Наковальня звезд
Шрифт:
На лице Мартина появилась маска напряжённой сосредоточенности: брови нахмурены, губы сжаты, ноздри раздуваются от жёсткого дыхания.
— Это не имеет смысла, — бросил он резко.
Все бомбардировщики, подошли к «Черепахе» и встали в позицию для воссоединения, подавая сигналы по «ноучу». Внешне все они были абсолютно целы, все вооружение рассеяно. Первым приготовился к воссоединению бомбардировщик Вильяма и Фреда.
Голос Вильяма пришёл по «ноучу»:
— Мины выброшены. Вокруг меня какие-то частицы. Думаю, я подхватил
Мартин предположил:
— Может быть, потому, что они были дефектными?
Хаким покачал головой:
— Не думаю, что это возможно.
— Мы никогда прежде не участвовали в боях. Скажите, могло ли что-нибудь на планете дезактивировать мины? — обратился Мартин к Матери Войны.
— Наше заключение — это невозможно. К тому же, простая дезактивация не могла бы стать причиной взрыва. Теоретически атмосфера, конечно, может содержать выжидающую систему поиска, предназначенную для атаки входящего оружия. Но мы не обнаружили ничего подобного. А существование защитных облаков антиматерии кажется нам невозможным.
— Вооружение может быть замаскировано и спрятано, подобно нашему кораблю, — сказал Хаким.
— Это возможно, — кивнула Мать Войны.
— Защита была, теперь это уже очевидно, что была, — сказал Гарпал. — И, вполне вероятно, что каким-то образом она коснулась наших бомбардировщиков, не исключено, что они несут что-то с собой.
— Проведите тщательную проверку бомбардировщиков, — приказал Мартин.
Хаким проверил все ещё раз.
— Вокруг них нет никаких атмосферных наслоений. Есть на «Черепахе» — очень слабое облако рассеянных ионов и молекул… Это всё, что я обнаружил. Не знаю, о каких частицах говорил Вильям. Так или иначе, бомбардировщики выглядят чистыми.
Мартин разжал, наконец, зубы, расслабил мышцы лица, медленно закрыл и открыл глаза. Почувствовав, как напряжены у него мышцы груди, он глубоко выдохнул.
— Впускайте их по одному, — отдал он приказ. — Фред и Вильям пусть войдут первыми. Но держите их пока в изолирующем поле.
— Мартин, я плохо себя чувствую, — по «ноучу» сообщил Фред. — Моя кожа изменила цвет, я теряю зрение. Вильям тоже болен.
Что-то было не так. Не разрешай их впускать.
Хаким и Дженнифер летали поблизости.
Мартин посоветовался с Матерью войны и повторил:
— Впустите Фреда и Вильяма. Но изолируйте, как я сказал.
Бомбардировщики расположились у переднего дома-шара, ожидая дальнейших инструкций. Корабль Вильяма и Фреда был первым на линии.
Хаким расспрашивал пилотов других бомбардировщиков:
— Стефания, Тереза, какие реакции? Какие проблемы?
Их бомбардировщики также искрились, словно был окружены фейерверком. Мартин подумал: Не искрятся корабли, мины которых не взорвались в атмосфере.
Ответила Стефания Перо Крыла:
— Я чувствую себя немного больной… Вероятно, мы подхватили радиацию. Поля не должны были бы её впустить, но ведь взрыв от наших мин был такой силы…
— Тереза, а как ты?
— Все хорошо. У меня немного кружится голова, но я не больна.
Первый бомбардировщик вошёл в люк. Раздалось характерное при торможении гудение, засверкали пузырьки изолиционных полей вокруг бомбардировщика.
Хаким переключил звёздную сферу на обзор склада оружия. Мартин прищурил глаза.
Мать Войны произнесла:
— Существует опасность…
Время истекло.
Шум торможения затих. Звёздная сфера наполнилась светом и начала мигать, ослепляя окружающих. Хаким громко выругался на арабском языке.
Внезапно мощное содрогание корабля отбросило всю команду на стены. Вокруг них моментально выросли поля, оберегающие их от дальнейших повреждений, но уже послышались стоны и появились пятна крови.
— Антиматерия. — подсказал Мартину внутренний голос, но было уже поздно. Бомбардировщики и мины превратились в антиматерию.
Звёздная сфера на минуту замерцала вновь, показывая крушение на складе оружия. Взрывная волна прокатывалась от всего, чего бы ни коснулся бомбардировщик, — со свистом и шипением лепели осколки, амбиплазма заполнила все помещение склада. Сфера погасла.
Жезл Мартина затороторил указания и предостережения, слишком многочисленные, чтобы выполнить их сразу. Корабль и сам все сделает без нас.
— Склад оружия, вся полусфера исчезли, — прокричала Тереза. — Что случилось?
С других бомбардировщиков также раздавались взволнованные голоса, но трудно было что-либо разобрать.
Стефания была последней, кого услышали:
— «Черепаха», слышен какой-то треск…
«Черепаха» закрутилась, как юла, с бешенной скоростью выходя из-под всяческого контроля. Сообщения с бомбардировщиков прекратились.
Грохот внутри корабля возрастал, стал просто невыносимым. Мартин закрыл глаза и стал ждать смерти.
Защитные поля вокруг них внезапно исчезли, и они сразу же были отброшены в угол столовой, превратясь в одну агонизирующую массу — их руки, ноги, головы, торсы были с силой сплющены друг с другом, как если бы ими манипулировал дьявол, составляющий свою дьявольскую головоломку. Трещали кости, кровь лилась рекой.
Поля вновь появились, но сплющенная команда была уже не в состоянии разъединиться. Все вокруг рушилось, все выходило из-под контроля. Они не могли ничего видеть, ничего чувствовать, только адскую тесноту и боль.
Корабль извивался, как змея. Мартин открыл глаза и попытался пошевелиться, но не смог. Он лежал, сцепившись с Эндрю Ягуаром, сзади на него навалился Хаким. От лица Мартина отлетали шарики крови и и в пылающих сумерках летели на переборку. Прошло три или четыре секунды. Мартин до сих пор сжимал жезл — рука тряслась, и жезл молотил по икре Хакима. Но Мартин не мог ни двигаться, ни думать.