Наша трагическая вселенная
Шрифт:
Я прикусила губу и, подумав несколько секунд, продолжила:
— Из всех теорий о вселенной, которые попадались мне на глаза, твоя, пожалуй, самая лучшая. Честное слово. Но я считаю, что в теориях о вселенной нет смысла. По-моему, вселенная слишком велика, чтобы пытаться ее теоретизировать.
— Но разве мы живем не для того, чтобы пытаться ответить на большие вопросы?
Я покачала головой:
— Нет. Я считаю, мы живем для того, чтобы понять, какие они — эти большие вопросы.
Мы доели пиццу. Джош хотел заказать мороженое, и еще у нас оставалось вино.
— Слушай, — сказала я. — А прогони-ка через свою теорию странные вещи, которые происходили со мной в последнее время, и посмотри, что получится.
— Но ты ведь в это не веришь.
— А ты не обращай на меня внимания. Я ни во что не верю. А тебе, может, понравится.
— Ладно, давай, что за вещи с тобой происходили?
— Хорошо. Так… Ты знаешь, что Роза Купер — знаменитая актриса, которая недавно умерла и которая встречалась с Дрю, — была моей давней подругой, еще с детства?
— Нет. Правда? И она стала встречаться с Дрю? Ну и ну.
— Ага. Так вот, после того как она умерла, мне приснился странный сон. Очень правдоподобный. Мы с ней будто оказались внутри какого-то астрального плана, и Роза рассказала мне о том, что она не умерла. И показала мне, как так вышло, что она решила разыграть самоубийство.
Я пересказала Джошу сон во всех подробностях и закончила признанием Розы о ее отношениях с Калебом.
— Так-так, — у Джоша загорелись глаза от любопытства.
— И вот когда я была в Лондоне, я увидела в одной из газет такой заголовок: «Роза Купер не погибла?». Я просто глазам своим не поверила. Якобы в Хартфордшире видели кого-то очень похожего на Розу. А ведь и из нашего с ней разговора следовало, что она уехала в Хартфордшир. Правда, вечером в «Ивнинг стэндард» опубликовали результаты стоматологической экспертизы, доказавшей, что погибшая все-таки действительно Роза. Но в какой-то момент я подумала, что мой сон был реальностью. Все мы хоть немного, но верим в телепатию и прочие невероятные вещи. Я не уверена, что у меня есть серьезная теория, подтверждающая это, но…
— Продолжай читать газеты, — перебил меня Джош. — Я уверен, что она окажется жива, точь-в-точь, как в твоем сне. Я уже подсчитал, что ты — Жрица 40-го уровня. Или, возможно, Отшельник 38-го. Стопроцентной уверенности у меня нет. Но у тебя совершенно точно есть способности к телепатии и целительству и доступ к довольно мощной магии.
— Обалдеть. А нумерация?..
— По убыванию. Первый уровень — это архетип в чистом виде.
— А кто ты?
— Я не уверен. Я знаю, что я какой-то хитрый архетип. Никаких собственных сверхспособностей у меня нет, зато я умею распознавать способности в окружающих. Я не знаю, что это означает. Думаю, я нахожусь где-то между 50-м и 100-м уровнями. Возможно, это четное число. Не так уж и плохо. Но ты лучше. Ты медиум, и говорю тебе, я совершенно уверен в том, что твой сон окажется правдой.
— Но я не хочу, чтобы он оказался правдой, — запротестовала я. — В смысле, дело не в том, что я желаю ей смерти. Просто мне совсем не хочется быть медиумом или кем-то вроде того. Мне просто хочется смутно догадываться, что подобные вещи теоретически возможны, но я с удовольствием обойдусь без всяких там сверхспособностей.
— Большинство людей мечтает их иметь.
— Большинство людей мечтает стать миллионерами, а когда они наконец ими становятся, оказывается, что они несчастливы, потому что им больше нечем заняться, кроме походов по магазинам.
— Юнг говорил, что все втайне верят в волшебство и сверхъестественные силы. Что, мол, на людях каждый говорит, что не верит в это, но тайком, в глубине души, верят все.
— Может быть, — я пожала плечами, будто не имела твердого мнения на этот счет.
Когда мы расплатились, было уже почти семь. Мы поспешили прочь из «Румора» — и через минуту уже были в Бердвуд-Хаус. В течение этой минуты я все гадала, что скажу Ви. Хватит ли простого извинения? Или мы уже извинились друг перед другом в своих газетных статьях? В длинной узкой комнате стояло штук пятьдесят стульев, примерно треть из них была занята. Ви нигде не было видно.
— Ты, кажется, говорил, что Ви собиралась прийти? — спросила я Джоша.
— Она сама так говорила. Они с Фрэнком остановились в вегетарианской гостинице в конце Систерн-стрит — специально чтобы прийти сюда сегодня и потом еще немного потусоваться в Тотнесе. Они приехали вчера. Ты, наверное, знаешь, что официальный повод ее визита в Девон — завтрашнее открытие лабиринта? Они собираются поехать в Дартмут на пароме — думаю, мы с папой тоже так сделаем, только позже, не с самого утра. Ви сказала, что хочет приехать пораньше, чтобы опробовать лабиринт.
— Ага, я знала про лабиринт. Интересно, где же они тогда?
— Ньюмана, кстати, тоже нет.
— Впрочем, сейчас еще только… — Я достала из сумки телефон, чтобы взглянуть на часы. — А, вообще-то уже начало восьмого. Господи, это еще что такое? Одиннадцать пропущенных звонков! Кому это…
Я продолжала бормотать себе под нос, тем временем набирая номер голосовой службы. Но тут телефон завибрировал снова — в тот самый момент, когда я услышала голос Тима, оставившего мне сообщение. Наверное, он узнал о своей книге. Поскольку Ньюмана все равно еще не было, я показала Джошу, что вернусь через минуту, и нажала кнопку отмены прослушивания голосовой почты, чтобы ответить на звонок.
— Алло? — сказала я.
— Господи, Мег. Слава богу, наконец дозвонился. У вас есть машина и фонарик?
— Тим? Здравствуйте! Что случилось? Что у вас с голосом?
— Зверь. Он съел Келси Ньюмана.
— Что? — переспросила я. — Тим! Что вы сказали?
— Зверь съел Келси Ньюмана. Я пытался его пристрелить, но у меня ничего не вышло. Здесь люди, которые говорят, что знают вас. Вы можете приехать? У вас есть машина и фонарик?
— Куда?