Наемник междумирья. Вне времени
Шрифт:
Рыжая красотка, тем временем, взяла себя в руки и решительно коснулась моих ног. Я приоткрыл один глаз, наблюдая за ней и кайфуя. Хорошая девочка
Боже, что ж я за человек такой, гадкий-то, а? Ну, что я могу поделать, если массажа хочу сейчас больше, чем секса. Хотя… посмотрим, как она справится с массажем.
Что там происходило с Кэвиром, меня не интересовало. Я ж не извращенец. Да и отвлекаться от своей личной нирваны не было никакого желания.
— Так. Давай по порядку, — жмурится на солнце Кэвир. — У тебя есть дальнейший план?
— У меня есть план изначальный, — обреченно качаю головой, понимая, что планируй — не планируй, все равно все пойдет не так и не туда.
— Да-да, я помню. Нэд Ари Валести. Ты должен его найти. И…? — заинтересованный взгляд на меня, — кстати, зачем?
— Завербовать, — коротко отвечаю, вышагивая в сторону местного приюта, куда определили детей, спасенных нами.
— Отлично. Есть исходная точка. Найти архимага. Где искать будем?
Я скептически глянул на друга.
— Ну, раз уж промежуточная миссия успешно провалена, а работодатель и вовсе мертвее мертвого, кстати, с твоей подачи, Горыныч, то, наверное, есть смысл вернуться к основной задаче?
— Истину глаголешь, — вздыхаю я, вспоминая наш визит в госпиталь. — Только с детворой разберемся и все. Хочу убедиться, что им тут будет хорошо.
И что-то видимо в моем голосе оказалось для Кэвира красноречивым, потому что он резко остановил меня, придержав за плечо.
— Ты не можешь спасти всех, Дэн, — веско заметил Радзавас. — И там в трактире…
— Не надо, малой, — резче, чем хотелось бы, чем он заслуживает, обрываю на полуслове баронета. — Мне не в первой терять бойцов.
— Это не твоя вина, это человеческий фактор.
— Я в курсе. — Пытаюсь продолжить путь. Кэвир остановил меня уже у самых дверей приюта. — Я переживу это, поверь мне парень, в душе я жестче, чем окружающим кажусь.
— Ты не кажешься сейчас уравновешенным, — замечает баронет, проходя мимо меня и толкая тяжелые двустворчатые двери. — Не забывай, что и я там был. Должен ли я винить себя, что выжил, в отличие от остальных?
— Глупости не говори! — разозлился я. — Что ты-то мог сделать?!
— Позволь вернуть тебе вопрос, Горыныч.
Я нахмурился, понимая, что в чем-то парень прав. И все же чувствуя свою вину за гибель ребят.
Да, прибывшие на место трагедии имперские маги и ловцы успели спасти тех, кто остался в живых и госпитализировать их. Но тех, кто погиб сразу, спасти было нельзя. Глупец Танцор, из-за несдержанности которого и случился взрыв энергии, погиб, буквально разорванный вырвавшейся на свободу силой. Альпо и Нюхач выжили только благодаря своей звериной регенерации. Выжили, но уже больше недели находятся в тяжелом состоянии, ведуньи буквально бьются со смертью за каждую их клеточку души и тела, пытаясь ускорить их природную способность восстанавливаться. А вот Ллори, который был ближе всех к взрыву и пытался перехватить опрометчивого Танцора… в общем, его постигла учась виновника всего этого торжества смерти. Кармину успел закрыть собой ее ухажер оборотень, но ей все равно досталось изрядно, впрочем, не так сильно, как ее сестрам по несчастью. Выживание девушек все еще под вопросом. Как и существование Плута. Если не ошибаюсь, наш стрелок на момент взрыва был на улице. И скорее всего не пострадал вовсе. Но куда исчез — неизвестно. Возможно, просто ушел, потеряв и работодателя и напарников. А возможно сбежал, напуганный взрывом. Тут вроде и итог один, а все же звучит по-разному. К тому же, он оставил одних детей. Не уверен, что хочу знать, куда делся Плут. В его же интересах не пересекаться со мной больше.
— Добротное здание, — вырывает меня из задумчивости голос Кэвира. — Монументальное.
— Серое и угрюмое, — выношу я свой вердикт, вышагивая по мраморным полам.
— Стойте, куда?! — вдруг окликает нас неприятный дребезжащий голос. Я даже вздрогнул, и глянул под ноги, уж не по помытому ли я тут хожу. А то смерть от рук средневековой технички с тряпкой мне вообще никак геройской не кажется. А сходство возмущенного голоса с почти анекдотичным персонажем изначального мира просто нереальное.
— Добрый день, уважаемая, — первым среагировал на опасность баронет, пока я отгонял непрошенные и почти абсурдные мысли. — Мы пришли повидать детей, которых вам определили под временную опеку буквально на прошлой неделе. Марли и Дэйн.
— Ааа, вы собственно кто? — Колючий взгляд женских глаз в обрамлении сеточки морщинок просканировал нас обоих.
— А мы доброжелатели, — встреваю я в диалог. — Очень переживаем о судьбе этих малышей.
— Они под государственной опекой, за них нечего переживать, — презрительно кривит тонкие губы женщина.
— А, госпожа, — снова возвращает внимание неприятной леди на себя баронет, — мы бы хотели увидеть их и настоятельницу приюта.
В ответ мы получили недовольно поджатые губы и презрительный взгляд.
— Дети, находящиеся под императорским патронажем имеют особое положение о безопасности. Мы не можем раскрывать никакую информацию о них или тем более, позволять встречи с неизвестными личностями, довольно разбойничьей наружности, — не скрывая своего недоверия, женщина сразу выложила все свои карты. Только она просчиталась в одном, нам есть, чем крыть.
— Этого будет достаточно для допуска? — Я демонстративно вытащил из-за пазухи конверт, увенчанный витиеватой императорской печатью поверх дорогой гербовой бумаги. — Читайте, пока ведете нас к настоятельнице, госпожа. Эти дети не только под патронажем государства, но и моим личным, так что, как опекун, я имею право видеть своих подопечных.
Недолгая битва взглядов с прототипом школьной уборщицы и она все же открывает письмо его величества. Бегло ознакомилась и снова поджимает губы, не желая пропускать нас дальше, но и не имея права препятствовать.
— Пойдемте, сэр Дэниэль, — цедит она, — я проведу вашу светлость. Кэвир на такое натянуто-уважительное обращение лишь бровью повел. Да, он еще не знает, что мне пришлось идти на сделку с Квэртишем и принимать титул графа. Впрочем, сошлись мы с императором на том, что его проблемное золотоносное графство будет на моем имени лишь номинально, по факту же там прекрасно со всеми делами справляется Элвин. Но жаловать дворянство парнишке венценосный скупердяй не хочет. Говорит, если тот будет уверен в своей безнаказанности, то рано или поздно скурвится. А если будет знать, что в любой момент грозный граф может явиться и по его душу и за книгами бухучета, то стараться будет за троих. И хотя я честно предупредил, что не намереваюсь пользоваться привилегиями дворянина и уж точно не собираюсь в ту злосчастную провинцию, Квэртишь все же вымолил у меня соглашение. Он признался, что ему даже выгоден такой непритязательный в запросах граф. Мол, обычно от дворян проблем куча, ибо они заносчивы и часто творят мелкие или порой крупные беззакония на своих территориях, прикрываясь своей неприкосновенностью. Безнаказанность портит людей. А император не жандарм, не может везде успеть и всех проверить, всех судить.