Надежда патриарха

Файнток Дэвид

Но вы-то не такой. – Алекс поставил на стол свой бокал. – Сэр, у них нет права…

– Замолчи! – Я хлопнул ладонью по столу. – Ни слова больше! – Он был близок к богохульству и, может статься, осуждению на вечные муки.

– Нет. – Алекс виновато улыбнулся. – Мы решим этот вопрос, вы и я. Я достаточно опытен, и я капитан. Я отвечаю за свои действия. Если патриархи проклянут вас, они будут не правы. Только и всего.

Дерек заерзал на диване:

– А Бранстэд знает? Он не собирается что-либо предпринять? Предать гласности

кое-какие…

– Он ничего не знает, и мы никогда на это не пойдем, – жестко ответил я. – Они вправе осуществлять контроль надо мной. И даже… Нет, позвольте мне закончить! Даже если предположить, что они ошибаются, – если вы думаете, что я могу поднять на них руку, значит, вы меня совсем не знаете.

В ответ последовало молчание.

– Кроме того, – продолжил я более уверенно, – скоро мне все равно уходить в отставку. Вы не представляете, насколько мне хочется со всем этим развязаться.

Арлина резко встала и пошла к дверям.

– В чем дело, дорогая?

– Пойду сделаю чай. – Она скрылась в коридоре.

– Прошу прощения. – Возможно, она и правда захотела чаю, но дело было не только в этом. Я последовал за женой. – Ну, в чем дело?

– Ни в чем, Ник. У тебя и так достаточно неприятностей. – Она поставила керамический сосуд в микроволновку. – Подождем, пока закипит.

– Продолжай, дорогая.

– Отставка.

– Я давно об этом мечтаю.

Она оценивающе посмотрела на меня:

Ты уже много лет об этом говоришь. А что ты на самом деле думаешь?

– Что? Как ты могла… Я всегда мечтал о…

– Давай разберемся. В тот вечер, когда ты, на вершине башни Франджи, объявил о согласии снова участвовать в выборах, в твоих глазах были слезы. Когда все изменилось?

– Ничего не изменилось!

– Поклянись! Поклянись именем Господа!

– Конечно, я клянусь. Я…

– Скажи эти слова.

– О, Арлина… Именем Господа Бога нашего я клянусь тебе, что я стремлюсь… – Я запнулся.

– Вода кипит… Микроволновка отключилась.

– Не знаю, когда, – пробормотал я. – До сегодняшнего вечера я не осознавал… – Я встретил ее взгляд. – Мне нравится быть Генсеком. Я хочу остаться в своем кресле. Мне нравится власть. И я для этого подхожу: умею принимать решения и умею реализовывать их. Это похоже на то, как быть капитаном: когда я говорю, все замирают. Господь свидетель – такова истина. – Я горько улыбнулся:

– Видишь, во что я превратился?

– Важно, что ты сам это видишь.

– Почему?

– Потому что ты умеешь добиваться того, чего хочешь. Давай поборемся с ними.

– Нет. Скажи мне, чего ты хочешь?

– Чашку чаю. – Она занялась чайником. – Ладно, это не совсем честно. Я надеялась, что ты уйдешь в отставку, потому что ты сам этого хотел. Сама я в любом случае найду дело в жизни, Ник. – Вдруг глаза ее наполнились слезами. – Всегда со мной так.

– Родная!.. – Я придвинулся к ней поближе. Она отстранила меня ладонью:

– По

правде говоря… Ты любишь меня, я думаю, хотя иногда я в этом не уверена. Но ты во мне не нуждаешься. Я всегда была чем-то занята. Растила Филипа, и это было чертовски приятное занятие. Как и для тебя – мы были хорошими родителями, разве не так? Жаль, что он уже не мальчик.

Она глотнула чаю, и лицо ее сделалось серьезным. – Я играла роль первой леди, когда это было необходимо. Я много читала, снова занялась учебой. Ты знаешь, как я гордилась своими успехами в докторантуре. – Она замолчала, вспоминая…

– Арлина…

– Но в течение многих лет… Я только проводила время. У меня было несколько друзей, но немного… – Она уставилась в чашку. – Поэтому будет к лучшему, если мы покинем Ротонду. Все в порядке. Это только… «Галактика» напомнила мне о моей службе на «Веллингтоне» и о том, каково смотреть на корабль другими глазами. Напомнила о той жизни, которой я лишилась.

– Ты тоже? – прошептал я.

– Больше, чем ты когда-либо мог себе представить. – Она подняла свою чашку, поставила на стойку и снова села. – Проклятье! Извини. Но – черт возьми! – Она направилась к выходу. – Пожелай мне «доброй ночи!».

– Мила…

– Пожалуйста, Ник! – И она вышла.

– Букер как в воду канул. – Марк Тилниц нахмурился. – Мы все обыскали. Флотская разведка ведет охоту, служба безопасности ООН проверила все что можно.

– И? – Я хлопнул рукой по столу, жалея, что собрание происходит не в моей удобной вашингтонской резиденции, но я надеялся, что официальная обстановка Ротонды заставит секьюрити действовать более энергично.

– Мы все трудимся не покладая рук, – сказала Карен Барнс, – но пока ничего не нашли.

Генерал Доннер выглядел рассерженным. Как глава службы безопасности ООН он был по статусу начальником Марка, однако прекрасно понимал, что на самом деле Марк ответствен только передо мной.

– Мы тщательно проанализировали оба манифеста и пришли к выводу, что они написаны одним человеком.

– Большое достижение, – саркастически заметил я и тут же пожалел о сказанном.

– Убитый в шаттлпорту был Брайан Келтек, – сказал Тилниц. – Он из Ванкувера, рабочий-металлург компании «Шелл». Одинокий, никого из родственников в живых нет. Отец был рыбаком, пока на севере Тихого океана еще ловили рыбу.

– Гибель рыб – не наша вина. Всемирное потепление неизбежно должно было вызвать повышение температуры воды.

«Почему я словно оправдываюсь?»

– Большинство ученых с вами согласны. Семь лет назад Келтек стал сотрудничать с Советом по защите окружающей среды. – Марк пристально посмотрел на меня.

– Это важно.

«Так и есть. Уинстед возглавляет целую банду психов». Капитан Бин из службы безопасности ООН спросил:

– А у этого Келтека были друзья? Приятели?

– Соседи. Но они, по сути, ничего не сказали.