Наполеон
Шрифт:
В этот момент Бертран, оставив плачущую жену на крепостном валу, находился на палубе брига «Инконстант» и, наблюдая за действиями Наполеона, изредка бормотал себе под нос любимое: «О, Боже!»
«Но, без всякого сомнения, он возьмёт с собой Камброниа (хотя бы это, по крайней мере, оказалось верным), отчаянного малообразованного бандита, который был барабанщиком во время его похода в Египет, а также тех гвардейцев, от которых он больше всего зависит, разместив их на борту своих судов. Сам же он, возможно вместе с генералом Дрюо, последует за ними на «Каролине».
Опять неверно. Наполеон не хотел, чтобы про него опять говорили, будто он переваливает весь груз опасностей на свои войска, поэтому вместе с генералами сел на самый большой
«Местом высадки будет Гаэта на побережье Неаполя либо Чивитавеккья, если к этому времени Мюрат продвинется в сторону Рима».
Местом высадки предполагался Антиб во Франции.
«Я полностью уверен в том, что Наполеон не начнёт открыто военных действий до тех пор, пока Мюрат не продвинется вперёд со своими войсками».
Наполеон отнюдь не делал ставки на Мюрата, и его единственной надеждой была Франция.
«В случае, если Наполеон покинет Эльбу и какие-нибудь из его кораблей будут обнаружены в море с войсками и боеприпасами на борту, я отдам приказ капитану Ади, который с большой сердечностью протягивал мне руку помощи всякий раз, когда это было необходимо, перехватить эти корабли и при малейшем сопротивлении с их стороны уничтожить их. Я абсолютно уверен, что и я и он будем оправданы нашим сувереном, нашей страной и всем миром в данной экстраординарной ситуации, когда наша ответственность перед обществом подвергнута такому серьёзному испытанию. Я чувствую — и это мой долг, — что не вправе допустить, имея в своём распоряжении все средства ведения боевых операций, чтобы жизнь этого неугомонного человека и введённых им в заблуждение сторонников перевесила на чаше весов судьбы тысяч людей и спокойствие всего мира».
Так с завидной смелостью и достаточно искренне писал полковник Кемпбелл, находясь в гавани Ливорно. Корвету «Партридж» ничего бы не стоило уничтожить бриг «Инконстант», если бы они встретились, ведь первый был сторожевым кораблём с полным парусным вооружением, водоизмещением свыше четырёхсот тонн, с двадцатью шестью орудиями (из них шестнадцать крупнокалиберных). Без сомнения, мир с одобрением отнёсся бы к расстрелу или утоплению «бешеной собаки» Европы. Но, к счастью, эти громы и молнии, которые метал полковник, не могли отправить на дно ни один из кораблей, находившихся на расстоянии сорока двух морских миль в гавани Портоферрайо.
Корабли были готовы поднять якоря и отплыть, но стоял полный штиль.
Наполеон спокойно расхаживал по юту, любуясь яркими звёздами в южной части неба и мигающими огоньками города. Мёртвый штиль был серьёзной помехой, но в конце концов, как сказал он Дрюо: «Если мы не можем сдвинуться с места, то и никто не сможет нас поймать». Солдаты занялись обыденными делами: укладывали снаряжение, несли караул, устраивались на новом месте. Возможно, что самым мучительным было ожидание для наблюдателей на побережье.
В девять часов на бриге подняли часть парусов, но он не сдвинулся с места. Нельзя было даже вывести корабль на якорную стоянку. Около одиннадцати с гор подул слабый ветер, на кораблях подняли якоря и поставили уже все паруса, какие только было возможно. Присутствие солдат на палубе осложняло задачу, так как некоторые из них устроились на мотках брасов и фалов. Теперь капитаном брига «Инконстант» был месье Шотар, но месье Тайяду из-за его штурманских знаний тоже было позволено принять участие в плавании. Взаимоотношения «двух капитанов» на юте складывались весьма непросто, ибо Тайяд (пока море было спокойным) всюду совал свой нос.
Маленькая флотилия проплыла несколько ярдов в направлении входа в гавань и опять замерла. Незадолго до полуночи в гавань вошла рыбачья лодка, и рыбак сообщил, что вне бухты дует ветер с острова. Наполеон внезапно принял решение: «Необходимо сдвинуться с места. Вёсла!» Тайяд что-то неодобрительно пробормотал, но энергичный Шотар сказал: «Разумеется, ваше величество». Также приглушённо он отдал
Действительно, корабли, выйдя из гавани, обнаружили лёгкий бриз с юго-запада, но и этого было достаточно. Первой шла «Каролина», за ней следом — «Этуаль», а потом «Инконстант» в сопровождении четырёх фелук по бортам — маленькая флотилия из семи судов. («Сен-Эспри», — безобидное торговое судно, лишённое пушек, получило приказ самостоятельно следовать к месту встречи). Наполеон, когда «Инконстант» поравнялся с террасой дворца, посмотрел наверх и попросил: «Дайте мне фонарь». Подавая сигналы, он заметил, что ему отвечают. Это Полина ещё раз, без слов, прощалась с ним. С кораблей не доносилось ни криков, ни пения; слышны были только лёгкие всплески воды и скрип весел. Вскоре они отошли от острова, вёсла были убраны, и наступила полная тишина — словно призраки скользили они по морю. Никогда ещё такая слабая, можно сказать просто жалкая, флотилия не бросала вызов всему миру.
— Ох! — вздохнула Полина и сжала свои маленькие кулачки, но в её вздохе не было печали.
— Ты удовлетворена, Полетт? — прошептала её мать.
— По крайней мере, — сказала Полина, — они больше никогда не смогут назвать его трусом.
Полина пожелала спокойной ночи матери и пошла в кабинет Наполеона. Лампа, зажжённая Маршаном перед его отъездом, продолжала гореть, но комната показалась ей очень тёмной, да и вообще немой и безрадостной, как могила, ибо в ней не было того, кто озарял её своим гением. На полу валялись обрывки скомканных бумаг. Она подобрала несколько обрывков и с величайшей осторожностью расправила их. На лице появилась печальная улыбка. В кои-то веки Наполеон снизошёл до того, что писал сам. Он всё же поделился с ней своими мыслями и приоткрыл тайники своего сердца, хотя ей, глупой девчонке, и не положено было ничего знать. К сожалению, ей удалось немногое разобрать на бумажках из-за корявого почерка брата. «Наполеон, милостью Божей и в соответствии с конституцией император Франции...» Это было довольно легко прочесть: каждый лист начинался подобным образом. Затем «жители Франции... поднимайтесь... ваш король и ваше правительство... нарушили... обещания... не будет... захватов других стран... я иду к вам... счастье Франции».
«Жители Франции! Я иду к вам», — сколь глупо и опрометчиво было оставлять подобные бумаги на полу в пустой комнате, в городе, кишащем шпионами! Но всё же она была обрадована и счастлива! Сколько уверенности в себе, сколько мужества было опять в её брате! И разве она, Полина, не внесла свой маленький вклад в это дело? Она постаралась собрать все бумаги и, прижав к груди, отнесла в свою комнату.
Глава 16
ЗЕЛЁНЫЙ ЛУЧ
Итак, началась великая игра в прятки. По сложности и опасности это мероприятие можно было сравнить с бегством от флота Нельсона в 1799 году. Но тогда в распоряжении Наполеона было всё Средиземное море. Теперь же острова стесняли его манёвры. На западе находилась Корсика, впереди — Капрая, а дальше на севере — Горгона. Эту дорогу, ведущую прямиком во Францию, постоянно патрулировали два французских фрегата и третий, «Зефир», был послан им на подмогу. На востоке, если бы он направился в Италию, постоянно курсировал «Партридж», а чуть севернее, в Генуе, располагались мощные военно-морские силы Британии. При одном взгляде на карту можно было сделать вывод, что самое ничтожное подозрение недругов свело бы к нулю его шансы. В этой ситуации даже план капрала Джуалини выглядел не таким уж безумным. Но в море происходили странные вещи. По-видимому, небеса действительно были на стороне Наполеона.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
