На свои круги
Шрифт:
– Вы так уговариваете меня, будто боитесь того, что я останусь...- Ания на эти слова нахмурилась. О чём он? Что он имеет в виду? Но Эрвин добавил:- Не бойтесь, я останусь верен своей клятве... Я не сделаю вам плохого. Если бы я отказался от неё, и мои слова ничего бы не значили для меня, я бы давно уже рассказал ему всё. Поверьте, у меня было много времени подумать об этом...
Ания слушала его, нахмурив брови. Да, она и сама догадалась об этом, поняла, что он обо всё промолчал и не выдал её тайны барону. Шепнула:
– Вы думаете, что я сомневаюсь
Они опять помолчали, и первым заговорил Эрвин:
– Он не отпустит меня. Сам не отпустит. И уйти я не могу, не могу сбежать... Он обещал опозорить баронессу из Одерна... Из-за меня... Я не могу этого позволить...
Ания понимала его мысли, она помнила, с каким теплом и уважением он отзывался о ней, об этой старой баронессе Айрин, что поверила в него и помогла ему.
– Я останусь здесь и буду терпеть барона, пока он сам не отпустит меня. Я должен. Значит, я смогу.
Ания смотрела в его лицо. Припухшая правая щека, изуродованная старым шрамом, приковывала внимание, но Ания старалась не замечать её, смотрела в глаза. Нет, они по-прежнему светились всё тем же знакомым блеском. Да, это он, всё тот же он. Это просто солнце временно зашло за тучи, но они рассеются, и он снова привлечёт к себе взгляды всех, и все опять начнут любоваться им и его светом.
– Спасибо вам, спасибо за всё, спасибо от всего моего сердца, спасибо от моего сына, спасибо... Я очень, очень вам благодарна...
Он только согласно кивнул и неожиданно улыбнулся по-старому. Сколько же сил стоила ему эта улыбка – при больной голове, при опухшем лице, при опустошённом сердце.
– Спокойной ночи, миледи...- пожелал и поднялся уходить. Ания смотрела на него снизу вверх с благодарностью.
Это благородный человек, воспитанный и рождённый благородными людьми. Ему не место среди слуг и даже оруженосцев, ему не место даже рядом с бароном...
– Эрвин?- Он обернулся к ней.- Ваша рана в спине... ваш родственник... Кто он?
Молодой человек нахмурился от её слов, спросил:
– Вы помните?
– Конечно...
– Я не хочу пока про это думать, может быть, когда-нибудь потом... Сейчас я никак не могу думать ещё и об этом... Хорошо?
Она молча кивнула. У него есть своя тайна, а у неё своя. Пусть всё так и будет. Она будет хранить его тайну, а он будет молчать о её тайнах и секретах. И всё будет хорошо. Всё просто должно быть хорошо.
* * * * *
– Ты думаешь, я отпустил тебя, и теперь ты волен делать, что хочешь?- Барон Элвуд усмехнулся на слова своего бывшего оруженосца.- И что ты будешь делать? Да брось! Сядешь на своего коня и поедешь куда-нибудь по прямой дороге на закат? Куда? Следующий турнир, дай Бог, будет летом, впереди зима! На что ты надеешься? Что кто-нибудь из жалости приютит тебя? Кто? Баронесса из Одерна? Будешь снова развлекать старушку?- Усмехнулся насмешливо, и от этой насмешки Эрвин почувствовал, как стискиваются зубы.
– Вы освободили меня от клятв, я больше не ваш оруженосец. Что мне делать здесь? Я больше вам не нужен...
– Не нужен? Ты так считаешь? Если бы ты был мне не нужен, ты бы по-прежнему сидел в тюрьме.
Эрвин нахмурился. О чём это он? Чего ещё он хочет? Барон заметил его недоумённый взгляд и продолжил:
– Ты же не хочешь снова туда вернуться? Думается, тюрьма явно не пошла тебе на пользу?- Демонстративно оглядел его долгим взглядом с головы до ног.
Эрвин смотрел на барона исподлобья, понимая, что он просто издевается над ним, своими взглядами, своим тоном, своими словами.
– Да уж, хорошего мало...- ответил негромко.
– Ну вот, видишь. Ты думаешь, если я отпустил тебя, значит, простил?- Усмехнулся и переступил, опираясь на трость, дал отдых больному колену. Мог бы сесть, но продолжал стоять, глядел на Эрвина свысока.- Нет, мой милый Эрвин, я тебя не простил. Я же помню, как ты не любишь графа Гавард и не разделяешь его действий по войне...
– Милорд?- не понял, к чему он клонит, Эрвин.
– Вот-вот,- барон кивнул,- войска графа Мард вторглись в земли на севере, сейчас в Гаварде собирают армию, и мы тоже отправимся туда. Мне будут нужны все свободные руки, ты поедешь с нами.
– Кем, милорд? Я больше не ваш оруженосец.
– Да кем угодно! Хоть военным слугой, хоть сержантом... Ты будешь воевать вместе со всеми! Там хватит места всем. Говорят, у графа на этот раз очень серьёзная армия...
– Я не тренировался. В моих руках нет прежней силы.
– Так тренируйся! У тебя ещё есть пара дней!
– Пара дней...- повторил с сомнением.- Они не заменят трёх месяцев...
– Я не понял тебя! Ты чем-то не доволен? Ты хочешь вернуться обратно? Я могу это устроить! Хочешь, да?
– Нет, милорд. Я не хочу...
– Ну вот и славно, а то мне показалось, будто ты начал спорить. Ты смотри, я ведь могу и передумать. Одним слугой больше, одним меньше – подумаешь.- Барон усмехнулся, теша себя теми эмоциями, что творились сейчас на мало узнаваемом лице бывшего оруженосца.- Так уж и быть, когда мы вернёмся, я отдам тебе и твоего коня и твои турнирные доспехи, даже денег немного дам на дорогу...
– Типа, пинка под зад?- Эрвин не смог сдержать своих мыслей, но барон не обиделся, он вдруг рассмеялся на эти слова, смеялся, покачиваясь назад, и, казалось, ещё чуть-чуть, и он упадёт со своих старых ног. Вот от этого, наверное, засмеялся бы теперь и сам Эрвин, но барон устоял, смахнул слёзы с глаз, выступившие от смеха.