Нагибатор Игрового Мира
Шрифт:
— Да, я прекрасно это знаю, — кивнула прекрасная воительница. — У тебя высочайшее чувство чести. Это лишь одна из немногих причин, по которым мы связаны.
— Что же, я рад, что ты обо мне такого высокого мнения, — засмеялся я. — Мне льстит, что ты меня уважаешь.
— Ты заслуживаешь большего, чем моё уважение, Алекс, — сказала она, бросив на меня ещё один пронзительный взгляд. — Я уже говорила о своей любви к тебе. Но теперь мне нужно поговорить с кузнецом Рикертом. Он сказал, что у него есть «кое-что особенное» для тебя и, думаю, если мы собираемся сражаться с Данстаном и его людьми, то это «нечто особенное» будет очень кстати. Могу я ненадолго тебя покинуть?
— Да, конечно, встретимся там позже, я подойду, — сказал я, и она ушла прежде, чем я закончил предложение. — «Кое-что особенное»? Интересно, что бы это могло быть...
Я стоял и смотрел ей вслед несколько долгих минут. Что она имела ввиду, когда сказала, что я заслуживаю большего, чем её уважение? Она говорила о верности и доверии? Или что-то совсем другое?
— Какая фантастическая женщина, — сказал я себе.
Этот диалог только ещё сильнее расположил меня к ней и заставил захотеть узнать ещё больше.
Я бродил по городу без всякой цели. Просто ходил, чтобы немного отвлечься и привести мысли в порядок. Горожане, должно быть, уже были в курсе, что Данстан выдвинул Эйлин ультиматум, потому что на улицах было слишком оживлённо. Мужчины то и дело подходили ко мне, чтобы предложить свою помощь, но я заверил их, что городу ничего не угрожает и они могут спокойно заниматься своими делами.
Местные жители явно предпочитали быть на моей стороне, нежели на стороне напыщенного милорда или его отца герцога Фоделя, который сидел в своём замке в сотнях километров отсюда. И хотя я не сильно разбирался в политике этого мира, этот аристократ не очень хорошо справлялся со своей работой, раз случайно появившийся Бог мог быстрее разобраться с проблемами и завоевать к себе бескрайнее доверие горожан.
— Возможно, я смогу вам помочь, — мягкий голос позади меня заставил обернуться. Целительница Аника стояла с довольным выражением на миловидном лице. — Я слышала, что милорд Данстан хочет уничтожить наш город.
— Это — правда, — кивнул я, — Но мне кажется, что он и его люди не станут ждать, пока я намажу раны целебными зельями, так что, к моему большому сожалению, в этот раз алхимия не поможет. Вот если бы можно было подсыпать что-нибудь им в еду, чтобы отравить и тогда мне вовсе не придётся с ними сражаться...
— Отравить магов? — девушка тихонько засмеялась, — К сожалению, это невозможно.
— Тогда, боюсь, твои травы не принесут никакой пользы.
— Есть ещё кое-что, — она мотнула головой, приглашая меня следовать за ней.
Целительница привела меня в небольшой дом, который располагался недалеко от кузницы Рикерта, куда я собирался зайти позже. Этот дом выделялся среди всех других зданий, потому что был построен полностью из камня, за исключением черепичной крыши, на которой широкая труба выплёвывала в воздух тонкий белый дым. С левой стороны от здания находился небольшой огороженный участок земли, где росли всевозможные растения. Едва я приблизился на пять метров к входной двери, как меня поразил острый ароматный запах трав.
Прежде чем войти, я создал новую точку сохранения. Что бы ни поджидало меня внутри, я должен был быть готов ко всему, и уже привык проявлять себя в самом лучшем свете.
Я переступил порог и на миг остановился, чтобы глаза привыкли к темноте. Тёплый тусклый свет исходил от радостно потрескивающего огня в камине. Единственное окно было полностью завешено плотной тканью, а прямо под ним стояла кровать. Похоже, в доме целительницы была только одна комната, которая служила сразу прихожей, кухней, гостиной и спальней. Но она была больше, чем большинство квартир-студий в моём мире, так что это не вызвало у меня дискомфорта. К тому же, каждая вещь стояла на своём месте, поэтому создавалось впечатление идеально организованного пространства.
Кухня состояла из стола и раковины. В гостиной располагались два больших удобных кресла, стоявших у камина. В спальне была только кровать и маленькая тумбочка. А в прихожей было достаточно места, чтобы раздеться и повесить одежду на специально предназначенные колышки на стене.
Аника прошла к столу, и на приделанных к стене полках я увидел сотню различных банок. Каждая склянка была помечена, и я быстро понял, что все они отсортированы в алфавитном порядке. На столе лежала большая книга, открытая на странице, где подробно описывалось применение целебной припарки для выведения чёрной неизлечимой хвори у детей от нуля до пяти лет. Я подумал, не для той ли это девочки, мама которой подходила ко мне во время моего первого появления на площади.
— Вы были правы, мои отвары не помогут в предстоящей битве с сыном герцога.
— Конечно, я так и думал. Тогда мне нужно что-то другое, что сможет помочь справиться с магами.
Целительница молчала так долго, что я стал задаваться вопросом, слышала ли она меня вообще. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она, наконец, повернулась, и сделала это с такой медлительностью, с какой обычно в фильмах поворачивается главный злодей.
— Неужели вы не знаете, как победить магию? — в её голосе не было враждебности, но в нём была определённая резкость, которая заставила моё сердце забиться в груди, — Истинный Бог Войны должен знать все методы.
Мне показалось, что меня окунули в ледяную ванну, когда карие глаза девушки пронзили меня насквозь.
Она знала, чёрт возьми! Она знала?!
...ЗАГРУЗКА...
Почему она спросила меня об этом? Это что, испытание? Разве она не верила, что я был настоящим Богом Войны? Больше никто в городе не сомневался в том, кто я такой. И хотя я на самом деле не мог показать и рассказать за счёт чего именно побеждаю, разве мог кто-нибудь, кто не был Богом Войны победить своих врагов так же легко, как я?
Если Аника что-то подозревала, то я должен был выяснить, как много ей известно.
— Мои отвары не помогут в предстоящей битве с сыном герцога.
— Это не имеет значения. Никто не может переступить дорогу Богу Войны, — я покачал головой. — Я поклялся защищать этот город, так что если Данстан или его отец представляют угрозу для Мидлстоуна, то весь их род будет обречён.
Целительница не сразу обернулась, и я приготовился к любому исходу, даже какому-то откровенному разоблачению, которое может прозвучать в мой адрес. Но на этот раз мне не пришлось ждать так долго, и когда она, наконец, повернулась, её карие глаза сияли от восторга.