Наемник
Шрифт:
– Для вас это большое утешение, - согласился Каргин.
– А что приготовлено для меня?
Он снова взглянул на часы и отметил, что Кренна минут через двадцать будет в колодце мусоросборника. Может быть, чуть запоздает - все-таки с ним двое раненых. Раненых, однако вполне боеспособных…
Коммодор, отложив сигару, переглянулся с Халлораном. Казалось, они молчаливо советуются о чем-то - возможно, об условиях нового контракта или о том, надо ли вообще предлагать его Каргину. Затем послышался скрипучий голос старика:
– Скажи ему, Шон. Я полагаю, время.
Мэлори кивнул.
– Время, так время… - Огладив голый череп, он взял сигару, затянулся, выпустил струйку дыма и поглядел на Каргина - пристально, строго, многозначительно.
– Вот оно, твое приобретение, сынок! Старый добрый Патрик… Твой дед!
Зубы Каргина лязгнули, и где-то под сердцем зародилась и стала расти и шириться холодная пустота. Вот оно, о чем не говорила Кэти… не говорила, но намекала… есть, мол, тайны, только не мои…
Он посмотрел на старого доброго Патрика.
Дед!.. Надо же - дед! Только деда-людоеда ему не хватало… Вздрогнув, Каргин оперся кулаком о стол, чувствуя мерзкую слабость в коленях; на миг лицо Халлорана с колючими, как острия штыков, зрачками завертелось перед ним и ринулось навстречу, будто футбольный мяч к незащищенным воротам. Он прерывисто вздохнул и вытер пот со лба.
– Кажется, мальчик удивлен, - раздался скрипучий голос.
– Ничего, отойдет.
– Это был Мэлори, лысый хмырь.
– Ваша порода крепкая, Патрик. Тем более, если смешать подходящий коктейль. Русская водка, ирландское виски… не разбавляя тоником…
– Нечем было разбавлять и нечего смешивать.
– Снова голос Халлорана.
– Ни водки не было, ни виски… Ты, Шон, не представляешь, что пили тогда в Москве. Спирт, неразведенный спирт! Однако закуска была неплохая.
"Это он о какой закуске толкует?" - подумал Каргин и выдавил:
– Хрр… хрр… - Потом прочистил горло, поднял глаза на Мэлори и рявкнул: - Чтоб мне к Хель провалиться! Это что у нас, шутки? Какого дьявола? Откуда?..
– Отсюда, - сообщил коммодор, игриво похлопав себя пониже живота.
– Ты покопайся в своей родословной, мой мальчик. Может, сообразишь!
Долго соображать не пришлось.
– Бабка Тоня… Переводчица…
– Я звал ее Тони, - каркнул Халлоран. Лицо его на мгновение смягчилось, глаза затуманились.
– Она работала в нашем посольстве и, думаю, в ГПУ… У нее были волосы как золотая паутинка… У твоей матери похожие?
Каргин не ответил. Самообладание постепенно возвращалось к нему, а вместе с ним и мысль, что ничего, по сути дела, не меняется. Ничего с тобою не случится, и ничего тебе не грозит, сказала Кэти… Ошиблась, ласточка! Он не сомневался, что сидевший в кресле старый хищник мог заказать его с такой же легкостью, как Паркера, Араду и всех остальных своих родичей, рыжеволосых и сероглазых, не взирая на возраст и пол. Но пол, возраст и кровная связь все же имели для него значение - такое же, как для турецкого султана, определяющего преемника среди сыновей, племянников и внуков. Эта аналогия почти развеселила Каргина. Он подумал, что все свершилось в лучших восточных традициях: турнир завершен, преемник избран, и конкуренты ликвидированы.
– Если с лирикой все, то можем переходить к делам?
– Коммодор шагнул к столу, сдвинул синий конверт, и под ним обнаружился еще один, желтый.
– Я думаю…
– Минутку, - прервал его Каргин.
– С лирикой все, но есть кое-какие вопросы. Это прекрасно, сэр - вдруг обрести старого доброго деда. Но если так, я получил и других родственников, причем безвременно усопших… Целый взвод!
– Ну, взвод - это сильно сказано. Двух, мой дорогой, всего лишь двух. Если я правильно понимаю, тебя интересуют кое-какие семейные дела?
– Бросив взгляд на старика и дождавшись, когда тот кивнет, Мэлори заметил: - Ну, рано или поздно, тебя придется посвятить… почему же не сейчас?
– Стряхнув пепел с сигары, он поднял глаза к потолку; его лицо стало задумчивым, будто коммодор подыскивал для объяснения нужные слова.
– Так вот, главное в том, что мой покровитель и твой дед весьма озабочен проблемой преемственности. Он еще бодр, но понимает, что корпорация, основанная предками, нуждается в твердых молодых руках. Твердость - это важнейшее условие, сынок; всему остальному можно научиться, но Гарвард и Йель не прибавят ума и силы, и, если хочешь, необходимой жесткости. Надо, чтобы все - твои заказчики, партнеры, конкуренты - ощущали твою силу, в этом залог успешного бизнеса. В этом и в умении ждать и беспощадно торговаться, понимаешь? Взять за горло в нужный час и выдавить побольше крови…
Каргин кивнул. Ничего нового сказано не было. Вот персы и арабы… У арабов - танки. Продай персам орудия и жди, пока арабы не лишатся танков. Тогда продай им вертолеты и снова жди, пока персам не понадобятся стингеры. Продай их. По самой высокой цене. Возьми за горло и выдави побольше крови… Когда задет престиж, денег не считают! Крови тоже…
– Ни Боб, ни Хью такими качествами не обладали, - произнес коммодор, задумчиво разглядывая тлеющий кончик сигары.
– Оба с большими амбициями, но слишком слабые и опасные, каждый в своем роде, ибо они претендовали на первую роль… И потому - мир их праху! Ты - иное дело. Ты - солдат, привыкший к жестокости, знающий цену крови. Ты доказал свое право на трон!
– Он вскинул взгляд на Каргина.
– Мы долго тебя искали, сынок, и не жалеем о потраченных усилиях. Ты, похоже, пришелся ко двору. Ты - Халлоран, и ты справишься! Ты будешь стоять во главе могущественной империи, сынок! Не сейчас, со временем… Но и сегодня ты кое-что получишь.
– Коммодор потянулся к синему конверту.
– Сегодня - Европа, завтра - мир, - пробормотал Каргин.
– Ну, ладно, Паркер с Арадой не годились в фюреры, и им снесли башку… А Тэрумото тут при чем? Тоже провинился?
Мэлори покачал головой.
– Нет. Способный парень, перспективный, преданный… Я сожалею, что его убили. Лет через двадцать мог бы претендовать на мое место, и тандем бы у вас получился неплохой… Ну, factum est factum, как говорили в Риме! Что сделано, то сделано.
– В Москве говорили точней, - произнес Халлоран, пошевелившись в кресле.
– Точнее и жестче. Сейчас я припомню… - Он прикрыл глаза и с заметным акцентом произнес по-русски: - Льес рубьят, шепки летьят… - Потом, кивнув с довольным видом, распорядился: - Пора заканчивать, Шон. Я устал, и у тебя дела - там, в кратере… Пусть твои люди зальют напалмом лес и выжгут до корней, если необходимо. Ни-кто не дол-жен ос-тать-ся в жи-вых… Ни-кто!
– Каждый слог сопровождался ударом сухой ладони по подлокотнику.
"Не напасешься напалма, дедуля", - злорадно подумал Каргин, взглянул на часы и прислушался. Но на эспланаде царила тишина, и часовой по-прежнему торчал у лестницы.
– Все будет сделано, Патрик.
– Мэлори придвинул к себе конверты, взял желтый, набитый не очень туго, и продемонстрировал Каргину.
– Что ж, приступим к делам… Здесь - завещание твоего деда, подписанное и заверенное пару месяцев назад, сразу же после того, как мы тебя отыскали. Согласно этому документу его наследницей становится мисс Мэри-Энн, но при том непременном условии, - коммодор повысил голос, - что ей подберут достойного супруга. Здесь же - доверенность супругу на управление контрольным пакетом акций, сроком на девяносто девять лет. Доверенность будет подписана счастливой новобрачной, когда отзвонят свадебные колокола… Ты ведь не против венчания в церкви, мой мальчик? Если желаешь, по православному обряду…