелки с покрапленной маслом картошкой. Рядом лежали зеленый лук, несколько свежих огурцов. У разведчиков заблестели глаза.
Мы сидели и с удовольствием ели картошку. Тогда я еще не знал, как и сам Блохия, что он уже не старшина, что ему в этот день присвоено звание младшего лейтенанта и что за бросок через Вислу он удостоится ордена Красного Знамени. Как не знал и примостившийся около меня разведчик Алексей Тюльга, что получит звание Героя Советского Союза. Отмечены будут высокими наградами и другие разведчики. А сейчас передо мной сидели люди, которым предстояло - и не в первый раз!
– по долгу службы прокладывать путь стрелковым ротам, батальонам, полку.
Прибыло сообщение от Чугунова. Разведдозор доносил: за старицей вражеская траншея, на правом фланге, километрах в четырех, по понтонному мосту переправляются через Вислу отходящие части противника, над местом переправы висят фашистские самолеты.
– Ну вот, кое-что разъяснилось. Теперь твоя задача, Петр Яковлевич, вместе с дозором Чугунова наблюдать за Лесными Халупами и ниже. Все замеченное наносить на схему. Через час-полтора буду у тебя.
– Ясно, товарищ капитан. Старшина кивнул разведчикам: