На темных аллеях (сборник)
Шрифт:
— Что с тобой? — удивленно спросила подружка.
— Так, озноб какой-то, — соврала Ира.
А сама продолжала смотреть на молодого мужчину — уже вполне сознательно, с жадным интересом. Ведь они были теперь связаны невидимыми нитями…
Ему на вид было лет двадцать пять — двадцать семь. В джинсах, модной кожаной куртке. Руки держал в карманах джинсов, ноги чуть расставлены — поза непринужденная, нахальная. Вообще, все в нем было нахальным, хулиганистым, вызывающим — помимо модного прикида, еще неформально длинные волосы — до плеч, смуглая кожа, цыганистые темные глаза, лоснистые
Судя по матерку — уж точно не из интеллигентов!
Молодой волк. Опасный зверь. Опасный и невероятно желанный…
Ира потеряла голову. Она думала только о нем, о белозубом хулигане. Повадилась ходить в тот двор, якобы гуляла со своей собачкой — рыжим шпицем.
Молодой мужчина ее заметил, и они познакомились.
Звали его Сергей. Автослесарь. Потому и в гаражах часто пропадал, возился с чужими машинами. Хотя совсем не бедный, при деньгах (гегемон же!). А все потому, что не дурак был выпить-погулять, а гаражный люд расплачивался бутылками.
Сергей ничего не боялся и никого не стеснялся, имел фарцовщиков в друзьях. Жил в свое удовольствие, по принципу «ты мне, я тебе», как многие в те времена жили.
Иру все это дико смущало, вызывало ужас и отвращение и, одновременно, — восторг. Она еще никогда не испытывала подобных чувств. И точно бабочка летела на огонь, не думая о том, что может опалить свои крылья.
Сергей тоже влюбился в Иру, наверное, по тому же принципу — противоположности притягиваются. Но его любовь не имела ничего общего с тем, как представляла себе любовь (в теории) Ира. И совсем не о таком женихе мечтала раньше романтичная девушка. Весь ее прежний мир полетел в тартарары.
Сергей — грубый не только в словах, но и в поступках. Но чем грубее и циничнее он был, тем сильнее заводилась Ира. Она позволяла ему абсолютно все, потому что только так чувствовала дикое, ни с чем не сравнимое, острое наслаждение… Какой, к черту, романтизм, какие еще вздохи при луне и совместные прогулки, взявшись за руки…
Тем более что пальцы у Сергея были черные, с навек въевшейся в поры сажей и еще чего-то там автомобильного, едкого, химического. Жесткие, с железными заусенцами пальцы. И вот этими пальцами он впивался в Иру, играл на ней, словно на некоем музыкальном инструменте — а она вибрировала и дрожала, чуткая к каждому прикосновению.
Уже при первом знакомстве, когда Ира с Сергеем крутились в замкнутом пространстве гаражей, кустов и решеток, обвитых багровыми лианами дикого винограда (а несчастный шпиц тащился, упираясь, за парочкой), — молодой мужчина позволил себе многое, очень многое. Но Ира и не думала сопротивляться, протестовать. Она молчала, покорно закусив губу, и только вздрагивала, когда Сергей слишком сильно сжимал ее своими железными ладонями. На втором свидании Сергей повел Иру в квартиру своего друга. Там все и случилось, окончательное.
Ира не жалела ни о чем и ни о чем не думала. Ее словно сама судьба влекла за собой — а разве судьбе можно сопротивляться? Так надо.
Родители Иры были в шоке. Их девочка связалась с плохим парнем! Как, почему? Что они упустили в воспитании? То, что Сергей являлся именно «плохим парнем»,
Учебу Ира забросила, а в скором времени забеременела.
Их в срочном порядке поженили. Сергей по-своему любил Иру, но о браке не думал. Просто отец — его, Сергея, отец — заставил сына. Будущий свекор, начальник цеха на заводе, мечтал о внуках и о том, что девушка из приличной семьи исправит молодого негодяя, его сына.
Новоиспеченную семью поселили в квартире Ириной бабушки, сама бабушка добровольно переселилась к Ириным родителям, в «однушку».
Первое время Ира с Сергеем жили в ладу, но потом, когда любовная горячка прошла, Сергей заскучал, стал чаще пропадать из дому. Ира, на сносях уже, бегала за ним, проверяла и ревновала. Но к чему-то особо серьезному придраться не могла, Сергей ловко заметал следы.
Родилась девочка, Маша. Сергей, на радостях, ушел в запой и пропадал где-то целую неделю. У Иры от огорчения чуть не пропало молоко…
Потом потянулись утомительные, долгие дни — когда молодой маме ни сна, ни отдыха. Сергей гордился дочкой, любил ее, но, как от отца, от него никакого толку не было.
Однажды Ира, вконец замученная, послала мужа на детскую кухню, хотя обычно сама туда ходила по утрам, с коляской. А тут уж совсем силы кончились.
Сергей ушел из дома, а вернулся… в два ночи. Пьяный, грязный. Вывалил из карманов куртки смятые пакетики с молоком и кефиром, произнес с гордостью:
— Вот, Ируська, принес твой заказ!
Ира ахнула, заплакала и обозвала мужа «скотиной». Сергей страшно обиделся. Он ожидал, что его похвалят за усердие. От обиды он ударил Иру по лицу, сломал ей нос.
Ира, в крови и слезах, убежала с Машей к родителям.
Через две недели Сергей появился там. Стоял на коленях, извинялся, звал Иру обратно (позже выяснилось, что свекор, обожавший внучку, заставил сына это сделать).
Родители отговаривали Иру, но она их не послушалась. Она смотрела на Сергея и ничего не могла с собой поделать… Она вернулась к мужу.
Некоторое время молодые супруги жили спокойно. Маше был год, когда Ира почувствовала странные симптомы. Побежала к доктору, и выяснилось, что у нее — нехорошая болезнь. Излечимая, слава богу, но стыдобища-то… Откуда она, эта болезнь? Ведь в жизни Иры был лишь один мужчина — Сергей. Она немедленно поделилась этим фактом с докторшей.
— От мужа-кобелюки, от кого… — хмыкнула венеролог, пожилая тетка, навидавшаяся всякого.
Ира была в шоке. Конечно, Сергей часто задерживался, а то и вовсе на несколько дней пропадал из дому. Да, он был любителем выпить, посидеть в компании… Но с мужиками же! Откуда в их компании женщины, да еще легкого поведения, совсем пропащие, если подобной гадостью болели? Ира все-таки не верила в то, что муж ей может изменять, да еще со столь отвратительными созданиями.