Наполеон
Шрифт:
— Капитан Ади! — крикнула она удивлённо и обрадованно. — Почему же мне не сказали, что приплыл ваш корабль? Пойдёмте посмотрим новый сад. Я несу туда немного фруктов.
Они пошли вдоль гребня холма. Полина болтала о приближающемся лете:
— Мы будем жить в Марчиане с июня по сентябрь. Там наверху божественно прекрасно, есть жилище отшельника и вокруг удивительные цветы. — (Княгиня никогда там не была). — Почему бы вам туда не заехать и не навестить нас?
— Боюсь, у меня не будет на это времени, ваше высочество. Мне приказано не задерживаться в Портоферрайо более чем на сутки.
— Но почему?
— Ну, я думаю, потому, чтобы не давать другим нациям оснований для зависти по
Румянец сошёл с её щёк, она застенчиво отвела глаза, вглядываясь в морскую даль.
— Но в любом случае, — проговорила она настойчиво и серьёзно, как человек, чьи намерения нелегко расстроить, — вам вовсе не нужно заходить в Портоферрайо. Вы можете бросить якорь у Марчианы?
— При хорошей погоде — да.
— Тогда вы должны обеспечить хорошую погоду. Вы, англичане, можете сейчас делать всё, что угодно. Наполеон говорил об этом, вы просто обязаны быть там же, где и мы.
— В этом что-то есть, — серьёзно ответил капитан. Ему было приятно думать о себе как о защитнике княгини.
— Пойдёмте в рощу и наберём цветов. Вы не откажетесь, капитан Ади? — Она подняла на него огромные чёрные глаза.
— Пойдёмте, — забыв обо всём на свете, сказал он.
Разговор был прерван громким смехом. Обнажённые по пояс и обливающиеся потом, гвардейцы под руководством сержанта Гренуллио трудились, обустраивая новый сад. Они копали ямы, сгребали землю, перетаскивали валуны. Две молоденькие шелковицы были уже посажены. И хотя вокруг царил полнейший хаос, за всем этим угадывалась определённая цель. Стоящий в сторонке лейтенант Ланор с сосредоточенным видом изучал план, который ему дали на рассвете.
Но откуда смех? Это капрал Джуалини в который уже раз излагал свой знаменитый «план». «Хорошо! — кричал он. — Сомкнутыми рядами маршем мы двигаемся вперёд. Знамёна развеваются над нами. Хорошо! — При каждом слове «Хорошо!» он вонзал в землю лопату с таким ожесточением, как будто там, под землёй, сидел сам дьявол. Гвардейцы веселились от души. Греки присоединяются к нам, молдаване и швейцарцы тоже. Хорошо! Если будет нужно, мы захватим Белград, и там мы остановимся на отдых. Хорошо! Венгры с нетерпением ожидают нас — они только того и ждут, чтобы подняться против австрияков, хорошо! Они подняли восстание! Хорошо!» Но тут сержант заметил за спиной красноречивого капрала приближающихся — Полину и английского капитана — и выстроил утомлённых гвардейцев по стойке «смирно». Полина передала ему корзину и улыбнулась всем им так, что каждый подумал, будто улыбка адресована ему лично. В глазах солдат читалось немое восхищение, и капитан Ади подумал: «Никаких признаков недружелюбия. Кемпбелл несёт чушь». Сержант отдал честь, княгиня поклонилась и повернула назад. Немного отойдя, они услышали позади громкий, поддержанный всеми гвардейцами, вопль «Хорошо!» и по-английски троекратное «Ура!». На сердце у капитана было светло и спокойно.
— До свидания, месье капитан, — сладко проговорила княгиня. — Когда мы увидимся вновь?
— Ваше высочество, всё зависит от ветра. Я заеду за полковником Кемпбеллом в воскресенье, тем же вечером мы должны быть здесь, так что, скорее всего, в понедельник.
— Ну хорошо, я надеюсь увидеть вас обоих в понедельник. А вы, месье капитан, надеюсь, к тому моменту уже пришлёте решение по поводу Марчианы?
Довольный жизнью, капитан Ади стал спускаться вниз, размышляя о прогулках в душистых рощах около Марчианы.
Во второй половине дня хитрый месье Матта наблюдал за отплытием «Партриджа». После чего сам стал готовиться к отплытию в Италию. Но уже было слишком поздно. Камбронн объявил о полном закрытии острова: ни одной лодке не было позволено
В тот же самый день, в пятницу 24-го числа, другой главный соглядатай, месье Ричи, обнаружил, что за ним повсюду следуют два жандарма.
Как только «Партридж» прошёл мимо маяка, погрузка кораблей была возобновлена. Из-за постоянно меняющегося слабого ветра капитану Ади не удалось достичь Пальмиолы до темноты, и всю оставшуюся часть дня и всю ночь его корабль находился в проливе Пьобино. Около пяти часов вечера он был достаточно сильно удивлён, увидев, что бриг «Инконстант» вместе с «Этуаль» и «Каролиной» — гребным судном, покинувшим Портоферрайо, как он заметил, через час после полудня — двигаются в южном направлении. Капитан наблюдал, как они держались близко к побережью Италии, а затем обогнули мыс Бьянко и взяли курс на Портоферрайо. Но простодушному капитану эти странные манёвры не внушили подозрения, на этот раз удача была на стороне Наполеона.
В субботу, 25 февраля, в Портоферрайо выдалась прекрасная погода. Корабли были почти готовы к отправке. Офицеры, молчаливые и серьёзные, проходили туда-сюда через Морские Ворота, и месье Матта, который не мог просочиться мимо часовых, вынужден был в бессильной ярости наблюдать за ними из таверны. Двое жандармов с суровыми лицами следовали по пятам за месье Ричи, что вызвало некоторые неудобства, когда он вечером зашёл к синьоре Лючии.
Этим утром Наполеон решил набросать проекты воззваний и написать прощальное письмо жителям Эльбы. Так как у Дрюо была тысяча дел, а Бертрану они договорились пока ничего не рассказывать о приготовлениях, ему пришлось писать самому. Дело было непривычным для него и потому вызывало утомление. Он настолько привык к диктовке, что слова, нацарапанные карандашом, появлялись на свет с трудом. Он разорвал два варианта воззваний и решил отложить работу на завтра. Но прощальное письмо он всё же написал, адресовав его доктору Лапи, возведённому в звание генерала, будущему губернатору острова. Оно оказалось на удивление коротким:
«Я покидаю остров Эльбу. Вполне узнав нравы жителей острова, я вверяю им обеспечение безопасности этой страны. Я не могу предоставить им более серьёзных доказательств моего доверия кроме того, что оставляю свою мать и сестру на их попечение в ситуации, когда войска покидают остров. Члены совета и все жители острова могут рассчитывать на моё к ним расположение и особое покровительство».
Закончив, он спустился вниз со сверкающего под солнцем утёса, чтобы искупаться.
В эту же субботу полковник Кемпбелл поехал в Ливорно. Перед тем как покинуть Флоренцию, он стремился получить аудиенцию у всесильного Кука. Ему хотелось получить от него какие-либо сведения, представляющие чрезвычайную важность для Наполеона, — относительно денег, Марии-Луизы, Пармы и так далее.
Мистер Кук ответил ему крайне саркастично: «Вы можете сказать Наполеону, что все эти вопросы сейчас решаются в Вене на основе взаимных компромиссов. Однако он должен понимать, что между суверенами не может не быть разногласий. Никто больше о нём и не вспоминает — как будто его и вовсе не было».
Полковник приехал в Ливорно, чувствуя себя гораздо лучше и немного успокоившись. Жалко, конечно, что он не встретил княгиню Полину в Лукке. А может, и к счастью. Он не знал, как бы повёл себя, встретив её, например, в одежде моряка (про неё рассказывали жуткие истории). От одной мысли об этом полковник покраснел.