Наковальня звезд
Шрифт:
Открылись внешние люки корабля, и светящиеся поля вытолкнули бомбардировщики из «Черепахи».
Дети устремились в столовую, к полусфере, чтобы пронаблюдать, как корабли покидают «Черепаху». Мартин, выбитый из колеи, направился в носовую часть. Из исследовательской команды здесь были только Хаким и Дженнифер.
Хаким слабо улыбнулся Мартину. Дженнифер кругами летала вокруг звёздной сферы, показывающей сейчас бомбардировщики, которые шли уже в сотнях метрах от хвоста «Черепахи».
— Все дети в столовой? — спросил Хаким, возможно, для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.
Мартин кивнул
— Я не могу там находиться, — тихо произнёс он, — я чувствую себя дерьмом. Я не могу быть в толпе.
Хаким положил руку на плечо Мартина.
— Как вы думаете, всё пройдёт хорошо? — спросил Мартин.
— Не знаю. Я не телепат, — отозвалась крутившаяся сейчас в самом носу Дженнифер.
— Всё пройдёт хорошо, — спокойно сказал Хаким.
— Ты телепат? — простодушно спросила Дженнифер, как если бы он действительно мог им быть.
— Нет, — ответил он.
Дженнифер, нахмурившись, сосредоточила свой взгляд на звёздной сфере.
— Вот Роза, может быть, действительно что-то знала бы, — неожиданно произнесла она.
Мартин постарался устроиться комфортно, насколько это было позволительно в носу: развернул гамак, прикрепил его к стенке и затем погрузлился в него. Но в это время Эндрю Ягуар просунул голову в люк, увидел Мартина и сказал:
— А мы заждались.
— Я останусь здесь, — сказал Мартин.
— Я имел в виду, что мы заждались приказов.
— В течение часа их не будет. Мы практически стоим на месте, «Черепаха» — на автопилоте. Бомбардировщики выполнят свою работу, мы соберём их вместе и, отойдя в сторону, понаблюдаем. Вам же все это известно.
— Известно, — согласился Эндрю. — И всё-таки мы ждём. Нам необходимо быть всем вместе, Мартин.
Дженнифер засопела носом. Мартин закрыл глаза и с огромным усилием оторвался от гамака. Больше всего ему хотелось побыть сейчас одному или в компании людей, которых он сам бы выбрал.
В обстановке столовой не было ничего необычного, выдающего неординарность ситуации. Четыре пары занимались любовью с театральным шумом. Мартин обошёл их и направился к оставленному для него месту, прямо под звёздной сферой. К нему устремились десятки глаз — продемонстрировать сейчас слабость означало вонзить каждому из смотрящих на него нож под ребро. Вновь Мартину приходилось жертвовать личным во имя общественного…
Но почему? Вечное это «почему».
Хаким и Дженнифер появились вслед за ним. Гарпал Опережающий Время пододвинулся к Мартину поближе. Он остался единственным экс-Пэном на борту «Черепахи». Стефания руководила бомбардировщиками.
«Черепаха» задействовала все прежде пассивные сенсоры. Звёздная сфера, разбившись на окна, показывала одновременно все бомбардировщики и окружающие их окрестности.
— До сих пор нет защиты, — покачал головой поражённый Хаким.
— Может быть, они боятся нас, — предположила Дженнифер.
Мартин окинул взглядом столовую, внезапно почувствовав острую неприязнь к своим компаньонам. Он постарался избавиться от подобного чувства, пытаясь погрузиться в какие-нибудь нейтральные эмоции.
Мать Войны, словно монумент, летела вдоль стены. Интересно, когда все закончится, сможем ли мы взять мома с собой и поместить его на пъедестал в центре города?
Фон исчез, теперь на экране начали появляться бомбардировщики вблизи — один за другим. Мартин узнал корабль Терезы. Он всеми силами старался сохранить спокойствие, но его ладони моментально стали влажными, сжало грудь. Нет защиты.
— Это жестоко, — пробормотал Эндрю. — Мы тоже должны что-то делать!
Мартин промолчал. Что они могли сделать? Лучшее, что они могли — это держаться всем вместе, быть бдительными, правильно оценивать то, что происходит.
Бомбардировщиков от Небучадназара отделяло сейчас не более четырёх тысяч километров. Планета до сих пор не изменила своих внешних признаков — коричневая пыль с серыми заплатами, зелёные полосы минералов и чёрные пятна резервуаров. Атмосфера чистая и спокойная.
— Хаким, — тихонько окликнул Мартин приятеля. — Есть ли сообщения о сейсмических волнениях?
— Ничего нового. Те же ритмы низкого уровня.
— Спроектируй их для нас, хорошо?
Любое проявление активности кристаллов и их окружения проектировались на дисплей, находящийся рядом со звёздной сферой.
— Может, это стоит первести во что-то более понятное нам? — предложим Мартин.
— Для этого я должен увеличить частоту поступаемых сигналов, повторяя их, как эхо.
— Ну и прекрасно, сделай это.
Обработанная таким образом информация о Небучадназаре становилась похожей на сердцебиение. Гудение и постукивание было искусственно созданным, но всё же несло информацию, уши снабжались более естественной и понятной интерпретацией, чем глаза. Мартин быстро выделил реальный ритм звука — серию ударов то с возрастающей, то с падающей частотой.
— Корабль, находящийся между Небучадназаром и Рамзесом, произвёл толчки, как при выстреле, — сообщила Дженнифер.
Хмурый от сосредоточения Хаким, проектировавший в это время картину, постоянно сверяя изображение и интерпретацию, кивнул и, приподняв брови, посмотрел на Мартина.
Очень незначительная реакция.
— Кокон освобождается через десять минут, — предупредил Гарпал, произнеся вслух то, что все они уже знали, наблюдая за жезлами.
В комнате воцарилась тишина. Три из четырёх пар прекратили заниматься любовью. Четвёртая, до сих пор активная, тоже начала стихать.
Мартин почувствовал слабость.
Сердцебиение Небучадназара изменилось. Хаким прогнал несколько сигналов через усилители и интрепретаторы и сказал:
— Активность на глубине поверхности, кажется, уменьшается.
— Уменьшается? — удивлённо переспросил Мартин.
Атмосфера Небучадназара, видимая в звёздной сфере, тускло мерцала. Сквозь корпус «Черепахи» послышались какие-то напевные звуки — что-то среднее между тоном колокольчика и причитанием от боли при попадании по пальцу молотком.