Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу

Гэлбрэйт Серина

В кружке собравшихся мелькнуло хорошенькое женское личико, обрамлённое рыжими локонами. Вдовушка с соседней улицы, не старше Феодоры годами, вроде швея – модистки и модные салоны для Ливента были такой же невидалью, как бумага для вестников.

– Это там, случаем, не ваша зазноба?

– Кто?

– Белошвейка с соседней улицы, два года как овдовевшая… как её звать-то?

– Алиса.

– В стране Чудес? – сыронизировала я. – Или в приграничье?

– Выйду поприветствую её, – проигнорировал моё замечание Филипп и ушёл на улицу.

Любоваться на воркование

сладкой парочки желания не было, и я вернулась за стойку, караулить Ормонда. Задерживаться под крышей отчего дома тот не стал. Не прошло и двадцати минут, как он вновь появился в зале, вежливо кивнул мне на прощание и широким, быстрым шагом направился к выходу. Я за ним.

– Озейн Бёрн!

Он остановился у двери, обернулся ко мне.

– Прошу прощения, возможно, вам покажется странным мой вопрос… или бестактным, не знаю… но вы сейчас куда поедете? В Перт или ещё куда-то?

– В Перт, – Ормонд оглядел меня заново, пристально, изучающе. – Матушка сказала, вы не нанятая ею помощница, вы адара… Феодора, верно?

– Да, – я понизила голос и принялась за изложение сокращённой версии произошедшего: – Тут такое дело… у меня возникли проблемы с… перемещением. Я и мой сочетаемый случайно попали в Ливент… промахнулись немножко, а обратно никак. Поэтому мне надо попасть в Перт, откуда я смогу отправить вестника моей сестре в Исттерский домен.

Взор собеседника задержался на моей не шибко свежей блузке. Я её, конечно, застирывала по возможности, однако…

Однако и так понятно, что вид у нас обеих был уже жалкий.

– Простите, адара, но… – Ормонд чуть подался ко мне и голос тоже понизил: – Вам известно, сколько стоит отправка вестника?

– Филипп… мой сочетаемый говорит, что дорого.

– Он прав.

– А адары в Перте есть?

– Есть. Одна. Но она…

– Замечательно! – обрадовалась я. – Вас не затруднит подбросить… подвезти меня до Перта? Только подвезти, ничего больше.

Ормонд посмотрел на меня, на стойку и снова на меня.

– Хорошо.

– Тогда одну минуточку, я только озел Бёрн предупрежу, – я рванула на кухню, на ходу развязывая передник.

На то, как я сажусь в машину, люди смотрели с настороженным удивлением, будто не вполне понимая, как по собственной доброй воле можно разъезжать в этом жутком агрегате. Умостившись на переднем пассажирском, я потянулась было за ремнём безопасности, однако его, как и в каретах, заменяла широкая кожаная петля слева от кресла.

В последний момент в салон с поразительной прытью заскочил Филипп. Появление лишнего пассажира Ормонд никак не прокомментировал. Посигналил, вынуждая людей перед носом машины шарахнуться в разные стороны и освободить дорогу, и автомобиль тронулся.

* * *

До Перта доехали быстро, с ветерком. Во всяком случае, у меня не возникло ощущения, будто на дорогу ушло много времени. Особенно по сравнению с конным экипажем. За чертой города Ормонд прибавил скорости, отчего Филипп на заднем сиденье подозрительно

нахмурился, и поездка пошла веселее. Разогнаться до скорости современного легкового автомобиля, даже обычного, продукт бертерского машиностроения не смог бы при всём желании, но и то, что он выжимал, уже казалось чудом.

Правда, я в очередной раз подивилась этому странному разбросу технологических достижений: шпаги и напудренные парики в одном домене и фотоаппараты и автомобили в другом. Очевидно уже, что не столь они автономны, как мне подумалось поначалу, наоборот, связаны крепко и хорошо осведомлены друг о друге, но и разница между некоторыми больно велика. Ладно бы механизацию и достижения прогресса заменяла магия, так ведь и волшебства в этом мире маловато наскребалось, как на мой вкус заядлого читателя фэнтези.

И большая его часть так или иначе происходила от адар. По крайней мере, пока я ни разу не слышала и не видела, чтобы исполнителем магических действий выступал человек, никак не связанный с адарами.

А вдруг до адар тут не было магов? Адары единственные свободно перемещались, располагали артефактами вроде зеркала и немеханизированными самоходками. Адары придумали специальную бумагу для вестников, а амодары частично видели сети и могли вплести себя в чужую. При этом за прочим населением доменов подобные таланты явно не замечены, разве что они тщательнейшим образом скрывались.

Поразительное совпадение.

Жаль, Люсьен далеко и не спросишь, права ли я в своём предположении.

Медитативное созерцание пасторальных пшенично-зелёных пейзажей, проносящихся за окном, напомнило ещё об одной мелочи.

Стоимость вестника.

Все без устали твердят, что он дорогой. И есть не везде. А теперь вопрос на миллион – откуда в том поселении на перепутье, где свалилась Феодора, взялась бумага для отправки вестника? Я помню кучку домов, притулившихся по обеим сторонам от постоялого двора. Вывески «Почта Перепутья» я что-то не заметила. Ливент куда больше того поселения и не на перепутье, но в нём волшебную бумагу не найти. А «Уикхем» каким-то чудом приобрёл её в месте, которое иначе, чем «у чёрта на рогах» и не назовёшь. Он чётко сказал, что отправил вестника Алишан. А если он не купил бумагу на перепутье, то где тогда достать исхитрился?

Ещё одна непонятка в копилку странностей имени Феодоры.

Перт превосходил соседа не только размерами, но и шумом и количеством людей на улицах. Ливент я толком не видела и до сего дня дальше улицы, где находился «Волк», не была, однако разница заметна и неискушенному взгляду. Пару-тройку раз попадались машины, похожие на авто Ормонда, ехавшие неспешно по людным улицам и привлекавшие куда меньше внимания, нежели в Ливенте. Прохожие одеты ближе к фасону, что нынче на мне, чем к экипировке, в коей щеголял Филипп, никаких широких юбок в пол, богато разукрашенных камзолов и замысловатых париков, которые я видела на улицах Риджа. Понятно, что люди из сословий попроще ничего подобного не носили и вряд ли вообще хоть раз в жизни надевали, зато люди состоятельные меры явно не знали и чувства края не имели.