Наркотик времени
Шрифт:
— Мне просто любопытно, — сказала Патриция. — Мне казалось естественным, что хороший хирург должен стремиться на фронт, где для него есть настоящая работа. — Она разлила кофе в две пластиковые чашки.
— Да, вам должно так казаться, — сказал он, чувствуя, насколько безнадежной была его попытка. Ей девятнадцать лет, почти в два раза меньше, чем ему, а она лучше понимает, что правильно и что следует делать. Обладая таким свойством, она сама устроит свою жизнь и карьеру, она не нуждается в посторонней помощи. — Вы хотите, чтобы я ушел? — спросил он. — Если да, то просто скажите прямо, и я уйду,
— Вы
— Да, — он кивнул. — “И у тебя тоже сильный характер”, — подумал он, — Пэт, — обратился он к ней, — поверьте, что я сделал сегодня нечто такое, что имеет значение для всех нас, хотя ото и не связано с медициной. Можете вы этому поверить? Если да, мы можем продолжить.
— Я поверю всему, что вы скажете, — с беспечностью девятнадцатилетней девушки ответила она.
— Вы видели сегодня вечером по телевизору обращение Молинари?
— Я посмотрела его немного. Очень интересно. Он выглядел настолько больше…
“Больше. Да, — подумал он, — это подходящее слово”.
— Приятно видеть его снова в прежней форме. Но я должна признаться — вся эта декламация, вы понимаете, что я имею в виду, эта его напыщенная манера, горящие глаза — это для меня скучно. Я включила вместо этого проигрыватель. — Она оперлась подбородком на ладонь. — Знаете что? Это надоело мне до смерти.
В гостиной зазвонил видеофон.
— Извините. — Пэт Гарри встала и выпорхнула из кухни. Он молча сидел, не думая почти ни о чем, кроме висящего на нем старого груза усталости, когда она внезапно появилась вновь.
— Вас, Доктора Эрика Свитсента, это ведь вы?
— Кто это? — Он пытался подняться, чувствуя, как сердце сдавливает свинцовая тяжесть.
— Белый дом.
Он подошел к видеофону.
— Алло, это доктор Свитсент.
— Минуту, — Экран опустел. Затем на нем появился Джино Молинари.
— Так, доктор. Они добрались до вашего рига.
— Боже, — вырвалось у него.
— Все что мы увидели, когда вошли, это был ваш хваленый риг. Мертвый. Кто-то из них, должно быть, видел, как вы входили. Плохо, что вы не отвезли его прямо в ТМК. Вместо этой гостиницы.
— Теперь я это понимаю.
— Послушайте, — отрывисто сказал Молинари. — Я звоню вам, потому что знаю, вам будет интересно это узнать. Но не слишком вините себя. Эти ребята с Лилистар профессионалы. Это могло случиться с каждым. — Он наклонился ближе к экрану и с ударением произнес: — Это не настолько важно; есть и другие возможности вступить в контакт с ригами, три или четыре — мы как раз решаем, как лучше ими воспользоваться.
— Это можно говорить по видеофону? Молинари сказал:
— Френекси и его компания только что отбыли на Лилистар, убрались так быстро, как только сумели. Поверьте моему слову, Свитсент, они знают. Так что наша задача действовать быстро. Мы рассчитываем вступить в связь с правительством ригов в течение двух часов; при необходимости будем вести переговоры по открытому радиоканалу, пусть подслушивают. — Он взглянул на часы. — Я должен кончать разговор. Вы остаетесь на своей должности. — Экран погас. В лихорадочной спешке Молинари перешел к выполнению следующей задачи. Он не мог позволить себе сидеть и сплетничать. Вдруг экран снова загорелся; перед Эриком опять был Молинари, — Запомните, доктор, вы выполнили то, что от вас требовалось; вы вынудили их выполнить мое завещание, эти десять страниц, которые они перекладывали с места на место, пока вы не приехали. Если бы не вы, меня бы здесь сейчас не было; я уже говорил вам это и не хочу, чтобы вы об этом забывали — у меня нет времени, чтобы повторять это снова и снова, — Он коротко усмехнулся, и изображение на экране снова погасло. На этот раз он больше не зажегся.
“Но провал есть провал, — сказал себе Эрик. Он вернулся на кухню и снова сел перед своей чашкой. Никто не произнес ни слова, — Из-за того, что я все испортил, — подумал Эрик, — лилистарцы получили дополнительное время, чтобы окружить нас и обрушиться на Землю со всеми своими силами. Миллионы человеческих жизней и, возможно, годы оккупации — вот цена, которую все мы заплатим. И все потому, что ему показалось хорошей идеей отвезти сегодня Дег Дал Ила в гостиницу “Цезарь” вместо того, чтобы сразу привезти его в ТМК. — Потом ему пришло в голову, что в ТМК у них тоже есть, по крайней мере, один агент; они могли добраться до него и здесь. “И что теперь?” — спрашивал он себя.
— Наверное, ты права, Пэт, — сказал он. — Наверное, мне следовало стать военным хирургом и работать на базе, в прифронтовом госпитале.
— Конечно, а почему нет? — ответила она.
— Совсем скоро, хотя ты этого еще не знаешь, фронт будет здесь, на Земле.
Она побледнела, но попыталась улыбнуться.
— Почему?
— Политики, Превратности войны. Ненадежные союзники. Сегодняшний союзник завтра оказывается врагом. И наоборот. — Он допил кофе и встал. — Удачи тебе, Пэт, в твоей телевизионной карьере и в твоей яркой, только начинающейся жизни. Надеюсь, что война не затронет тебя слишком сильно. “Война, которую я помог принести сюда”, — добавил он про себя. — Пока.
Она осталась молча сидеть за кухонным столом, отхлебывая свой кофе, пока он выходил через прихожую к двери, открывал се и захлопывал за собой, Они даже не кивнула на прощанье; она была слишком испугана, ошеломлена тем, что он ей сообщил.
“Спасибо, Джино, — сказал он про себя, спускаясь на первый этаж, — Это была хорошая мысль; не твоя вина, что из этого ничего не вышло. Ничего, кроме более глубокого осознания того, как мало полезного я сделал и как много вредного”.
Он шел пешком по темным улицам Пасадены, пока не заметил такси; он остановил его, сел и только после этого задумался, куда же ему ехать.
— Вы хотите сказать, что не знаете, где живете, сэр? — спросил автомат.
— Вези меня в Тиуану, — неожиданно сказал он.
— Слушаюсь, сэр, — сказал автомат и развернулся на юг.
Глава 14
Он бесцельно бродил, шаркая по тротуару, мимо маленьких, похожих на киоски, магазинчиков, расцвеченных неоновыми огнями, прислушиваясь к крикам уличных торговцев и наслаждаясь видом беспрестанно снующих машин самых разнообразных типов, от новейших автоматических такси до древних колесных автомобилей, сделанных когда-то в США и теперь на склоне лет оказавшихся здесь.