Наемник
Шрифт:
— Сколько сейчас времени? — спросил Клаус.
— Девять двадцать семь, — доложил Нейдл.
— Часа через три противник будет здесь.
— Но еще два часа им нужно будет ждать, пока другая их половина не обогнет северный риф, чтобы выйти к нашему восточному порту.
Дымящий трубами танкер осторожно двигался за катером-лоцманом. На корпусе и палубных надстройках были видны следы разрушения.
— У Марсалеса снова есть пушки, — заметил Клаус, опуская бинокль. — Наверное, он считает, что победителей не судит даже Лицензионная Ассоциация, —
119
Главный инспектор Дуглас выдержал небольшую паузу и, оглядев всех, кто собрался на летном поле, сообщил:
— Итак, господа, это полковник Густавсон. Практически он будет выполнять все команды мистера Найджела, за исключением тех, которые противоречат федеральным законам и уставу Ассоциации.
Инспектор указал на стоявшего по соседству с ним полковника и добавил:
— Прошу любить и жаловать. Какие вопросы к полковнику?
— Когда все начнется, господин полковник? — крикнул Хофман, и остальные киношники поддержали его выкриками.
Густавсон подвигал челюстями и сказал:
— Господа, никто не будет держать вас дольше, чем следует. Думаю, что мы начнем выдвигаться через час-полтора, поскольку нарушители уже готовятся начать драку.
Последние его слова потонули в хоре радостных выкриков. Радовались все, от статистов и осветителей до продюсеров и помощников главного режиссера.
В двух метрах от шумевшей кинобратии стояла плотная цепь из десантников. Зная бесцеремонность людей искусства, полковник Густавсон специально изолировал их от боевых самолетов и складов с боеприпасами. И эта мера позволила не останавливать подготовительную работу боевых машин.
Электрокары бегали от самолета к самолету, развозя дополнительные боекомплекты и навесные топливные баки, механики последний раз проверяли бортовое оборудование, а пилоты придирчиво следили за их работой.
Чуть дальше, в северной оконечности базы, на небольшой взлетной полосе продолжали взлетать и садиться беспилотные самолеты-разведчики. Они приносили более полную информацию по сравнению с той, что транслировали прямо с места разведки.
— Ну что, кажется, им все понравилось, — заметил полковник Густавсон, глядя, как киношники бодро хлопают дверцами автомобилей и уезжают к жилым корпусам.
— Это точно, — согласился Дуглас.
Вскоре на взлетном поле уже не осталось никого из посторонних, и Густавсон разрешил сержанту снять оцепление.
— Держу пари, главный инспектор, что все они помчались запасаться выпивкой, — сказал он.
— Вполне может быть. По крайней мере это на них похоже.
— Теперь они мне все вертолеты заблюют. Я так ясно это вижу, — полковник вздохнул. — Мне с самого начала не понравилась вся эта затея. Можно было просто разбомбить несколько старых барж, и эффект был бы не хуже, а в условиях реальной операции снимать кино будет совсем не безопасно. Кстати, сэр, вы не видели этого самого Найджела?
— Нет, не видел. Хофман говорил мне, что Найджел бодрствует только ночью, а днем спит.
— Ох, сэр, не знаю, как мы с вами будем со всем этим справляться.
— А я и не собираюсь, — сказал Дуглас. — С вами полетит мой помощник — он помоложе и пошустрее. Его зовут Берт Джуниор.
— Джуниор? — Густавсон снова подвигал челюстями и, поправив берет, сказал: — Знакомая фамилия.
— В высшем руководстве работает его дядя. А вот, кстати, и сам Берт, — заметил Дуглас, указывая на приближающийся микроавтобус с эмблемой Ассоциации.
Джуниор вышел в числе первых пассажиров и, поздоровавшись с главным инспектором и полковником, доложил:
— Первая партия специалистов прибыла. Пятнадцать человек.
— Отлично, мистер Джуниор, — улыбнулся Густавсон, — распределяйте их по машинам согласно расписанию.
Затем полковник нагнулся к Берту поближе и уже тише добавил:
— И проследите, чтобы никто из них не нажрался еще до взлета.
120
Авангардная группа судов противника, насчитывающая четыре корабля, бросила якорь в двух километрах от западного порта. Остальные суда расположились возле самого горизонта.
— Толково рассредоточились, — заметил Нейдл, рассматривая противника в бинокль.
— Да, на этот раз не спешат, — поддержал его Корн шоу.
— Тем не менее нам пора в укрытие, — сказал Клаус. — Сейчас они начнут обстрел из орудий, В подтверждение его слов над одним из вставших на якорь суров взметнулось белое облачко, а затем послышался шелестящий звук приближавшегося снаряда.
Он упал на левом фланге, не долетев двадцати метров до причалов, и поднял в воздух столб грязной воды.
— Давно мы здесь дно не чистили. Илу много, — заметил Корншоу.
— Нейдл, передайте бронебойщикам, пусть открывают огонь по крайнему слева судну.
— Все на одного?
— Да, сорок ружей против одной пушки, — подтвердил Ландер.
Нейдл тут же умчался, а Корншоу спросил:
— Неужели будет эффект?
— Эффект будет. Нам нужно, чтобы они отошли подальше. С такого расстояния они за два часа разобьют все наши укрепления.
В этот момент произвели выстрелы еще три корабля, и их снаряды, пролетев над причалами, упали на территории форта.
В ответ, согласно приказу Ландера, по крайнему слева судну начали стрелять бронебойщики.
Клаус поднял бинокль и увидел, как вокруг цели поднимаются частые фонтаны от крупнокалиберных пуль. Некоторые из них попадали по корпусу судна и выбивали искры, другие дырявили надстройки. Было видно, как артиллерийский расчет буквально ползает по палубе, стараясь избежать пуль.
Морская батарея снова, огрызнулась огнем, и на этот раз один из снарядов угодил прямо в сложенную из бетонных конструкций башню. Появилось несколько раненых, попавших под дождь осколков бетона, а бронебойщики внутри башни получили контузии разной степени.