Начало пути
Шрифт:
– Так точно, буду нем как могила. Есть три наряда по столовой, товарищ старший лейтенант!
– Наряд тебе будет назначен условно.
– Это как, товарищ старший лейтенант?
– А вот, будешь языком молоть про этот случай, в нарядах тебя сгною. А теперь иди.
– Разрешите идти?
– Я же говорю, свободен!
Дверь за Радованом закрылась, и Васильев, продолжая посмеиваться, принялся поднимать слетевшие со стола канцелярские принадлежности. Нет, ему надо определенно всерьез над собой поработать и стараться быть сдержаннее. Скоро война, пусть она и выглядит легкой прогулкой, но все-таки от него потребуется максимальная концентрация лидерских качеств. А то неудивительно, что у него в
Радован старлею, как ни странно, понравился. Это было странным, потому что ни один командир не одобрил бы такой вопиющей выходки, тем более, в собственном подразделении. Но Васильев обладал примерно тем же недостатком, что и Радован - он тоже терпеть не мог выполнять чужие приказы. И Васильеву вдруг стало ясно, что неуверенное поведение Радована в его кабинете, столь резко контрастировавшее с его обыкновенной наглостью, было не столько заискиванием перед офицером, сколько желанием замаскировать отсутствие уважения к начальству. Хотя и не исключено, что если между Радованом и Васильевым возникнет обоюдное доверие, то его, Васильева, приказы Радован будет выполнить исправно - не столько из уважения к офицеру как к начальнику, сколько из уважения к командиру как к человеку. Да, прав был отец - умение разбираться в людях это великая наука, и Васильев еще только начинал разгрызать ее неподатливый гранит.
Глава 9.
Приятные и печальные вести.
На следующий день после разговора с ротным радован в составе своего взвода стоял на плацу, где полковник Вексельман построил свой полк, чтобы довести важную политинформацию. Оказывается, к ним в часть прибывает высокое столичное начальство в лице генерал-лейтенанта Максимова, который назначен командующим недавно сформированного Особого Архангельского корпуса.
Означало это только одно - слухи о предстоящей войне с Архангельским княжеством теперь уже не слухи, а установленный факт. Предстояла большая мясорубка, и настроение молодых парней, из которых, в основном, состоял их полк, было подавленным. Причины предстоящего конфликта, озвученные полковником, как то - угнетение малого народа комяков, ущемление прав граждан Балтии, проживавших на территории Архангельского княжества, а также враждебная к Балтии позиция князя Ивана Третьего, намеренного заключить с Московской парламентской республикой наступательный союз против нашего государства - звучали как непонятная абстракция. Им было ясно, что архангельский князь реальной военной силой не располагал, они были уверены, что балтийцев на территории княжества - раз-два и обчелся, а на братский малый народ комяков ребятам было, по большому счету, глубоко наплевать. Наверняка это очередные одичавшие нелюди, повинные только в том, что в местах, где они обитают, раньше активно добывалась нефть, которая позарез была нужна стремительно развивавшейся балтийской промышленности.
Полковник продолжал разглагольствовать, что-то длительное время болтал о патриотизме и долге перед Родиной, а затем перешел к любимой части своих выступлений:
– Обращаюсь к вам ко всем, граждане офицеры, прапорщики и солдаты! Вы должны стать гордостью балтийского оружия, а не его позором! Мне надоело смотреть на неглаженые гимнастерки! До каких пор я буду наблюдать бардак в расположениях рот? Куда ни зайду - то вода в умывальниках, то пыль на подоконниках, то койки не заправлены как надо! Вы генерал-лейтенанту тоже будете этот хаос показывать? Или это вы только меня не уважаете? Не слышу ответа!
– Никак нет, товарищ полковник!
–
– Тогда чтоб к обеду порядок был идеальным! Лично проверю!
"Вот же мудак! Порядок ему важен в расположении! А ничего, что скоро мы покинем территорию дислокации полка и отправимся на запад? Лучше бы оружие проверить велел, а заодно о снабжении позаботился"
– Все поняли, воины? Тогда разойдись!
Раздались команды офицеров, и колонна их батальона потянулась к своему жилому корпусу. Предстояло наводить марафет в расположении, и невеселое настроение Радована стало еще более хмурым.
Впрочем, после обеда, когда Вексельман вдоволь наигрался в свою любимую забаву по организации, как модно было говорить в столице, клининговых работ, пришли и более приятные новости в виде нескольких аппетитных мясных пирогов, которые ребятам предстояло умять за ужином. Оказывается, их ротный, старший лейтенант Андрей Васильев, сегодня получил наконец приказ о присвоении ему очередного воинского звания капитана, в связи с чем решил, так сказать, поделиться радостью с личным составом.
Обыкновенно, по устоявшейся традиции, при присвоении офицеру очередного звания новые погоны вручал перед строем командир полка. Но в этом случае Вексельман решил торжеств не устраивать, отговорившись. Что ознакомился с приказом только вечером, а объявлять очередное построение сейчас, когда перед визитом столичного генерала дел невпроворот, просто нерационально. На деле же, как было всем известно, Вексельман ротного Васильева не жаловал, да и Васильев, впрочем, был не слишком высокого мнения о своем командире.
После сытного ужина, надо сказать, сильно разнообразившегося за счет капитанского угощения, хотя кормили в полку и без того весьма неплохо, все же педантизм Вексельмана хоть и небольшие, но свои плюсы все же имел, командир их взвода, лейтенант Сергей Москаленко, собрал бойцов в комнате досуга послушать радио - начиналась трансляция какой-то передача, в которой, со слов Москаленко, обсуждалась информация о будущем противнике.
– Добрый день, дорогие граждане Балтии!
– зазвучал из приемника молодой, немного низкий голос радиоведущего, - Время - двадцать один ноль-ноль, это очередной выпуск блока новостей. С вами я, Захар Соломонов, и сегодня у меня в студии наша очаровательная гостья - моя коллега, журналистка Ксения Агапова, недавно побывавшая в Архангельске. Здравствуйте, Ксения! Расскажите, что вы увидели в столице наших единственных сухопутных соседей.
– Здравствуйте, Захар, - поприветствовала ведущего журналистка, - недавно князь Иван Третий проводил парад, посвященный дню независимости своего государства.
– И что вы можете сказать? Насколько вас впечатлила мощь архангельских войск?
– Я хоть и далека от военной тематики, но даже мне ясно, что судить об обороноспособности вооруженных сил княжества только на основании увиденного на параде было бы глупостью. Да, ровные прямоугольники архангельской пехоты в парадной форме смотрелись красиво, да, после пехоты по площади Ломоносова проехался дивизион танков, кажется, средних, а затем несколько артиллерийских расчетов. Но кавалерийские отряды, эскадронами гарцующие на фоне современной техники, выглядели весьма нелепо.
– Ксения, в Поморье осталось мало хороших асфальтированных дорог, лошадь в тех краях наиболее эффективный вид транспорта. Кстати, площадь Ломоносова - это бывшая площадь Ленина?
– Совершенно верно, Захар.
– Ксения, скажите, какие заявления сделал князь во время своего выступления на параде?
– Да ничего особенного - поздравил сограждан с годовщиной независимости, говорил о том, что краеугольным камнем своей политики считает укрепление суверенитета княжества и недопущения вмешательства со стороны соседей во внутренние дела своего государства.