Над пылающей бездной
Шрифт:
Алекс ушел и вернулся с початками поджаренной кукурузы. Разломав их на куски, он предложил первый Джегеру. Покончив с сочными зернами, мальчики принялись жонглировать кочанами, беспрестанно хохоча. Саймон Чакс Белло оказался самым большим шутником из всех. Закончив жонглирование, он исполнил какой-то безумный танец, шаркая ногами и заставив всех корчиться от смеха. Они так шумели, что врачу пришлось выглянуть из своего окошка и попросить их вести себя потише.
О Питере никто из них особо не переживал, что заставило Джегера осознать: для этих парней подобная болезнь — практически на грани жизни и смерти — вполне обычное дело. Такое происходило на каждом углу. У тебя нет денег на врача? А у кого они есть? И каковы шансы на то, что какой-то белый парень появится в твоей жизни лишь для того, чтобы отвести тебя в больницу? Их практически нет.
Завершив осмотр, врач пояснил: скорее всего, у Питера малярия и тиф в придачу. Он сказал, им придется подержать его у себя с неделю, чтобы убедиться в том, что он выкарабкался. Джегер понимал, куда клонит доктор, — лечение будет дорогим.
— Сколько? — спросил он.
— Девятьсот пятьдесят кенийских шиллингов, — ответил врач.
Джегер быстро произвел в уме арифметические подсчеты. Это было менее пятнадцати американских долларов. Он подал доктору бумажку достоинством тысяча шиллингов и поблагодарил его за все, что тот сделал.
Когда они уходили, их догнала молоденькая медсестра. Джегер предположил, что, возможно, они решили добавить еще какие-то лекарства или процедуры, увидев, как легко он расстается с деньгами.
Она протянула ему руку. Джегер увидел в ее пальцах пятидесятишиллинговую купюру. Она пришла, чтобы дать ему сдачу.
Уилл изумленно смотрел на банкноту. Мбуру был прав. Такая честность посреди этой нищеты — вот уж поистине урок смирения гордыни. Он подал деньги Саймону Белло.
— Возьми. Купишь себе и друзьям по напитку. — Джегер взъерошил волосы мальчугана. — Так что, мы поладили? Ты согласен немного пожить с нами? Или нам нужно получить разрешение твоего отца?
— Моего отца? — нахмурился Саймон.
— Ну да, вашего с Питером папы.
Он удивленно посмотрел на Джегера.
— Ну вы даете. Питер — он мне не брат. Он мой брат по гетто. А я сирота. У меня нет никого. Джулиус Мбуру — это и есть вся моя семья.
Джегер засмеялся.
— Хорошо. Ты меня наколол. — Парень был не только с характером, но еще и с отличными мозгами. — Но ты согласен теперь, после того как мы помогли твоему брату по гетто, пойти с нами?
— Думаю, да. Если Джулиус не возражает.
Они направились обратно к машине. Джегер догнал Нарову и Дейла.
— Показания мальца — это ключевая улика, если мы хотим добраться до Каммлера. Но где мы можем спрятать парнишку? Нам надо увезти его подальше от всего этого. Туда, где его не найдут.
Дейл пожал плечами.
— У него нет ни паспорта, ни каких-либо других документов — даже свидетельства о рождении. Он не знает, сколько ему лет или когда он родился. Так что в ближайшее время он точно никуда не поедет.
Джегер вспомнил о том, что совершенно мимоходом упомянул Фальк Кениг. Он посмотрел на Ирину.
— Помнишь тот курорт, о котором говорил Кениг? Амани. Место уединенного пляжного отдыха. Полностью скрытое от чужих глаз. — Он повернулся к Дейлу. — Курорт Амани-Бич на побережье Индийского океана к югу от Найроби. Ты не мог бы навести о нем справки? Если тебе это место понравится, побудь с ним там, хотя бы пока мы не организуем ему документы.
— Там точно лучше, чем здесь.
Они повернули в какой-то переулок, направляясь к грунтовой дороге. Внезапно до слуха Джегера донесся вой сирены. Уилл почувствовал, как напряглись его спутники. Их глаза широко раскрылись от страха. Спустя несколько секунд раздался резкий треск пистолетного залпа. Это был одиночный выстрел, совсем близко, и его звук эхом разнесся по извилистому переулку. Со всех сторон слышался топот ног. Некоторые убегали от источника проблем, но другие — в основном молодые люди — бежали к нему.
— Копы, — зашипел Саймон Белло.
Он сделал знак Джегеру и остальным идти за ним, шмыгнул вперед и присел на корточки за углом какой-то хижины.
— Если вы сомневаетесь в том, что я вам рассказал, если не верите, что копы способны сделать то, что они сделали со мной, смотрите. Он ткнул пальцем в сторону собирающейся толпы.
Джегер увидел кенийского полисмена. Тот стоял с пистолетом в руке над лежащим на земле подростком. Полицейский ранил его в ногу, и теперь парень умолял не убивать его.
Саймон напряженным шепотом объяснил, что происходит. Он узнал юношу на земле. Паренек пытался стать местным бандитом, но у него не хватило для этого жесткости. Он оказался слишком мягким. Он был просто бездельником, но никак не злодеем. Что касается копа, тот прославился своей жестокостью. Обитатели гетто знали его под кличкой Скальп. Именно Скальп возглавлял облаву, во время которой поймали Саймона и других сирот.
С каждой секундой толпа из жителей гетто росла в размерах, но все боялись Скальпа. Он размахивал пистолетом, требуя, чтобы раненый немедленно поднялся на ноги. Парень с трудом встал, покачиваясь на окровавленной ноге. Его лицо представляло собой маску боли и страха. Скальп начал толкать юношу вдоль ближайшего переулка, в сторону холма, на котором ожидали полицейские машины, а в них — подкрепление, тоже с оружием.
По толпе пробежала судорожная волна безумной ярости. Скальп ощущал эту пульсирующую вокруг него угрозу. Полицейским было отлично известно, что, если этих людей вывести из себя, трущобы взорвутся припадком агрессии.
Скальп начал бить раненого парня пистолетом и орать, чтобы тот шел быстрее. Толпа придвинулась еще ближе, и внезапно у Скальпа сдали нервы. Он поднял пистолет и выстрелил юноше в здоровую ногу. Воя от боли, парень рухнул на землю.
Часть толпы ринулась на полицейского, но Скальп прицелился из пистолета прямо им в лица.
Раненый лежал, подняв обе руки и умоляя не убивать его. Джегер слышал жалобные мольбы, но Скальпа, похоже, пьянила власть заряженного пистолета. Копа охватил приступ кровожадности. Он снова открыл стрельбу по лежащему на земле подростку. Затем наклонился и приставил дуло пистолета к его голове.
— Он умрет, — сквозь зубы процедил Саймон Белло. — Еще секунда — и ему конец.
На мгновение гетто затаило дыхание, а затем прогремел выстрел. Он эхом разнесся по наполненным яростью переулкам.