Нарты. Адыгский эпос
Шрифт:
Бадыноко сел на коня, а мать взяла в руки звонкую пшину и заиграла, да так, что конь заплясал. Конь плясал, а мать пела:
Бадыноко, чья закуска — бык, Бадыноко, чей обед — олень! День настал: садись на скакуна, — Нартская страна тебя зовет. Ты в поход возьми своих собак, Ты в поход возьми своих орлов, На врагов ты свой удар обрушь, Нартский муж, отвагу прояви, Вражеское— Повоюю с нартской отвагой, вернусь домой с достоинством, вернусь невредимым. А как быть с от цом и матерью? — спросил Бадыноко о воспитавших его старухе и старике.
— Не тревожься о них, — сказала мать, — я буду лелеять их старость, их покой. А ты воюй, думая только о разгроме врага, воюй, как подобает нарту. Не говори нартам, чей ты сын, откуда ты родом, ибо среди нартских мужей, твердых и благородных, есть и зложелатели и завистники.
Сказав так, мать подала Бадыноко воинские доспехи, и, пока сын надевал их, мать пела:
С лебединой шеей твой гнедой, Тонкий, в две ладони шириной, Выращен, поджарый, под землей, Вскормлен первой, раннею травой! Кто с тобой сравнится на земле? Ты в седле серебряном сидишь, Шлемом золотым ты осиян, Стрелами наполнен твой колчан, Эти стрелы — словно лес густой. Блеском, остротой прославлен меч, — Без нужды его не обнажай, Обнажил — уничтожай врага. Увеличь стократно свой удар, Пусть гремит стократно бранный клич, Будь на поле ратном тверд и смел, Начал бой — обратно не скачи. Войско чинтов преврати ты в пыль, Вожака их захвати ты в плен, Смельчака их отпусти ты прочь, Пусть уходит цел и невредим, Пусть к своим он вестником придет, Принесет о пораженье весть. Наша жизнь и честь — в твоих руках, Бадыноко, зоркий мой, лети, Защити нас, отврати беду! Доброго тебе пути, сынок!Бадыноко простился с матерью и поскакал. За день он проделал путь семи дней и ночей и достиг чинтского войска. Оно стояло, готовое к битве. Пока Бадыноко доехал от последних рядов до передних, прошло полдня. А вдали, малой горсткой, стоял отряд нартов. Бадыноко крикнул чинтам:
— Приготовьтесь, еду сразиться с вами!
Чинты хлынули бесконечным, бурным потоком. Но поток этот разбивался о скалу, а скалой был Бадыноко. Еще солнце не окрасило мир вечерней зарей, как Бадыноко истребил чинтское войско. Он захватил в плен предводителя войска и привязал его крепко к своему коню спиной к гриве. Захватил он в плен и самого смелого воина из числа чинтов, отметил мечом его лицо и отпустил на родину — вестником гибели чинтского войска. А сам Бадыноко поскакал
Нарты были потрясены отвагой и силой неизвестного витязя. Сердца их преисполнились благодарностью, удивлением и восторгом. А некоторые уже начали завидовать его славе. Они поскакали вслед за витязем на гору Хараму и увидели искаженное злобой и страхом лицо предводителя чинтов. А Бадынско отвязал пленника, поставил его лицом туда, откуда пришли чинты, обнажил меч и обезглавил предводителя вражеского войска, сказав при этом:
— Пусть все видят: вот конец нашествия чинтов на Страну Нартов!
Бадыноко не подошел к нартским всадникам. Он сел на коня и, не сказав им, кто он такой, откуда он родом, ускакал.
Когда Бадыноко приехал домой, мать спросила его:
— Сын мой, вернулся ли ты со славой и честью нартского витязя?
— Там, куда ты меня послала, я не нашел себе дела по силам, — сказал Бадыноко. — Но я сделал столько, сколько может сделать нарт. Один чинт остался в живых, и я отпустил его домой — вестником гибели чинтского войска.
Тогда мать со спокойным сердцем увела Бадыноко в подземелье. А старик и старуха снова принялись за его воспитание.
В тот же день возвратился Бадын. Он сказал своей жене:
— Случилось чудо. Не успели мы вступить в бой с несметным войскам чинтов, как примчался, будто на крыльях, неведомый витязь. Он один, без нашей помощи, истребил чинтское войско. Но, видно, не по чел он нужным подойти к нартам, услышать слова хвалы и благодарности. Как молния, улетел он, и ни кто из нас не знает — кто этот всадник, откуда он родом.
Обрадовал мать Бадыноко этот рассказ, но ничего не сказала мужу, скрыла свою радость.
А нарты, не зная, как зовут неведомого витязя, назвали его так: Гроза чинтов.
Как Бадыноко спас своего отца
С некоторого времени нарты собирались на Хасу в доме, принадлежавшем роду Алиджа. Тхамадой был у них Бадын.
Незадолго до открытия Хасы кознелюбивый Тлебица-Коротыш, жаждавший власти, сказал нартам:
— Бадын знает, что мы умертвили его малень кого сына, и собирается нас уничтожить. Чтобы не достиг он этой цели, давайте уничтожим его. Сила Бадына велика, поэтому уничтожим его не силой, а хитростью.
Среди нартов было много доверчивых, немало и завистливых. Случилось так, что Коротыш сумел иных обмануть, иным польстить, а иные уехали: они не хотели быть соучастниками дурного дела.
У нартов было в обычае: перед открытием Хасы подносить тхамаде рог светлого сано. Решили зложелатели впустить в этот рог семь маленьких ядовитых змей, — отравить Бадына.
Но один из нартов, — говорят, что то был Батараз, — пришел тайно к Бадыну и сказал:
— Недобрые дела совершаются вокруг тебя. Скоро откроется Хаса, но ты не приходи: погибнешь. Будь моя воля, запретил бы я тебе приходить на Хасу.
Настал срок, и заговорщики собрались на Хасу. По обычаю, надо было послать людей за тхамадой. Выбор пал на Сосыма, но тот отказался:
— Узнал, наверно, Бадын, о заговоре. Приду — убьет меня. Да и дело это дурное. Нет, не пойду!
— Кто же пойдет? — спросил, разозлившись, Тлебица.
— Отправьте меня, — предложил Жамада, родич Тлебицы. Жамада был зол и глуп. Тлебица сказал ему:
— Пойди, но не говори ничего лишнего.
— Что же я должен сказать?