На стальном ветру

Рейнольдс Аластер

Чику позволила своим затуманенным глазам сфокусироваться. Она лежала плашмя на спине. Небо представляло собой сверкающее голубое лоскутное одеяло, испещренное поперечными штрихами областей геометрической темноты. Вдалеке виднелась густая завеса деревьев. За деревьями виднелась густая зеленая возвышающаяся местность, изгибающаяся обратно к небу. Она была где-то внизу, на дне долины.

Какая-то фигура наклонилась и прикоснулась рукой к ее лбу. Она рискнула повернуть голову. Это была женщина с хрупким телосложением.

– Кто вы такая?

– Не

обращай на меня внимания. Как тебя зовут?

Ей пришлось на мгновение задуматься, но ответ был недосягаем лишь на мгновение.
– Чику. Чику Экинья. Вы знаете мое имя по Ассамблее.

– Очень хорошо, - тихо ответила женщина.
– А как ты сюда попала, Чику Экинья из Ассамблеи? Мне нужно знать, что ты помнишь.

– Я... приехала на капсуле.
– Это была правда, но она не выдавала ничего жизненно важного. Пока она не узнала, с кем разговаривает, Чику сочла разумным держать свои ответы в секрете.
– Я шла по тропинке. Что-то напало на меня. Я пыталась спрятаться. Это последнее, что я помню.

Женщина убрала руку со лба Чику и начала водить ею вверх и вниз по груди и животу Чику, пальцы напряглись, но на самом деле не прикасались к ней.
– Несколько порезов и ушибов на голове и лице, растяжение мышцы на ноге. Но ты будешь жить. Почему ты запаниковала?

– Вы имеете в виду, когда эта машина пыталась убить меня?

– Я слишком приблизилась на самолете. Ты простишь меня. Я просто хотела получше разглядеть тебя.

Чику попыталась приподняться. У нее болело в груди. Она, кряхтя, приняла сидячее положение, осматривая конечности на предмет повреждений. На ней все еще был костюм.
– Возможно, вы захотите пересмотреть свой распорядок приема гостей. Вы нашли мой шлем?

– Он не мог завалиться слишком далеко. Почему на тебе вакуумный костюм, Чику Экинья?
– У нее было ощущение, что женщина уже знала ответ и ради этого затеяла игривый допрос. Чику снова посмотрела ей в лицо, пораженная теперь ощущением, что она все-таки знает ее, несмотря на первое впечатление. Это была африканка неопределенного возраста, изящно сложенная, с черными волосами, остриженными почти до макушки.

Она вернулась со своим собственным вопросом.
– Вы знаете, где мы находимся? Как называется эта камера?

– Да, конечно, знаю. Тридцать седьмая камера - вот как они обычно называли ее, хотя, конечно, она никогда не была частью документированной архитектуры голокорабля. Обо всем этом знали менее двадцати человек. Сейчас мы называем это просто "палата".
– Женщина остановилась.
– Что-то случилось, не так ли? Несколько дней назад? Я почувствовала вибрацию, дрожь по всей ткани голокорабля. Как будто мы наткнулись на айсберг.

– Вы это почувствовали?

– Давай просто скажем, что у меня развился талант к таким вещам. Как ты думаешь, сможешь попытаться встать?

Поскольку у нее не было намерения оставаться в этом месте до конца своей жизни, Чику решила, что стоять - отличная идея. Она поморщилась, когда ее вес пришелся на пострадавшую ногу, но это было терпимо. Броня скафандра, очевидно, защитила ее от серьезных повреждений.

Женщина была права, сосредоточившись на голове Чику: это была единственная по-настоящему уязвимая часть ее тела.

Женщина была ниже ростом, чем Чику, хотя и сильной для своего роста. Она поддерживала Чику до тех пор, пока та сама не смогла обрести равновесие, затем отступила назад, скрестив руки на груди. Она была одета для полевых работ, как агротехник или ботаник: обтягивающие коричневые леггинсы, сапоги до бедер со множеством дырочек для шнуровки, коричневый свитер с короткими рукавами. Поверх свитера она надела повседневный жилет серовато-коричневого цвета с множеством карманов и подсумков.

– Расскажи мне, что произошло несколько дней назад.

– Произошел взрыв, - сказала Чику.
– В камере Каппа или во внешней оболочке Каппы. Пробит корпус. Физический эксперимент пошел наперекосяк.

– Насколько серьезны были повреждения?

– Довольно плохо, но могло быть намного хуже. Последствия были ограничены Каппой, и у нас там было не так много людей. Все еще потеряно более двухсот человек, но если подумать, сколько еще могло бы быть, если бы взрыв произошел в одном из центров сообщества... Хотя это все равно большое кровавое месиво.

– А как ты сюда попала? Это не может быть совпадением, так скоро после взрыва.

– Мы искали выживших. И доказательства. В основном улики. В процессе я обнаружила...
– Чику колебалась.
– Что-то, чему не место. Я проследила за этим, и это привело меня сюда. Где бы это ни было.
– Она сделала несколько шагов, сначала прихрамывая, затем с нарастающей уверенностью.
– Не обращайте на меня внимания: как вы сюда попали? Вы должны путешествовать между этой палатой и остальным "Занзибаром".

– Не могу сказать, что это вошло у меня в привычку.

– Но я знаю вас. Уверена, что видела вас где-то поблизости. Вы, очевидно, не можете жить здесь все время.

– Почему бы и нет?

Чику огляделась. Там не было никаких зданий или сооружений; фактически, вообще никаких признаков цивилизации, кроме летательного аппарата - того, что женщина назвала своим "самолетом", - покоящегося на толстых черных колесах в нескольких десятках метров от них. На земле он выглядел удивительно спокойным и безобидным.

– Здесь ничего нет. Ни удобств, ни домов, ничего. Вы не можете жить за счет деревьев и дождя.

– У меня скромные потребности.

– Вы имеете какое-нибудь отношение к слонам?

Женщина выглядела довольной.
– Ты их видела, не так ли?

– Только мельком. Я знаю о наших слонах, и на борту не должно быть скрытой группы, о которой никто не слышал. Сколько их там?

– Около пятидесяти. Цифры растут и уменьшаются.

– И вы их хранитель?

Женщина слегка поморщилась.
– Я присматриваю за ними, если ты это имеешь в виду. Хотя я предпочитаю думать, что мы делим это пространство на равных условиях.