Надежда мертва
Шрифт:
День 11ый весеннего круга 214 года Р.С.
Тарнем, Медный район
Борис устал. Прислонился к стене и постарался отдышаться. Руку саднило пуще прежнего. Ладонь стремилась разжаться, и он боялся, что выронит топор. Игрин же выглядел абсолютно нормально, только взгляд его стал будто бы слепым. Здоровяк смотрел на ведьму, которую скручивал уже привычными движениями и даже не моргал. Она тряслась и плакала, умоляла его отпустить, но ее слова утопали в криках, доносящихся с улицы. Да и мешал кляп, который она силилась раскусить надвое, но деревянный шарик не поддавался. Рядом догорали ее подруги и истекали кровью полицмейстеры. Медный район охватила настоящая паника. Люди обезумели, хватали молодых и обязательно красивых женщин на улице, по старинке окуная их головой в воду и произнося молитву Всеотцу, а потом заставляя повторять вслух слова Клятвы Веры. Те, что отказывались или показывали своих змей — народ начинал избивать всем, что попадалось под руку. Сначала это были простолюдины, в основном, по крайне мере. Но теперь к ним присоединились стражники. С огнестрельным оружием, копьями и мечами. Ведьмы спешили в Стеклянный район, туда, где ждала их высшая, где они могли спастись.
Борис с Игрином смогли под шумиху найти двух зазевавшихся ведьм в Портовом районе и устроить костер без лишних проблем. Но в Медном районе единственных ведьм в округе сопровождали полицмейстеры, поэтому пришлось нападать. Это была важная часть плана Матиаса, без нее их опасное предприятие потерпело бы крах. Борису ничего не стоило справиться с ними, но все же один из полицмейстеров не растерялся и успел выстрелить, ранив охотника в плечо. Борис использовал "крики" не опасаясь, что их обнаружат и не страшась за жизнь полицмейстеров. Знали они, кого охраняли? Присягнули ли на верность высшей? Вскоре Тарнем охватят огни "Игнем Санктум" и это все будет уже не важно. Айзек разрешал своим приближенным действовать, обходя кодекс Охоты, что Борис и делал. Гражданские жертвы оправданы, если они приведут к победе. А если они потерпят поражение — ну что же, тогда и судить будет уже некого.
— Все готово, мастер Борис, — охотник чувствовал, что Игрин начинает терять рассудок. Его взгляд был рассредоточен, а руки время от времени предательски тряслись. Борис похлопал вышибалу по плечу и кивнул. Не каждый способен выдержать охоту, тем более такую стремительную.
— Идем, нужно поторопиться к площади, Матиас и Родерик уже на пути к нам.
Игрин кивнул и подхватил ведьму. Вокруг бушевало пламя и шли ожесточенные бои. Ведьмы не старались усмирить толпу, просто убегали. Это было новое поколение ведьм — глупые, неосторожные, опьяненные силой. Они убивали одного человека и думали, что это остановит других. Но демонстрация змеиной силы лишь подогревала ярость толпы. Сила ведьмы не была безграничной и если они действовали порознь — их ждала только смерть. Отовсюду слышались молитвы и призывы к охоте. Люди подняли настоящий бунт — на такое охотники даже не надеялись. Хаос — лучшее время для охоты. Матиас не думал, что жители Тарнема способны на такое, но Борис был уверен — сейчас его друг улыбался, видя эффект, к которому привел его план. В этом скрывалась некая эйфория. "Сжечь ведьму". Такой просто призыв и такой действенный. Толпа тащила женщин к пламени и бросала их, крича священные молитвы. Их плоть вспыхивала и в воздух взлетали клубы зеленого пламени. Знак того, что они не ошиблись. Убили ведьму, а не невинную жертву. И тогда толпа ликовала. Они вместе, сообща, смогли уничтожить настоящее чудовище. "Сжечь ведьму" — совершить подвиг, выслужиться перед Всеотцом, заставить Соломона гордиться своими потомками. Вот о чем думали люди. Борис тоже так думал, когда-то. Игрин, возможно, в начале испытывал подобные чувства. Но сейчас уже не смог бы с уверенностью сказать, что то, что они делают — правильно. Ведьмы были злыми, ни во что не ставили человеческую жизнь. Но то, с какой методичностью и азартом их уничтожали охотники — в этом было что-то такое же дикое, страшное, нечеловеческое. Игрин начинал этого страшиться. А еще больше пугаться того, что он не испытывал почти никаких эмоций, когда привязывал очередную девушку в разорванной одежде к столбу.
— Еще одну поймали? На костер ее! — закричал кто-то из толпы. Мужчина с факелом и большим кухонным ножом. Он подошел и плюнул женщине прямо в лицо. Борис устало улыбнулся и вогнал иглу привычным движением в горло. Они поставили ведьму так, чтобы высшая непременно увидела ее, откуда бы она не смотрела. В самом центре Медной улицы, большая колоннада и ее "дочь", которая начнет молить о прощении.
— Надеюсь, ты умеешь звать на помощь, ведьма. Тебе будет очень больно, — Борис не без удовольствия прыснул ей прямо в лицо горючей жидкостью и отойдя, жестом попросил мужчину метнуть факел в ведьму. Тот захохотал и с громогласным криком "Амен" — метнул горящую палку. Огонь не заставил себя долго ждать, унося крики девушки вверх, вместе с зеленым пламенем очищения.
Борис развернулся к Стеклянному району, туда, где предположительно затаилась ведьма. Она не выйдет, не захочет сражаться с ними. Борис надеялся на другое. На то, что она пошлет своего верного пса утихомирить охотников.
— Присылай его, давай, Корделия. Я жду! — закричал Борис. А потом почувствовал, будто дунул ветер. Вокруг все затихло, буквально на мгновение, а потом взорвалось с помпой, выпуская порыв невероятно сильного ветра. Люди вокруг попадали, Игрин смог устоять, схватившись за фонарный столб. Борис почти сорвался с места, но в последний момент успел вогнать топор в мостовую, нелепо распластавшись. Охотник выругался и поднялся на четвереньки, а потом услышал, как кричит Игрин:
— Берегись!
Охотник собрал все свои силы и прыгнул. Вовремя. Копье вонзилось в мостовую разбивая ее в клочья. Борис еще не успел приземлиться, как заметил краем глаза следующий удар. Топор встал на пути копья, стараясь отбить атаку. Получилось. Охотник спасся от удара, но его все же отбросило. Он покатился по мостовой, стараясь остановиться. Тяжелый быстрый топот. Борис ударил руками в землю, одновременно останавливая свое движения и подкидывая тело вверх. Копье просвистело по земле и устремилось за ним следом. Острие чиркнуло по плечу. Это было легкое касание, но Бориса словно ударило из крупнокалиберной пушки. Он закрутился и полетел вперед, влетая в окно ближайшего здания. Стекло вбилось в лицо и задело пальцы. Охотник тяжело выдохнул, когда ударился спиной о что-то вроде шкафа. Его застали врасплох, нужно было передохнуть, восстановиться. Высшая использовала перемещение и, похоже, Михаил уже здесь. Глаза Бориса засветились. То, чего он ждал. Время его Охоты. Борис жадно облизнул губы и вдохнул побольше воздуха. Сначала он увидел, как копье пробивает стену дома, в котором он оказался, а затем крошит ее. Следом ступил отступник. Михаил. Борис улыбнулся.
— Думал ты уже сдох, — сплюнул под ноги Михаил. — В этот раз тебе не выжить. Надеюсь ты готов встретить своих богов, охотник.
— Кричи!
Михаил бросился вперед, стараясь пронзить сердце Бориса до того, как священные "крики" вырвуться наружу. Но в руках охотника не было топора. Михаил просчитался. Глаза Бориса светились во тьме недобрым блеском, а рот расползался в улыбке. Охотник схватил обеими руками копье и потянул его вниз, подтягивая к себе. Их лица оказались на одном уровне и Михаил машинально попытался отпрянуть. Он испугался человека и сам не знал почему. Был ли Борис так силен, когда они встречались в последний раз? И что с его шрамом? Михаилу показалось, что он светится блеском, который не сулит ничего хорошего. Мгновения замешательства оказалось достаточно. Борис выхватил несколько кольев и воткнул в шею бывшему другу. Михаил тут же почувствовал, как сила змея, питавшего его, сократилась. Кобра билась во рту, умоляя вытащить священные колья, но Михаил знал — попробуй он сделать это и — топор снесет ему голову. Отступник отпрыгнул назад и тут же почувствовал, как отлетает еще дальше. Он даже не услышал выстрела, а только увидел револьвер в руках охотника. Один выстрел. Еще пять следом. Отступника выкинуло на улицу, но он смог остановиться, воткнув копье в землю. Кажется, Борис был в такой же ситуации несколько секунд назад? Грудь саднило и сжимало. Священный порох, колья, Михаилу не стоило сражаться, нужно было бежать.
— Думаю теперь мы на равных, — мягко сказал Борис, перед тем как ударить топором снизу. Михаил закрылся, но его сбило с ног силой удара. Попытался встать — ноги не слушались. Отступник с ужасом увидел, что одним ударом его друг отсек левую ногу. Михаил отпрыгнул. Нужно было бежать. Он не сможет с ним справиться. Не в таком состоянии. Опять недооценил противника. В очередной раз. Высшая будет недовольна.
Михаил развернулся и прыгнул туда, где был Стеклянный район. Нужно быстрее скрыться там, где ковен. И Эдгар. Охотники не станут нападать на них. Он спасется. Сильный удар в спину. Борис метнул топор и Михаила бросило вперед. Копье вылетело из рук и он распластался на мостовой. Эдгар будет его ненавидеть, но Михаилу не хочется умирать. Он сумел вырвать иглы из шеи, пока бежал. Сейчас или никогда.
— Бриштер! — Михаил почувствовал, как тело наливается силой. "Абсолютное усиление", так называли ведьмы это заклинание. Для них оно было слабым, незначительным. Но не для отступников. Их тренированные тела, закаленные в боях, могли выдержать дополнительную дозу змеиного яда. Они становились сильнее, быстрее, могущественнее. С помощью этой магии Михаил мог бы даже сразить высшую. Так он думал. Отступник подпрыгнул с земли и развернулся к Борису. Услышал, как об землю ударился топор, выпавший из спины. Раны затягивались, боль уходила. Теперь он сможет победить. — Давай!
Это стало последним словом, сказанным Михаилом. Он лишь успел увидеть недовольное лицо Бориса в тот самый момент, когда откуда-то сзади топор другого охотника начисто отсек ему голову. Эдгар предупреждал его. Всегда говорил — не пытайся сражаться с охотниками. Они никогда не сражаются честно. Но Михаил слишком долго был во власти змей. Забыл каково это — быть охотником. Забыл тренировки и заветы. Он никогда не был так искусен в охоте, как Борис. Всегда завидовал ему. Быть может поэтому и принял змея в своем сердце. Хотел стать как старый друг, даже сильнее. И думал, что стал. Голова отступника упала на землю и ее тут же пнули в костер, на котором еще догорала орущая ведьма.