Национальные приоритеты
Шрифт:
Несколько слов по поводу книгоиздания. Цифры довольно известные. В прошлом году было издано более 100 тыс. наименований книг в нашей стране. Что на самом деле не очень плохо. Тираж их составил 633 млн. экземпляров, из них 100 миллионов – это детская литература. Но при этом книги все равно издаются, наверное, не так, как нам бы хотелось, и не всегда те книги, которые, наверное, нужны детям (во всяком случае, в нашем представлении). Поэтому вот об этом есть предложение поговорить.
Мы находимся в одной из наших московских библиотек. Она вполне обычная и тем хороша. Поэтому можно было бы поговорить и о проблемах, связанных с возрождением детских библиотек, то есть той сети, которая все-таки за последние годы была в значительной мере – не в Москве, но в других местах – разрушена и даже утрачена.
Есть вопросы, касающиеся
К детскому кинематографу примыкает детское вещание. Вы знаете, тема достаточно актуальна, даже Президент высказывался по этой проблеме. Есть специальные лицензионные требования о том, что 10–12 % в рамках эфирного вещания должно занимать детское вещание. Это не выполняется. И поэтому, по сути, сегодня подготовлены две концепции детского вещания. Одну из них подготовил Первый канал, вторую – ВГТРК, и в ближайшее время мы увидим их продукты. Во всяком случае Первый канал, насколько я знаю, начал вещать с 1 июня, то есть с Дня защиты детей. Посмотрим, что получится. В любом случае, это такие первые ласточки детского вещания. Наверное, там будут и явные недостатки, и какие-то достоинства. Поживем – увидим. Но в любом случае тоже предлагаю об этом поговорить.
И, наконец, может быть, последняя тема, актуальная для всех и в профессиональном, и в личном плане, – вопрос о том, вообще как соотносятся в современном мире и в детском мире книги, фильмы и компьютер. Вот такая, по сути, философская проблема, на которую точно нет однозначного ответа, но о которой тоже нам нужно думать с прицелом на будущее.
Вот это все, что мне хотелось сказать для начала разговора.
Если можно, я кое-что для себя отметил, постараюсь прокомментировать. Не уверен, что скажу то, что вы ожидаете, и во всяком случае постараюсь говорить не совсем то, что должно понравиться, исходя из реальной оценки ситуации.
В целом наша беседа, не знаю как на вас, а на меня производит вполне оптимистическое воздействие. Потому что, несмотря ни на что, несмотря на трудности, которые переживала страна, экономика, люди, в общем, последние, наверное, 15 лет, определенно происходят хорошие вещи, вы мне о них рассказываете. Это – первое.
Второе. Когда я каждого из вас слушал, то соизмерял это со своими детскими воспоминаниями. Они у каждого абсолютно личные и в известной мере неприкосновенные. И ловил себя на мысли, что со многими я согласен, но некоторые вещи для меня кажутся не вполне очевидными. Почему? Потому что я думаю, что нам нет смысла идеализировать прежнюю ситуацию – ту, которая была в Советском Союзе.
Александр Михайлович (Татарский, кинорежиссер) произнес такой блестящий спич по поводу мультипликации. Очевидно, что если полноценно заниматься возрождением этой особой отрасли, то именно на индустриальных началах. Потому что если это будет самодеятельность, то тогда все разговоры, которые мы сегодня с вами вели, смысла не имеют. И, наверное, как это делать – самая большая сложность. Потому что для того, чтобы эта отрасль заработала как пример, нам необходимо создавать какие-то разумные экономические предпосылки для этого. Вы сказали, что если будет создана система вещания, то все равно не будет необходимого контента, не будет объектов авторского права, и эта система не будет заполнена или будет заполнена низкопробными продуктами. Эта опасность есть. Но я все равно не согласен с этим. Надо создать эту кровеносную систему, только тогда в ней появится кровь. Если вы будете ждать возникновения продуктов или как-то участвовать в этом, то они никогда не появятся.
Инфраструктура в этом случае первична, и мы не должны здесь отставать от лучших западных аналогов. Поэтому то, что мы сегодня находимся на пороге начала детского вещания, я считаю, что это все-таки определенные изменения к лучшему.
Теперь по поводу того, что будет происходить и как.
Сначала по телевидению несколько слов. Действительно, вещание на Первом канале началось. ВГТРК пока свой продукт готовит.
Но если Первый канал сейчас в таком полутестовом варианте вещает по кабелю и через цифровую систему распространения, то есть через «тарелку», что, естественно, доступно не очень большому количеству людей у нас, то ВГТРК собирается вещать несколько на иных принципах. Там речь идет о том, чтобы, по сути, работать через систему распространения – обычную, эфирную, то есть через «метр» (метровый диапазон). Первый канал будет к этому стремиться. Но в конечном счете тот продукт, который возникнет в результате совместного труда каналов, должен отвечать самым взыскательным подходам.
Очевидно совершенно, что у нас сегодня полный перекос в этой сфере в сторону иностранных продуктов. Я тоже хотел бы занять вот такую позицию, как большинство из вас. Мне не хотелось бы их комментировать – они такие, как есть. Но совершенно очевидно, что это – чужие для нас продукты. Они должны занимать свое место, свою нишу. Но,
если мы хотим воспитывать российских людей, если мы хотим воспитывать российских граждан, конечно, они должны воспитываться на отечественных продуктах.
Не потому, что они лучше (вы правы абсолютно), а потому, что они российские. Только в этом случае возникает ощущение самоидентификации в качестве гражданина, в качестве человека, который ходит по нашей земле.
Очевидно, что все, кто говорил о детской литературе… Мне здесь трудно что-то добавить, кроме ощущения, которое у меня возникло в детстве. Наверное, оно достаточно верное. Наверное, детская литература – это один из самых трудных видов литературного творчества. Потому что всем очевидно, что дети как никто другой чувствуют фальшь. Если, допустим, некоторые книжки, рассчитанные на то, чтобы читать их в метро, в автобусе, в самолете, для взрослого потребления могут быть написаны некачественно, их будут читать. Просто повинуясь занимательному сюжету и для того, чтобы время каким-то образом провести. Детская литература – это всегда литература высочайшей пробы, иначе она просто будет отброшена детьми. Мы все это прекрасно понимаем. Поэтому, на мой взгляд, единственная и самая правильная методика поддержки этой литературы – это не государственное финансирование (вы правы абсолютно) всей детской литературы, взрослой литературы, литературы по каким-то там видам деятельности, а грантовая система. Так во всем мире, и нам нужно по этому пути идти. Только этих грантов должно быть в сто раз больше, и самых разных. Конечно, их количество зависит от благополучия общества.
Мы вчера встречались и говорили в Музее имени Пушкина как раз о развитии нового, так называемого целевого капитала. Мы сейчас только создаем этот институт. Но в принципе он как раз направлен на то, чтобы благотворительность приобрела вполне нормальные цивилизованные формы и вместе с государственным финансированием образовала достаточно устойчивую систему финансирования творчества. Причем такого творчества, которое во всем мире за счет коммерческих способов финансирования не существует.
Очень важен набор приоритетов прежде всего для нас – для тех, кто работает в государственных структурах. Причем эти приоритеты должны формироваться, конечно, с вашим участием. Вот вы сегодня сказали про журнал «Детская литература». Я, откровенно говоря, не знал, что он не существует. Очевидно, что такие сигналы должны проникать каким-то образом в структуры государственного управления. У нас для этого есть наше уважаемое ведомство. Но даже оно не способно со всеми этими вопросами справиться, поэтому такого рода обсуждения просто крайне необходимы.
Теперь по поводу театрального искусства. Я не могу не поддержать то, что Алексей Владимирович (Алексей Бородин, театральный режиссер) говорил. Я вспоминаю, как меня через день (как принято говорить, «на ремень») водили в ТЮЗ в советские времена. У меня не самые лучшие воспоминания, я не хотел туда ходить. Именно потому, что это была обязаловка. В то же время я хотел попасть (я в Ленинграде жил) в ведущие театры, но меня туда не водили. Поэтому я с вами абсолютно согласен: коллективные походы возможны, но это в том случае, когда речь идет о по сути общепризнанном маленьком шедевре. Когда речь идет об обычном творчестве, то необходимо, чтобы выбор был за семьей – куда идти.