На взлёт!
Шрифт:
Но – это если разговор будет один на один. Потому что при свидетелях вряд ли кто-то захочет ввязываться в непонятную и опасную историю. Даже за деньги.
Попытаться обратиться за помощью к стражникам? Ха! Все говорят, что у ду Венчуэрры куплены стража и суд. Конечно, всю стражу воровской король не подкупил бы, накладное дело. Но наверняка многие и в самом деле получают жалованье и справа. и слева. Так что лучше выкручиваться самому.
Надо хотя бы переодеться. Манвеловские прихвостни его видели, а новая шкурка сбила бы их с толку. Хотя бы издали.
Взгляд
И Дик решился.
6
В этой жизни мы добиваемся для себя чего-то всегда за счет другого, теряющего столько же, сколько мы обрели. Но служит ли это для нас помехой? Довольно редко.
(Дж. Голсуор с и)
Перемахнув подоконник, Бенц очутился в освещенной двумя свечами комнатке, прямо перед столом, за которым восседал молодой человек – круглолицый, розовощекий, большеглазый... впрочем, пожалуй, большими его глаза стали только в миг, когда перед ним из окна появился незнакомец. Юноша застыл, не донеся к разинутому рту вилку с куском жаркого.
– Прошу прощения, ваша милость, что прерываю вашу трапезу, – быстро и учтиво заговорил Бенц, – но я вынужден просить у вас помощи и убежища. Видите ли, меня преследуют. А я не могу поднять шум: дело личное, деликатное, затрагивающее чужую частную жизнь.
Надо отдать юноше должное: он быстро пришел в себя.
– От рогатого мужа, что ли, удираете, ваша милость? – спросил он неприветливо.
Дик в ответ состроил смущенную физиономию, но ничего не ответил. И не поправил незнакомца – мол, я не «ваша милость», а всего-навсего «сударь». Раз уж этот господин счел его дворянином, то к чему разъяснять человеку его ошибку?
– Ну так извольте удирать где-нибудь в другом месте! – Раздражение в голосе хозяина комнаты стало явственнее. – Город большой, хватит места для погони. А меня оставьте в покое.
И с сожалением взглянул на вилку в своей руке. Похоже, воспитание не позволяло ему есть во время разговора.
– Ваша милость! – негромко, но пылко произнес Дик. – Молю о милосердии. Если меня в неравном бою убьют под окнами вашей комнаты – неужели это не лишит вас аппетита и покоя?
– Не лишит ни в коей мере, – твердо сказал незнакомец. – Сейчас же покиньте комнату!
– Но я вам совершенно не помешаю! Я устроюсь в углу и буду вести себя тише мышонка. Заклинаю вас именем вашего небесного хранителя!
Незнакомец презрительно усмехнулся:
– Мой небесный хранитель – Тарган Непреклонный, защитник законной власти и покровитель тех, кто мечтает этой власти добиться. Тарган учит: тот, кто хочет высоко подняться, должен думать только о своем блистательном пути наверх и не преклонять слух на стенания просителей.
«Это он мне процитировал фразу из какой-то книги, – закипая, подумал Дик. – Вот невезуха, а? Нарваться на юного амбициозного дурака!»
– Так что убирайтесь, – подвел итог пышной тирады заносчивый юнец. – Не то...
– Что – не то? – В голосе Бенца прозвучали уже не просительные нотки.
Юнец нахмурился:
– Тогда... тогда – вот!
Он отодвинул салфетку, и Дик увидел лежащий на столе пистолет.
– А! Убедительный довод! – откликнулся Бенц.
Сейчас собеседников разделял только стол – но широкий. Дик мог бы попытаться протянуть руку схватить пистолет, но пальцы незнакомца уже рядом с оружием. Он успеет выстрелить – и на таком расстоянии точно не промахнется.
– Что ж, – упавшим голосом сказал Бенц, – мне остается только откланяться...
Он снял свою широкополую шляпу и с полупоклоном взмахнул ею. Юнец облегченно вздохнул и расслабился.
И тут Бенц, рванувшись вперед, махнул шляпой – и сбил ею пистолет со стола.
Юнец в растерянности не успел хлопнуть глазами, как Дик оказался рядом. Подхватив со стола измазанный соусом нож, которым молодой человек только что разрезал жаркое, Бенц приставил его к горлу хозяина комнаты.
– Кричать не советую. Пока услышат, пока прибегут... но я-то уже здесь!
– Если вы меня хоть пальцем тронете, – прошептал юнец, – вас повесят.
– Если поймают, – согласился Дик. – А вам от этого легче уже не будет – там, во владениях Гергены Гостеприимной.
Побледневший юнец не сопротивлялся, когда Бенц сдернул с него пояс и этим поясом связал запястья пленника за спинкой стула.
– Мудрое решение, – одобрил Дик покорность юнца. – Вам, ваша милость, нужно беречь себя для блистательного пути наверх.
Он поднял с пола пистолет, осмотрел – и разочарованно воскликнул:
– Да он не заряжен!
– Не заряжен, – мрачно подтвердил юнец. – Я его хотел после еды почистить.
– А разве не слуга... – начал Дик. И замолчал, оценив кавардак в комнате – вытащенные из сундучка и разбросанные вещи. – Ваша милость не держит слугу?
Бледность юнца сменилась жарким румянцем:
– А зачем? В каждой гостинице есть прислуга.
– Ну да, ну да, – рассеянно отозвался Дик, разглядывая раскиданную одежду. – Пожалуй, будет мне впору.
– Так вы вор? – Юнец осмелел настолько, что позволил себе презрительно фыркнуть.
– Вовсе нет, – возразил Дик учтиво. – Скорее уж грабитель. Но даже грабить вас я не собираюсь. За одежду, которую возьму в обмен на свою, я заплачу чистым золотом.
И выложил на стол блестящий коронет. Полновесная монета недавней чеканки, месячное жалованье матроса-леташа. Теперь у Дика остался только один серебряный делер. Шевельнулось в душе сожаленье – так дорого платить за обмен одеждой... Но не будешь же спрашивать сдачу у человека, привязанного к стулу.
При виде золота привязанный юнец вновь побледнел, нервно сглотнул, уставился на монету вылупленным глазами. И Дик убедился в своей догадке: у юноши, мечтающего о пути к вершинам власти, с деньгами было весьма негусто.