На высочайших вершинах Советского Союза
Шрифт:
128
хотя тоже смертельно устал, — Николай Петрович.
Палатки поставили рядом. По три человека в каждой. Набьемся, как
сельди в бочку. В нашей — Антон. У Николая Петровича — «кухня» и
продукты.
А крутить стало не в шутку. У ребят мерзнут ноги, и все желают
скорее попасть в палатку. А как улечься втроем, да еще быстро? Даниил
Иванович стонет, залезая в мешок: все не знает, как больную руку
положить. А тут еще Антон неосторожно стукнул по ней. Ну, мне-то вкли-
ниться — дело привычное. Скомандовал: «На бока!» и втиснулся. Даниил
Иванович только охнул.
Высота 6500 метров. Все ближе заветная вершина пика Коммунизма
Из «кухни» получаем порции магги, язык, чай. Достаю я, поэтому и
лежу посредине. Холодом обдает протянутую руку и тут же обжигает
горячей посудой. Даниил Иванович от языка отказывается (значит в нашу
пользу). Антону даю фенацитин. Ну, теперь, кажется, все.
Спал не плохо, тревожил ураганный ветер, который кое-что в конце
концов покалечил.
30 августа. Лагерь «6900». Вид у всех пасмурный.
Решили так, мне с Цаком идти вперед со станцией. Остальные
немного позже донесут части к ней. Цак должен проводить меня метров на
129
двести, потом спуститься и с Шиянчиком «скатиться» вниз до
Ледникового лагеря.
Увы, не дошли еще до подъема на гребень, как Антон взмолился:
«Не могу, ноги замерзли, не дойду...». И через пять шагов остановился.
«Ну, отвязывайся, давай станцию — я один пойду». Взваливаю
двойной груз на спину. Тяжело, но шагаю все же успешно. Уже до
половины крутой части поднялся, когда отделилась от лагеря фигурка.
Глубокий снег: Тащить станцию тяжело, но до трещины все же
дошел. Закусываю сахаром и шоколадом.
Из лагеря кричат: «Даниил Иванович заболел, идет вниз...» И
вскоре от лагеря вниз начинает спускаться третья фигурка. Двигаются
страшно медленно и все еще по ровному месту. Часто садятся.
Туман причудливо застилает все кругом, лишь надо мной кусок
ясного неба, Сильно печет солнце. Поджидая отставшую пару, занялся
рисунком.
Александр Федорович подтянулся к Николаю Петровичу, сели оба
и... безнадежно. Я не выдержал, без рюкзака спустился к ним.
— Ну, Николай Петрович, с такими темпами мы у вершины
станцию не поставим.
— Вы правы, давайте спускаться! Женя, идите за станцией и
спускайте ее вниз. Поставим у лагеря...
Мои предположения сбылись, а как этого не хотелось!.. Николай
Петрович продолжает:
—Станцию ставим близ лагеря и, отдохнув, совершаем
восхождение на вершину.
Они едва дотащились до лагеря. Ноги у обоих подкашиваются,
особенно у Александра Федоровича. Иду за ящиком.
Основание станции — доска от ящика, положенная чуть ниже
снежной поверхности. Колья вошли крепко в наст, растяжки натянулись.
130
Радиоантенну тоже установил неплохо. Жаль, ветер слаб, не крутит
пропеллер.
Кухмистерская теперь у меня. Варю, жарю: магги, язык, чай. С
удобствами забираюсь в мешок. Сплю хорошо. Ночью ветер и снег.
31 августа. Лагерь «6900». С утра мрачно. Ветер, снег, туман.
Принимаюсь за чай. Две кастрюли сразу опустошили. Вылез,
отгребаю снег около палаток. Туман, ничего не видно. Снег тает на
палатке и вода бежит внутрь.
Николай Петрович с Александром Федоровичем занимаются
составлением «высокогорного ассортимента» продуктов. (Платоническое
занятие, особенно когда продуктов ничтожное количество и в животе
урчит).
Готовлю «язык по холодному», желая накормить одним видом, как
во французском кабачке.
А снег все валит. Был просвет, но и тот затянуло тучей. Завтра, если
погода будет сносная, выступаем на вершину. Если нет — еще ждем день
на самом умеренном пайке.
Не спится. Все на луну смотрю. Светит ярко. Иногда снежком
пересыпает.
1 сентября. Лагерь «6900». На рассвете начался сильный ветер, и
вскоре разразилась снежная буря. Пришлось восхождение отложить на
завтра.
Продукты экономим. Вместо какао готовлю лишь чай. Светит
солнце, но кругом ничего не видно.
Ставить станцию сегодня, конечно, невозможно. Решили вначале
попробовать у палатки... Только вылез — моментально замерз. Адские
порывы смерча! Пропеллер крутится.
Очистил от снега обе палатки. Замерзли ноги. Снял шекельтоны —
ив мешок! А станция осталась за палаткой. Николай Петрович сильно
131
сердится. Но над палаткой проносятся такие смерчи, что вылезать нет
никакого желания! Но замучила совесть — уснуть не мог. Вылез до
половины и снял пропеллер. Палатку мгновенно наполнило сугробом.
Залез с головой в мокрый мешок и тут же заснул.
Порывы ветра невероятные. К утру порвало растяжку, и в моем
распоряжении остался кусочек палатки. Ноги и бока крепко прижаты
сугробами снега. Температура 27 градусов мороза.
2 сентября. Лагерь «6900».
Кругом свистит и ревет. Николай Петрович молит о помощи. Их