Надежда дракона

Мартин Миранда

— У нас есть припасы с корабля, но мы также получили урожай для выращивания, так что с едой у нас все в порядке, — говорит Оливия.

— Ты ужасно выглядишь, — говорит Делайла. — Как долго ты была в пустыне?

— Думаю, несколько дней, — отвечаю ей.

— Всего несколько дней? — с удивлением в голосе спрашивает Оливия.

— Да, а что? — спрашиваю я, обороняясь.

— Ты выглядишь намного хуже, чем несколько дней назад, — замечает она.

— Ну да, это откат от эписа.

— Откат эписа? — спрашивают они в унисон.

Я

объясняю им всё про эпис, пока мы пробираемся по песку. Это требует времени, потому что я продолжаю задыхаться. Песок становится мягче и по нему труднее идти. Большую часть времени мне помогает Астарот. Я не могу найти в себе силы сделать это самостоятельно. Всё слишком сильно болит.

— Итак, — говорит Делайла. — Ты и человек-дракон, да?

Солнца, наконец сели, принося долгожданное облегчение с наступлением ночи.

— А, да? — Я слишком устала, чтобы говорить.

— Вы двое, ну знаешь, делаете это? — спросила она у меня.

Я остановилась, сильно покраснев.

— И что с того?

— Ну, как ты поняла, что вы, как бы того, совместимы? — спрашивает Оливия, вскакивая в разговор.

— Да, какой он там внизу? — спрашивает Делайла, улыбаясь от уха до уха.

— Слушай, я не собираюсь… — Окружающая земля взрывается. Песок летит в воздух, ослепляя меня и попадая мне в рот. Задыхаюсь, машу руками в воздухе, что-то упирается мне в ребра.

— Лана! — кричит Астарот, хватая меня и толкая за себя.

Мы окружены. Три призрачные фигуры приближаются, острые копья тыкают в нас, заставляя нас снова прижаться друг к другу.

Глава 15

Астарот

Окружены. Гнев поднимается, биджас приближается. Три фигуры отталкивают нас угрожая копьями. Я верчусь, пытаясь удержать их всех в поле зрения, но это невозможно. Как пираты нашли нас?

— Астарот, — говорит Лана низким голосом, дрожащим от страха.

— Всё в порядке, — говорю я, поднимая руки.

Трое окруживших нас воинов, одеты в большие струящиеся плащи с капюшонами, отбрасывающими тень на их лица. Они не похожи на заузлов. Кто они?

— Замолчите, — говорит один из них на змае.

— Что? — восклицаем мы с Ланой одновременно.

Тот, что побольше и покрупнее, протягивает руку и стягивает со своей головы капюшон. Он змай с сине-желто-коричневой чешуей. Он сужает глаза, глядя на меня.

— Заткнись, — говорит он, делая акцент на каждом слоге. — Не говорите.

— Вы змаи! — говорит Лана.

Он поворачивается к ней. Красный цвет окрашивает моё зрение, мои мышцы задрожали, когда я изо всех сил пытаюсь подавить и контролировать свою ярость. Он подходит близко к моему сокровищу, слишком близко. Лана не отступает, выпрямляясь, она непокорно смотрит на него. Он шипит, и она стоит на месте. Моё сердце сильно колотится, наполняя уши пульсирующей кровью.

Он наклоняется над ней, пытаясь доминировать.

Я прыгаю, врезаюсь ему в бок и сбиваю его с ног. Воздух вырывается из него, когда мы ударяемся о песок, сражаясь за господство. Рёв вырывается из моего горла, когда вращение прекращается, и я оказываюсь на вершине. Ударяю кулаками по его лицу, он поднимает руки, чтобы защитить себя. Его хвост врезается мне в затылок, отбрасывая меня вперед.

— Астарот! — Лана кричит.

Я не могу остановиться, если я остановлюсь, они победят. Я должен спасти её, она моё сокровище. Ему нельзя прикасаться к ней.

Мои руки схватили и потянули назад. Я забыл про других двоих.

Борясь с ними, я пытаюсь вырваться, но их хватка слишком сильна, я не могу. Тот, кого я побил, поднимается на ноги. Вытирая кровь со рта, он поворачивает голову из стороны в сторону, отчего его шея громко хрустнула. Он идёт ко мне, медленно, его руки сжаты в кулаки.

— Это была твоя главная ошибка, — шипит он, затем его кулак бьёт меня по лицу.

Моя голова дёргается в сторону, зубы стучат друг о друга, и что-то щёлкает в шее. Глядя на него, я улыбаюсь, кровь стекает по моему подбородку.

— И это твой лучший удар?

Он рычит и вновь замахивается кулаком.

— Рагнар, — говорит один из мужчин, держащих меня, и тот останавливается.

— Что?

— Мы должны отвести их к старейшинам, — говорит другой. — Ты знаешь указ.

— Пусть горят огнём эти указы, — говорит Рагнар.

— Я сожгу тебя, это моя женщина, — шиплю я, вытягиваясь вперёд и заставляя двоих, держащих меня, крепче сжать хватку.

— Только если ты сможешь отстоять её, — рычит Рагнар, наклоняясь вперёд, пока мы не оказываемся лицом к лицу.

— Мы могли бы убить его, — говорит другой.

— Нет, — говорит Рагнар. — Указ есть указ. Это главное, что удерживает нас вместе.

— Указы делают нас единым целым, — двое проговорили это почти нараспев, словно это их какое-то заклинание или молитва.

Я перестаю сопротивляться, и меня отпускают. У меня нет цели для моей ярости. Трое воинов перемещаются, чтобы встать рядом. Оставшиеся двое опускают капюшоны, и я вижу, что они тоже змаи. Ничего из этого не имеет смысла. Змай не живут и не работают вместе. Что это за мантра, которую они пропели?

— Астарот? — Лана спрашивает меня.

Две другие человеческие женщины разговаривают с Ланой, желая узнать, что происходит.

— Всё в порядке, — говорю я ей, прежде чем спросить чужака змая: — Кто вы?

Большой, Рагнар, качает головой.

— Мы — клан, — отвечает он. — Что ты здесь делаешь?

— Это мои, — говорю я, указывая на женщин. — Заузлы захватили нас, а я сразился с ними, выбрался на свободу, но теперь мы далеко от дома.

— Как далеко вы оказались? Это Небесный народец, они пришли оттуда, — показывает он нам за спину.