На стальном ветру
Шрифт:
Тогда Чику увидела это с едкой ясностью. Была бы иллюзия дебатов, закон процедурных уступок и взаимоприемлемостей. Но судьба Травертина уже была решена. "Занзибар" ухватился бы за этот шанс, чтобы закрыть все это прискорбное дело при первой же возможности. Никакой эскалации на более высокие уровни правосудия, никаких репрессий, никакой угрозы захвата другим голокораблем.
– Решение не обязательно принимать немедленно, - сказал Тесленко.
– Ну, скажем... за три дня?
Трех секунд было бы достаточно, - подумала Чику.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Капсула была такой аномалией, что она бы не удивилась, обнаружив, если бы она исчезла, растворилась обратно в туннеле за те два дня, что прошли с тех пор, как она видела ее в последний раз. Но она была там, все еще ожидая, освещенная колеблющимся светом ее шлема. Как и прежде, дверь услужливо открылась, и она с опаской шагнула в роскошный интерьер. Все было таким, каким она его помнила. Карта системы туннелей все еще висела под глянцевой поверхностью консоли во всей своей трехмерной сложности. И капсула все еще предлагала доставить ее в Тридцать седьмую палату.
Отправьте заявку на семейную генетическую верификацию.
Она зашла так далеко. Пути назад не было.
Она прикоснулась к консоли рукой в перчатке, как и прежде задаваясь вопросом, будет ли этого достаточно для подтверждения ее генетических данных. Но вместо того, чтобы сдвинуться с места, дверь капсулы скользнула и закрылась за ней, а ее костюм зафиксировал приток воздуха. Как только давление воздуха достигло нормы, она сняла перчатку и прижала руку к стеклу. Что-то покалывало ее ладонь, как статическое электричество.
Генетическая верификация завершена. Путешествие начинается.
Чику снова надела перчатку.
Капсула мягко накренилась, оторвавшись от своих индукционных направляющих, и начала двигаться, ускоряясь так плавно и уверенно, как будто прошло всего несколько мгновений с тех пор, как она в последний раз перевозила пассажира. Чику устроилась на переднем сиденье настолько удобно, насколько позволял ее костюм. Скорость быстро нарастала, затем выровнялась. В капсуле не было передних огней, но периодически гладкий проход туннеля прерывало светящееся красное кольцо, вероятно, обозначая какой-нибудь люк для технического обслуживания или служебный воздуховод. Долгое время красные круги были идеально концентрическими, но затем туннель начал изгибаться, сначала плавно, а затем более резко. Куда это ее заводило? Вперед, согласно инерциальному компасу скафандра - ближе к переднему конусу вытянутого профиля "Занзибара". Скафандр подсчитал, что их скорость составляла где-то между ста пятьюдесятью и двумя сотнями километров в час. В таком случае нет смысла пытаться устроиться поудобнее. Куда бы они ни направлялись, они прибудут достаточно скоро.
Страх усилился. Если туннель резко оборвется, остановится ли капсула на самом деле? При той скорости, с которой они мчались, у Чику было всего несколько мгновений, чтобы среагировать. Она невольно напряглась и оперлась рукой о консоль.
Но капсула мчалась дальше, и тупика не было. Чику заставила себя снова расслабиться, положившись на судьбу. Туннель изгибался и выпрямлялся, заворачивался и изгибался, затем снова выпрямлялся. Красные обручи проносились мимо. И после пятнадцати минут полета она почувствовала, что капсула начала плавное, неторопливое торможение.
Все прекратилось. На консоли было написано:
Палата тридцать семь. Прибытие. Пожалуйста, приготовьтесь к обмену информацией об окружающей среде.
Воздух вернулся в свой резервуар. Когда снова был достигнут вакуум, дверь открылась. Чику выбралась из кресла и вышла из капсулы.
Она действительно достигла предела своих возможностей. Впереди три рельса заканчивались угловыми блоками, как это было в Каппе. Как и в Каппе, туннель здесь был шире, что позволяло передвигаться мимо капсулы с любой стороны. Нуждаясь в заверениях, что ее подвезут домой, Чику прошла в другой конец отсека. Она открыла дверцу и забралась внутрь. Ее ожидало идентичное расположение сидений и консоли.
На консоли появилось сообщение:
Камера Каппа. Продолжать?
Она была почти готова прикоснуться к нему. Возможно, на сегодня она сделала достаточно. Но она убрала руку и вышла из кабины. Еще раз проверив системы своего скафандра - все функционирует оптимально, все резервы близки к максимальным значениям - она направилась в туннель за капсулой, оглядываясь каждые несколько десятков шагов, чтобы убедиться, что капсула все еще там.
Она прошла по плавно изгибающемуся туннелю сотню шагов, после чего он расширился еще больше. От пола исходил голубой свет, а выше по стенам тянулись бледно-зеленые полосы. Чику поискала отпечатки ног или ладоней, свидетельствующие о том, что здесь побывал кто-то другой, но поверхности были безупречны.
Впереди, обведенный зеленым контуром на одной из стен, возвышался вертикальный прямоугольник двери. От прикосновения Чику зеленые линии запульсировали и засветились ярче, когда дверь опустилась обратно в свое углубление и скользнула в сторону. Мягкое янтарное сияние приветствовало ее. Лестница, с такими острыми краями, словно ее недавно вырезали лазером из мрамора, уходила вверх. Продолжать спускаться по туннелю казалось гораздо менее рискованным вариантом, но Чику должна была знать, куда ведет лестница.
Она поднялась. Лестница представляла собой пологую спираль. Она насчитала три полных оборота, прежде чем добралась до прямоугольного помещения наверху, размером примерно с небольшую ванную комнату. В одной из стен была вделана еще одна дверь. Преисполнившись уверенности, Чику открыла ее и шагнула в узкое пространство за ней.
Она была в воздушном шлюзе.
После того, как дверь за ней закрылась, комнату начал заполнять воздух. Шлюз вскоре завершил свою работу, и она вошла во внешнюю дверь в конце короткого коридора с грубо высеченными стенами из камня. За ним виднелась завеса зелени, пронизанная резким голубым светом.
Чику пошла вперед, наклоняясь и нагибаясь, чтобы не повредить свой костюм об острые края скалы. Пол туннеля представлял собой утрамбованную землю или грунт, и вокруг нее в изобилии цвела растительность. Она отодвинула в сторону свободно свисающую занавеску - путаницу веток и листьев, закрывавших проем, - и вышла в полное великолепие дневного света.
Она не знала этого места.
Это было неправильно и невозможно, но так оно и было. Она не просто рассматривала существующую комнату с новой точки зрения. Это было место, где она никогда раньше не бывала.