Начало пути
Шрифт:
Ротный не шутил и не обманывал, это стало ясно, когда взводный заменил в наряде Головачева, который должен был ночью заступать дневальным, а вечером выписал Радовану и Ваське увольнительные на сутки, объявив перед строем их взвода устную благодарность обоим за образцовое несение обязанностей. Поскольку особых заслуг за бойцами замечено не было, а у него, рядового Обреновича, так и вовсе был залет на залете, Радован понял, что истинной причиной такой милости со стороны Москаленко послужило личное ходатайство капитана Васильева. А после ужина лейтенант объявил, что за контрольно-пропускным
За контрольно-пропускным пунктом парни увидели средних размером грузовичок с брезентовым верхом. Из приоткрытой кабины высунулась голова Васильева, скомандовавшего:
– Бойцы, быстро прыгайте в кузов!
Радован и Васька повиновались, и машина неспешно тронулась по ухабистой проселочной грунтовке. Поскольку Васильев был не на водительском сидении, грузовиком управлял кто-то еще. Значит, их четверо. Но вопросы потом, а пока им оставалось только продолжать движение и ждать новых указаний от командира.
Ехали, впрочем, совсем недолго, не больше четверти часа, когда внезапно грузовик свернул на обочину и остановился. Учитывая, что неизвестный им шофер вел транспорт довольно осторожно, они не слишком удалились от военного городка.
– На выход!
Цепляясь за борта, парни спрыгнули на примятую колесами траву. Острый взгляд Радована тут же приметил колею со следами крупногабаритных шин. Видимо, хотя вокруг и несусветная глушь, по этим местам недавно прокатился еще кто-то.
Радован отряхнулся, с наслаждением выпрямился, и, разминая ноги после короткой, но неприятной поездки, неторопливо огляделся. В полусотне от них находился заброшенный поселок, темными провалами окон полуразвалившихся домов смотревший на их немногочисленную компанию. Васильев вылез тоже из кабины и решительным шагом направился в сторону поселка, спустя пару мгновений перемахнул через покосившуюся невысокую ограду одного из домиков и исчез в проеме кирпичной стены.
– Слушай, за каким собачьим хреном нас сюда привезли?
Это Васька. Радован было обернулся в его сторону, намереваясь ответить, что сам мало что понимает, но его опередил знакомый густой бас:
– Сейчас все сообразишь, боец! Оба ко мне!
Обладателем зычного голоса оказался здоровенный, казавшийся неуклюжим медведем офицер с четырьмя звездочками на погонах, лицо которого показалось Радовану знакомым. Ну точно, капитан Сергеев, вторая рота первого батальона. Из их родимого шестнадцатого отдельного стрелкового полка.
Капитана Сергеева солдаты уважали и почти любили, и было за что. Понапрасну рекрутов капитан не наказывал, стукачей не поощрял, высокомерием и заносчивостью не отличался, а самое главное, как всем было известно, он был едва ли не ножах с полковником Вексельманом, что тоже добавляло ему очков в глазах солдатского коллектива и делало его весьма популярной в полку личностью.
– Значит, так, парни! Видите вон тот дом?
– капитан указал пальцем в сторону покосившейся оградки, через которую только что перескочил Васильев.
– Там есть кое-что важное. И вдобавок весьма тяжеловесное. И было бы очень
– Товарищ капитан ...
– Если ты насчет оплаты беспокоишься, то не боис-сь! Наше с капитаном Васильевым слово тверже кремня!
– Вот ваш задаток, хлопцы, - подошел к ним Васильев. В руке Андрея был зажат небольшой электрический фонарик, в другой руке офицер держал пачку смятых стобалтовых купюр.
– Здесь половина, по полтысячи на брата, остальное - после работы. А сейчас пора за дело.
– сказал Андрей, протягивая фонарик Радовану.
– Я уже спускался в подвал, там темно, хоть глаз выколи, - продолжал офицер, - поэтому без освещения там делать нечего, ненароком шею недолго сломать, тем более, что ступеньки местами выбиты. Мы с капитаном, конечно, сами могли бы все провернуть, но как говорится, молодым у нас дорога! Вперед, хлопцы! Вопросы есть?
– Что там, внизу?
– недоуменно пробормотал Васька.
– Внизу там подвал, если ты еще не догадался. Там немного сыро, но после хорошего ливня по-другому и быть не могло. Когда я туда спустился, увидел хренову тучу металлических ящиков. Открывать не стал, да и нечем было. Поэтому приказ мой будет такой - вскрывать содержимое будем снаружи, сейчас главное на белый свет все это добро вытащить. Начинайте!
Парням ничего не оставалось, как подчиниться. Радован взял деньги у Васильева, пересчитал, протянул половину Головачеву и двинулся в неизвестность. Васька осторожно последовал за ним.
Ступеньки, о которых говорил командир, оказались не просто выбиты - они вообще практически отсутствовали, и лишь ржавые изогнутые куски остатков арматуры напоминали о том, что когда-то здесь была нормальная лестница. Радован сбавил темп, неторопливо освещая перед собой спуск в подвал, бросил через плечо товарищу, чтобы тот был осторожнее. И не зря, поскольку Васька обо что-то споткнулся, налетел ему на спину, и наверняка оба упали бы в зияющую чернотой пустоту, если бы Радован не сумел удержать равновесие.
Наконец ребята спустились, пытаясь привыкнуть к темноте и жалея, что на двоих у них всего один-единственный фонарик, с трудом разгонявший царивший в помещении сумрак. Оказалось, что спускались они совсем неглубоко, не более чем на метр. Немного освоившись, Радован различил металлические ящики с тяжелыми навесными замками.
– Что, мужики, не испугались?
– Это Сергеев появился за спинами бойцов, а следом за ним в подвал спрыгнул и их ротный.
– Теперь надо подумать, как поднять весь этот хлам наверх.
– А чего тут думать? Руками берем и поднимаем.
– спокойно ответил ему Андрей, как будто речь шла о чем-то обыденно-несложном.
– Как говорится, глаза боятся, а руки делают!
И понеслось ... Тяжело пыхтя, все четверо, разбившись по двое - Радован с Васильевым, а напарником худосочного Головачева стал здоровяк Сергеев, вытаскивали наружу тяжеленные ящики, спотыкаясь в темноте и набивая себе синяки. Работали они не меньше полутора часов, прежде чем последний груз был брошен на покрытую грязной примятой травой площадке перед разваливающимся домом.