Начало пути
Шрифт:
Сделав в пути еще один ночной привал, отряд двигался дальше, так и не встретив ни одного вражеского бойца. Впрочем, это было вполне объяснимо - ротный, проявляя осторожность, велел им еще в самом начале пути отойти от трассы, вдоль которой были обширные участки хорошо простреливаемого редколесья, по меньшей мере на семь километров, а потому в такой лесной глуши вероятность встречи с противником стремилась к нулю. По крайней мере, пока рота находилась на марше.
Поэтому до Сямжи удалось добраться без приключений, не отстав от запланированного графика. Сямжа некогда была преуспевающим сельским поселением, в котором в лучшие времена проживало
Сопротивления роте Васильева местные, понятное дело, оказывать и не думали, не только потому что не могли, но и из-за того, что им было глубоко все равно, кто будет владеть их землей и распоряжаться их судьбами - Петроград или Архангельск, президент или князь. В их жизни смена власти ровным счетом ничего не меняла.
Окраины уже заросли редким смешанным лесом, росшим прямо посреди развалин домов, и даже центральным немногочисленным домикам, где еще теплилась жизнь, отчаянно не хватало уюта и благоустроенности. Впрочем, и это было лучше, чем ничего, поскольку ночевать под открытым небом в неудобных спальных мешках бойцам больше не требовалось.
Выстроив роту на одной из широких безлюдных улиц, Васильев приказал взводным выбрать наиболее пригодные для проживания помещения и расселить солдат по пустующим домам, а затем, когда все разместились на новых квартирах, вызвал к себе Москаленко, которому поручил взять отделение и провести разведку в пределах ближайших десяти километров к северу от Сямжи.
Радован тем временем осматривал небольшой двухэтажный домик, в котором взводный расселил их пятерку. Вообще, двухэтажным этот дом назвать было сложно, поскольку верхний этаж здания заменял тесноватый треугольник мансарды. Впрочем, расположиться на верху показалось Радовану удачной идеей, а потому он застолбил мансарду за собой и Головачевым, разместив остальных бойцов в обширной горнице внизу.
Когда ребята уже достали сухпайки, чтобы немного подкрепиться после утомительного перехода, скрипучая дверь приоткрылась, и в проеме показалась высокая фигура Сергея Москаленко.
– Бойцы, на выход с вещами! Живо!
Похватав рюкзаки и оружие, Радован с товарищами высыпали на улицу и построились в шеренгу вместе со Скоробогатовым и остальными бойцами их отделения.
Москаленко оглядел строй, недовольно поморщился.
– Выровнять шеренгу! Сколько можно вас учить? Чай, не в учебке уже давно. Скоробогатов! Тебе лычки для красоты пришиты? Так соответствуй. А не то живо нового комода организую! А пока довожу до вашего сведения, парни, что нам выпала честь произвести разведку в окрестностях этой гребаной деревни, на случай, если архангельские мудаки ошиваются где-то неподалеку. К выполнению задания приступить. В колонну по одному, за мной - бегом марш! Обренович - замыкающим. Арш!
Солдаты трусцой побежали за своим лейтенантом, пока покосившиеся изгороди и осыпавшиеся, заросшие бурьяном и леском постройки не остались за спинами бойцов отделения, когда взводный приказал перейти на шаг и двигаться осторожно, по возможности стараясь не шуметь.
Пластунами они были, мягко говоря, посредственными, и выдавали себя как только можно - будь здесь хотя бы трое опытных солдат со стороны противника, половину отделения положили бы еще до того, как те успели бы взять оружие на изготовку. Но на счастье балтийцев, крепких профессионалов на стороне противника в этой местности не было.
– Товарищ лейтенант, разрешите обратиться!
– подал голос обычно молчаливый Тимоха Прохорчук.
– Прохорчук, что у тебя там?
– недовольно буркнул взводный. Приказ Васильева прочесать окрестности сразу после прибытия в Сямжу был ему словно поперек горла, да и бойцы не только были не в восторге от приказа, но и немного удивлены - насколько им было известно, отношения у Москаленко и Васильева были приятельские, а потому то, что именно бойцы второго взвода были отправлены в дозор, вызывало легкое недоумение.
– На ближайшей сосне ветка заломлена, а еще в кустах я заметил вот это, - и Тимоха протянул лейтенанту металлический предмет, оказавшийся часами с позолоченным браслетом. Офицер принял часы у Тимохи, повертел в руках, внимательно осматривая находку. От Сергея не укрылось, что на часах была гравировка: "Премьер-майору Скворцову за образцовую службу". Ежу было понятно, что вряд ли такие часы потерял кто-то из гулявших по лесу местных жителей.
– Понятно, боец, хвалю. Можешь оставить себе на память, авось пригодятся - заслужил. Что-то еще заметил?
– Только следы армейских ботинок, причем, судя по рисунку отпечатка, явно не наши.
А вот это уже окончательно развеивало все сомнения. Противник был здесь, неподалеку, и доказательства тому уже выглядели неопровержимыми. Но как воспримет все это Васильев, было непонятно. Заставлять бойцов не спать после нескольких дней марша по лесным чащобам ротный, скорее всего, без веской причины не захотел бы, а потому лейтенант принял решение добыть языка, и без него в поселок не возвращаться.
– Отделение, рассредоточиться! Оружие наизготовку, снаряжение проверить. Смотрим в оба, обо всем замеченном докладываем мне.
Солдаты расположились на расстоянии в несколько метров друг от друга, после чего продолжили движение. Немного углубившись в лес, лейтенант заметил густой бурелом, и пару глубоких оврагов - интуитивно неопытному лейтенанту это место показалось подходящим для засады. К тому же, бойцам явно требовалась передышка, что было заметно по их учащенному дыханию и ручейкам пота, стремившимся по щекам то у одного, то у другого из них, несмотря на лесную прохладу. Поэтому лейтенант скомандовал привал и велел разместиться в овраге, а сам притаился за буреломом, сквозь ветки которого хорошо контролировалась лесная тропа, по которой они только что двигались. Да и из оврагов по его команде можно было дать пару неожиданных автоматных залпов и сразу же укрыться для перезарядки.
Как ни странно, чутье лейтенанта не подвело, и вскоре послышался хруст веток, и на тропу в полусотне метров от их позиции вывалилось несколько человек в военной форме - усталых, грязных и замерзших. Бойцы двигались медленно и постоянно осматривали землю, словно что-то искали.
"Не иначе как часики майорские ищут. М-да! Целый премьер-майор, по должности это запросто может оказаться целый комбат. А у нас в поселке всего одна рота из необстрелянного молодняка, и не дай Бог нам на целый батальон нарваться. А ведь врагов может быть и не батальон, а больше! В общем, языка брать нужно."