Наездники

Купер Джилли

– Она обрадовалась?

– А, ты же знаешь Элен, – сказала Джейни. – «Это будет положительным переживанием для тебя, Джейни. В конце концов, ты еще находишься в наилучшем возрасте для того, чтобы завести ребенка». Глупая корова.

Билли усмехнулся.

– Все еще не могу поверить. О господи, это прекрасно!

Зазвонил телефон. Билли одним прыжком оказался около него.

– Привет. Знаешь, какая у нас новость? Ну да, – сказал он слегка сконфуженно, – Элен тебе наверняка сказала. Правда? Я еще не спустился с небес на землю.

– Руперт ужасно рад, – сказал Билли, кладя телефонную трубку. – Он хотел принести двухквартовую бутыль

«Крюга», но я сказал, что это не для нас. Тогда он предложил отличную траву, которую ему продал Гай.

Джейни хихикнула.

– Это нам тоже теперь не подходит. Мы – будущие родители, и должны проявлять ответственность. Вместо этого всего давай пойдем трахаться.

Фен и Сара прибыли в Уэмбли в полночь воскресенья. Фен была в ужасном состоянии. Она толком не спала и не ела уже несколько недель. Джейк не мог ей особенно помочь на расстоянии. Вчера Фен неудачно упала с Харди, и спина у нее болела до сих пор. Сама только мысль о том, чтобы всю неделю участвовать в скачках – на четырех лошадях, в категориях соревнований, которые длятся до самого вечера – пугала ее.

На следующее утро, когда она собиралась идти регистрироваться, Фен глянула в окно мимо розовых занавесок и увидела Билли, лошадь которого шла шагом по кругу для категории новичков. На нем были старые зеленые плисовые брюки и твидовый пиджак, и он смеялся над какой-то остротой Руперта. Он выглядел таким счастливым, таким беспечным и молодым – гораздо моложе, чем прежде. Сердце Фен сжалось от тоски по нему. Я не излечилась, панически подумала она. В административной палатке она обнаружила Хампти и Гризельду. Оба повернулись к ней спиной. О господи, как долго еще будет продолжаться эта глупая пантомима?

Ранним вечером, когда Фен меньше всего этого ожидала, она наткнулась на Билли. Он был очень дружелюбен с ней, но какой-то странный, что-то в нем изменилось. Он избегал встретиться с ней взглядом и один за другим выпаливал вопросы про Джейка, про ее лошадей и успехи. Он дважды спросила ее про Лорел и принес Фен свои поздравления сердечным тоном, абсолюуно ему не свойственным. Казалось, он почти торопится поскорее расстаться с Фен, что вызвало у нее гораздо большую депрессию и дискомфорт, чем поведение всех остальных жокеев, вместе взятых.

Фен побрела в конюшни. Окошко в стойле Маколея было закрыто, чтобы обожатели из публики не кормили его и не выдергивали на память волоски из его гривы. Фен скользнула в стойло и быстро закрыла за собой дверь. Маколей радостно пошевелился, но не встал. Она села на солому рядом с ним, гладя его гриву, все еще завитую после дневных косичек.

В этот вечер было два состязания – костюмированная парная смена, а потом – кубок «Санди Таймс» с призом десять тысяч фунтов. Фен не приняла участие в парном состязании, потому что побоялась, что никто не захочет быть ее партнером. До нее донеслись снаружи взрыгы хохота. Она поднялась и выглянула в щель. Мимо шли Руперт и Билли, одетые в ажурные чулки, туфли на каблуках, юбки и рубашки с подложенными кокосовыми орехами, которые должны были изображать груди. Руперт, неотразимый в блондинистом парике, представлял миссис Тэтчер, а Билли с копной волос на голове изображал Ширли Вильямс. Они прошли мимо, и стало слышно, как в соседнем стойле Сара готовит Харди к скачкам на приз «Санди Таймс». Фен вздохнула и снова опустилась на солому рядом с Маколеем. Она почти задремала, когда снаружи простучали копыта и послышался возбужденный голос:

– Знаешь, что? Слухи, слухи.

Это был Диззи.

– Что? –

спросила Сара, подходя к двери.

– Где Фен? – поинтересовался Диззи.

– По-моему, в грузовике. Я ее давно не видела. Ну, давай, выкладывай.

– Джейни Ллойд-Фокс беременна.

Рука Фен судорожно вцепилась в гриву Маколея.

– Господи боже, – сказала Сара. – А ты откуда знаешь?

– Ну, я был в палатке, когда Каунт Гай, Билли, Руперт и Дрифф реистрировались. Каунт Гай хлопнул Билли по спине и сказал, что до него дошли слухи, tres interessant, и Билли весь покраснел, и был доволен, и признал, что у Джейни будет ребенок. Каунт Гай, конечно, нброчно щекотал самолюбие Билли. Ему не понравилось, когда Билли и Джейни! расстались – это могло помешать ему ухаживать за Лавинией. Как бы там ни было, они все стали поздравлять Билли, и хлопать его по плечу, и тут чертов Дриффилд спросил: «А кто отец? Кевин Коли?» В следующий момент Билли врезал ему в челюсть. Шмяк – и Дрифф пролетел через всю палатку. Потом Билли прыгнул на Дриффа, взял его за горло, вопя: «Возьми свои слова обратно, ублюдок!» и прочие приятные словечки.

– Ох ты господи! – сказала Сара.

– Руперт и Каунт Гай отташили Билли, а Дриффилд сказал, что он добьется того, чтобы Билли отстранили. «Не добьешся», – сказал Руперт. – «В правилах BSJA нет ничего по поводу отстранения участника до начала состязаний, уолько во время них».

Оба конюха захихикали.

– Как бы там ни было, – продолал Диззи, – Мелис заставил Дриффилда извиниться. Дрифф слазал, что! он просто пошутил, тогда Билли, Руперт и Гай развернулись и вышли, не зарегистрировашись, и вернулись в палатку через пять минут, когда Дриффилд уже вышел. Так что похоже, что следующий кандидат на бойкот – это Дрифф, а не твоя бедняжка Фен.

– Господи, – сказала Сара. – Фен просто с ума сойдет, когда узнает. Билли, должно быть, в восторге от Джейни, раз так набросился на Дриффа. Я рада, что наконец кто-то его отделал, Дрифф – такая ядовитая жаба.

– А я думал, что Билли не может иметь детей, – сказал Диззи. – Как ты думаешь, это ребенок Кева?

Двигаясь как лунатик, Фен вышла из стойла Маколея.

– Фен! – задохнулся Диззи и попятился к терпеливо ожидающему Арктуру. – Мы не знали, что ты здесь.

– Наверняка, – сказала Фен. – Иначе вы бы не держали лошадь Руперта на ветру. Все, что вы способны делать – это целыми днями сплетничать.

Не позаботившись даже закрыть дверь в стойло Маколея, Фен нетвердыми шагами направилась прочь. «У Билли будт ребенок», – снова и снова повторяла она дрожащими губами. Она сама не знала, куда идет, но в результате оказалась в грузовике и заперла за собой дверь.

Через несколько минут раздался стук в дверь.

– Фен, это Сара. Начинаются скачки.

– Мне плевать, – всхлипнула Фен. – Оставь меня.

– Ну пожалуйста. Мне жаль, что ты все услышала, но Харди готов, и я знаю, что ты хотела выступить на нем в этой категории.

– Бога ради, уйди.

– Впусти меня. Я не хочу оставлять тебя одну.

Фен не ответила. Она лежала на своей постели, судорожно всхлипывая, дрожа, как параличная собака. Она больше не могла терпеть. У нее впереди не было ничего, ничего. В конце туннеля погас свет; оба выхода были замурованы; надежды не осталось. «Ох, Билли, Билли», – простонала она.

Потом она услышала, как кто-то дергает ручку. Послышались голоса, на ручку нажали посильнее, дверь подалась, и всю жилую загородку залило светом.