Начало опричнины
Шрифт:
Примерно год спустя царь отдал приказ арестовать бояр И. В. Большого Шереметева и Н. В. Шереметева [826] . Старший из братьев был подвергнут тяжелой пытке. Его оковали большой цепью «по вые, по рукам и по ногам», перепоясали толстым железным обручем, к которому привесили тяжелый груз (будто бы десять пудов железа). В таком виде его поместили в «презлую» темницу, распластав на узком «остром» помосте. Когда через сутки Грозный явился в темницу к боярину, тот был наполовину мертв и едва дышал. Грозный велел разрешить его от тяжких уз и перевел в «легчайшую» темницу. Учитывая исключительный авторитет Шереметева в думе и его прошлые заслуги, царь не решился казнить бывшего советника. Зато он выместил гнев на боярине Никите, которого велел удавить в темнице в тот самый день («обаче того дня»), когда его старший брат был избавлен от пыток [827] .
826
После Ивана Большого его брат боярин Никита был старшим в роду Шереметевых. Еще в феврале 1562 г. он был назначен на воеводство в Смоленск. В Полоцком походе Шереметев состоял в ближней свите царя и на обратном пути из Полоцка в Москву служил вторым воеводой сторожевого полка. Однако в начале марта 1563 г. правительство отослало его в Смоленск на второй год, до февраля 1564 г. Последние письма, адресованные Шереметеву в Смоленск, датированы июнем 1563 г. (См. Витебская старина, т. IV, стр. 64, 69; Сб. РИО, т. 71, стр. 48, 150). Н. Шереметев подвергся опале не ранее осени 1563 года. В 1562— 1563 (7071). гг. братья кн. Звенигородские составили завещание, назначив Н. В. Шереметева своим душеприказчиком. Вскоре же они сделали помету в тексте духовной: Шереметева «в животе не стала». (См. Акты феодального землевладения
827
Курбский. Сочинения, стр. 295—297. «Вероятно, — пишет А. А. Зимин, — за поражение под Улой поплатился смертью Никита Васильевич Шереметев...» (См. А. А. 3 и м и н. Опричнина, стр. 109). Такое мнение едва ли справедливо. В битве под Улой Шереметев не участвовал и к поражению никакого отношения не имел.
Во время заключения Шереметевых казна наложила руку на их имущество. Царь долго допытывался у Ивана Шереметева, куда он спрятал многие скарбы свои, но ответа так и не получил [828] .
Шереметевы были одной из самых влиятельных старомосковских фамилий, и гонения против них были свидетельством новых раздоров в правящей боярской группировке. Вследствие раскола дала трещину наиболее прочная опора правительства, старомосковское боярство. «Умеренные» элементы в лице Захарьиных вынуждены были все чаще уступать свои позиции «крайним» элементам. Едва ли можно сомневаться в том, что Захарьины не одобряли жестокой расправы с их ближайшими родственниками.
828
Рассказ Курбского о беседах между мучителем-царем и его жертвой напоминает житийную литературу о великомучениках и в общем не заслуживает доверия. (Курбский. Сочинения, стр. 296—297).
Стремления Грозного к насильственному подавлению боярской оппозиции находили энергичную поддержку со стороны немногочисленного кружка лиц, группировавшихся вокруг боярина А. Д. Басманова. К 1562—1563 г. влияние Басманова на правительственные дела чрезвычайно усилилось. Для характеристики личности Басманова наиболее существенное значение имеют два момента: во-первых, Басманов происходил из знатного старомосковского боярского рода и отец его служил постельничим у Василия III [829] и, во-вторых, сам А. Д. Басманов обладал выдающимися военными способностями и был крупнейшим полководцем царствования Грозного. Впервые Басманов отличился при взятии Казани [830] . В знаменитой битве с татарами на Судьбищах Басманов командовал передовым полком. Благодаря его энергии русская армия избежала полного разгрома и отбилась от крымской орды [831] . Спустя три года Басманов, располагая незначительными военными силами, занял сильную ливонскую крепость Нарву [832] . Падение Нарвы стало поворотным пунктом в ходе войны. Позже Басманов участвовал в штурме Феллина и Полоцка [833] .
829
Басманов происходил из старомосковского боярского рода Плещеевых. За рубежом царские дипломаты говорили о Плещеевых следующее: «и то извечные государские бояре родов за тридцать и боле». (Сб. РИО, т. 129, стр. 40). К середине XVI в. лишь отдельные отрасли сильно разросшегося рода Плещеевых удержали высокое положение при дворе. Прочие опустились в разряд довольно заурядных детей боярских. (См. Родословная книга, т. I, стр. 299; Разряды, л. 16 об). По знатности и богатству Плещеевы уступали Захарьиным, Шереметевым, Морозовым, Челядниным и т. д.
830
На третьей или четвертой неделе осады Казани татары нанесли сильный урон большому полку из-за оплошности воеводы кн. М. И. Воротынского. В обеденное время «руси многие разыдошася ясти». Увидев это, татары «вылезли» из крепости и выбили полк с его позиций, причинив ему большие потери. В числе раненых были главные воеводы полка Воротынский, П. В. Морозов и Ю. И. Кашин, несколько стрелецких голов и т. д. Поражение большого полка ставило под угрозу успех всей осады. В подобной критической ситуации на выручку Воротынскому был послан окольничий А. Д. Басманов. Басманов действовал столь успешно, что вскоре же выбил татар из окопов и загнал их в крепость. После взрыва порохового заряда Басманов возглавил штурм Арских ворот. Его воины заняли Арскую башню. Из-за неподготовленности прочих полков, общий штурм был отложен на два дня. В течение этого времени воины Басманова, «заставившись» крепкими щитами, удерживали башню. В день генерального штурма Басманов руководил боем у Царских ворот. Через эти ворота в город вступил государев полк, решивший исход боя на улицах города. После взятия Казани Басманов был оставлен там третьим воеводой, участвовал в окончательном разгроме военных сил Казанского ханства и подавлении восстания народов Поволжья. (См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 212—217).
831
В итоге двухдневного сражения (3—4 июля 1555 г.) крымский хан разгромил армию И. В. Большого Шереметева. Главного воеводу увезли с поля боя «наполы мертва». Через два часа после ранения Шереметева дрогнули, побежали прочие воеводы, и «многые люди з бою съехали, розметав с собя орудие». Среди общей паники воевода Басманов отступил к обозу, оставленному в лесу, и приказал трубить сбор, играть в сурну и бить в набат. На боевой сигнал собралось до пяти-шести тысяч детей, боярских, стрельцов и боярских холопов. Наскоро устроив засеку вокруг близлежащего оврага, отряд Басманова до вечера отбивался от татар. Хан Девлет-Гирей «со всеми людми и с пушками и с пищалми» трижды приступал к оврагу, а затем перед солнечным заходом «с великой тщетой» ушел в степи. На приступах татары потеряли многих людей. (См. Курбский. Сочинения, стр. 223—224; ПСРЛ, т. XIII, стр. 257).
832
ПСРЛ, т. XIII, стр. 295.
833
ПСРЛ, т. XIII, стр. 327, 349.
Со времени Ливонской войны Басманов начинает оказывать все большее влияние на дела дипломатического ведомства. Накануне войны он в качестве наместника Новгорода вел переговоры со шведами, в июле — августе 1561 года вторично руководил переговорами со Швецией, а спустя месяц — с Данией [834] . Датчанам он был официально представлен, как старший советник царя и государственный казначей [835] . После занятия Полоцка в 1563—1564 гг. Басманов вместе с В. М. Юрьевым возглавил дипломатические переговоры с Литвой [836] . Басманов выступил одним из главных инициаторов Ливонской войны. Вместе с тем он оказывал все большее влияние на внутренние дела государства. Неутомимый собутыльник молодого царя, его «согласник» и «ласкатель», Басманов занял самое видное положение при дворе. Недоброжелатели Басманова не упускали случая очернить ненавистного воеводу [837] . Курбский связывал возвышение Басманова с фавором его сына Алексея и в письмах из эмиграции открыто обвинял Ивана в предосудительных отношениях с юным фаворитом [838] . С сарказмом писал он о сотрапезниках царя и «согласных» боярах, губителях души его и тела, «иже и детьми своими, паче кроновых жерцов действуют» [839] . Буквально в те же месяцы, когда Курбский составлял свое письмо из эмиграции, один из придворных князь Д. Ф. Овчина, будучи в кремлевском дворце, опрометчиво стал бранить Федора Басманова за «нечестивые деяния» с царем. Федор плача пожаловался Ивану, следствием чего была казнь строптивого придворного [840] .
834
Сб. РИО, т. 129, стр. 23, 40, 42—51, 89, 93, 98.
835
См. Ю. Н. Щербачев. Копенгагенские акты. — Чтения ОИДР, 1915, кн. 4, стр. 154. В отчете датских послов «Алекс Данилович» ошибочно поименован Бельским, а не Басмановым.
836
Сб. РИО, т. 71, стр. 267, 274.
837
Несусветная брань, которой разражаются при упоминании имени Басманова его враги, заставляет с недоверием воспринимать их наветы. Любопытно, что Курбский писал о
838
К середине 60-х гг. Ф. А. Басманов добился первых успехов по службе. В Полоцком походе 1562 г. он занимал одну из последних должностей в царской свите, будучи податнем у рынды с третьим саадаком. В Можайске он тягался из-за мест с кн. И. Ю. Лыковым-Оболенским и выиграл дело. С этого времени и началась его головокружительная карьера. Спустя полгода Басманов «ездил за государем» в ближней свите вместе с сыновьями знатнейших бояр кн. П. А. Горбатым, кн. И. Шуйским и ближним дворянином П. Зайцевым. Из-под Полоцка Ф. Басманов был послан царем с речами к Е. Старицкой. (См. Разряды, лл. 268 об, 288 об, 291 об; ПСРЛ, т. XIII, стр. 362).
839
Послания Ивана Грозного, стр. 536. Царь Иван был оскорблен подозрениями старого друга и любимца Курбского. «От Кроновых бо жерцех — еже подобно псу лая или яд ехидны отрыгая, сие неподобию писал еси: еже убо сице родителем своим чадом сицевая неудобствия творити, паче же и нам, царем, разум имущим, како уклонитеся на сие безлепие творите? Сия убо вся злобесным своим собацким умышлеиием писал еси». (Там же, стр. 61).
840
Шлихтинг. Новое известие, стр. 17; Г. Штаден. .Записки, стр. 96.
Выдающийся воевода, А. Д. Басманов был типичном представителем военщины [841] . Его программа сводилась к неограниченному насилию против оппозиции, введению в стране строжайшей диктатуры, которая, на его взгляд, только и могла разрешить политические затруднения монархии.
Противники Грозного хорошо понимали роль и значение Басманова в новом правительстве и всеми силами старались ограничить его влияние на царя. Немедленно после побега в Литву в апреле 1564 года Курбский обрушил яростные нападки на Басманова, требуя его немедленного удаления из правительства: «и видех ныне сигклита, — писал он,— ...иже днесь шепчет во уши ложная царю и льет кровь кристьянскую, яко воду и выгубил уже сильных во Израили,... не пригоже у тебя быти таковым потаковником, о царю!». (Курсив наш. — Р. С.) [842] .
841
Много позже английский посол Д. Горсей писал, что в опричнине царь окружил себя свирепой военщиной и всяким сбродом. Типичным представителем военщины в царском. окружении был воевода Басманов. (См. Д. Горсей. Записки о Московии XVI века, СПб., 1909, стр. 26).
842
Послания Ивана Грозного, стр. 536.
Письмо Курбского было написано под непосредственным впечатлением казни бояр в январе 1564 года. Из письма явствует, что Басманов нес главную ответственность за казнь вождей оппозиции: именно он «лил кровь как воду» и «губил сильных во Израили».
В «Истории о великом князе Московском» Курбский с крайним негодованием пишет о царских «ласкателях» и «шурьях» В. М. Юрьеве с «братьею» [843] . Однако отзывы о Юрьевых не идут ни в какое сравнение с теми бранными эпитетами, которыми он награждает Басманова, «преславного похлебника, а по их языку маянка (маньяка. — Р. С.) и губителя своего и святоруские земли» [844] .
843
Курбский. Сочинения, стр. 206, 260.
844
Курбский. Сочинения, стр. 305.
В целом кружок лиц, поддержавших программу крутых мер и репрессий против боярской оппозиции, был очень немногочислен и не включал в себя никого из наиболее влиятельных членов Боярской думы. В него входили новые любимцы царя — князья А. И. Вяземский, А. П. Телятевский и т. д. Но главенствовали в нем бесспорно Плещеевы, все больше оттеснявшие Захарьиных от власти.
После смерти Макария митрополичий престол оставался незанятым в течение двух месяцев. Именно этот момент был избран правительством для нанесения удара по оппозиции.
Вожди оппозиции с полным основанием называли правительственные репрессии «законопреступными». Неугодные царю бояре были избиты без суда и следствия, без традиционного «советывания» между царем, высшим духовенством и Боярской думой [845] . Впервые после 1547 года казни подверглись лица, принадлежавшие к верхам феодальной аристократии, чины Боярской думы. Естественно, что подобные репрессии возбудили сильное недовольство среди высшего духовенства. И царь вынужден был считаться с этим фактом.
845
Митрополиты издавна пользовались правом «советывания» перед царем. В грамоте о поставлении на митрополию Филиппа Колычева значилось: «игумен Филипп митропольи не отставливал, а советовал бы с царем с великим князем, как прежние митрополиты советовали с отцом его великим князем Василием и з дедом его великим князем Иваном».. (Приговор 20 июля 1566 г. — СГГД, ч. I, № 193, стр. 557).
В феврале 1564 г. правительство предприняло энергичные усилия к тому, чтобы привлечь на свою сторону церковное руководство. Еще до избрания нового митрополита в Москве был созван собор, на котором по инициативе сверху рассматривался вопрос о так называемом «белом клобуке». В речи к собору царь Иван IV предложил учинить «древнюю почесть» митрополиту, который займет место Макария: «и тому митрополиту носить белой клобук с рясами с херувимом» и «лечатати грамоты благословенные и посыльные красным воском» [846] . Царь указал на то, что первые московские митрополиты Петр и Алексей носили белый клобук и нет «писаний», объясняющих, почему такой привилегией пользуется теперь только новгородский архиепископ. В том, что митрополит наравне с прочими владыками носит черный клобук, «в том его высокопрестольной степени перед архиепископом и епископы почести нет» [847] .
846
ПСРЛ, т. XIII, стр. 378.
847
ПСРЛ, т. XIII, стр. 378.
По представлению царя священный собор и Боярская дума 9 февраля 1564 г. одобрили уложение о «белом клобуке митрополичем» [848] . Соборная грамота была скреплена подписями 3 архиепископов и 6 епископов [849] .
Приговор о белом клобуке способствовал примирению между царем и церковью. С помощью его правительство желало укрепить авторитет главы русской церкви и привлечь на свою сторону митрополита.
Избрание нового митрополита представляло определенные трудности и потому затянулось на целый месяц. Власти противились избранию на митрополию любого из высших иерархов церкви. Царь хотел иметь на митрополии кого-нибудь из доверенных лиц. В конце концов выбор пал на бывшего царского духовника и протопопа придворного Благовещенского собора Андрея. Протопоп, по-видимому, обладал достаточными дипломатическими способностями. В его подчинении много лет находился Сильвестр, тесно связанный с «нестяжателями» и еретиками. Это не мешало Андрею прекрасно ладить с осифлянами и Макарием. Более десяти лет Андрей исполнял роль духовника царя. Перемены, происшедшие после падения Сильвестра, прервали на время также и его карьеру. К началу 1562 года он постригся в кремлевском Чудовом монастыре под именем Афанасия [850] .
848
ПСРЛ, т. XIII. В «Актах исторических» соборная,, грамота ошибочно датирована 2 февраля 1564 г. (См. АИ, т. I, № 173, стр. 333). Более исправный текст ее напечатан в летописях.(ПСРЛ, т. XIII, стр. 378—380). Разработка уложения о «белом клобуке» началась, конечно, ранее февраля 1564 г., но это не меняет существенным образом оценки приговора. Подготовляя репрессии против оппозиции, правительство не могло оставить без внимания настроения высшего духовенства и старалось привлечь на свою сторону митрополита предоставлением ему новой почетной привилегии.
849
Уложение о белом клобуке не носило характера специальной антиновгородской меры. Новгородские архиепископы не были лишены «древней почести». Привилегия была лишь распространена на митрополита. Новгородский архиепископ Пимен, неизменно пользовавшийся расположением царя, был первым из иерархов, поставивших подпись под соборным приговором 9 февраля 1564 г.
850
Псковские летописи, II, стр. 245.