Нашествие теней (Светоносец - 1)
Шрифт:
– Но почему?
– Мы крепко связаны с ним. Пока он жив, мое имя покрыто позором, а мой отец, которого он ненавидит, находится в опасности. Я должен убить его сейчас же, а с ним оборвется и моя жизнь.
– Странные слова ты говоришь, - сказал Уртред, взглянув на Аланду.
– Странные, но верные, насколько я могу судить, - ответила она.
– Жезл открыл дорогу в теневой мир, и тот, другой, вышел оттуда.
– Кто же это совершил?
– спросил Уртред, уже предугадывая ответ.
– Мой отец и верховный жрец Ре.
– Манихей?
– Он самый.
–
Аланду это как будто не удивило.
– Тебе было видение?
– спросила она.
– Да, он явился мне у Пруда Слепцов. Я совсем обессилел, и он пришел помочь мне, как обещал, покидая Форгхольм.
– Что он сказал тебе?
– спросила Аланда.
– Сказал, что осужден жить в Стране Теней за тяжкое прегрешение...
– Он вызвал оттуда с помощью Жезла мое теневое подобие, - прервал Джайал.
– И наши тела обменяли, когда я лежал при смерти. Манихей был убежден, что тот, другой, умрет, но он забыл, что человек не может жить без своей тени. И Двойник выжил, хоть и в моем покалеченном теле. Манихея же постигло проклятие, а с ним и меня. Шесть лет я тщетно разыскивал меч. Возьми его, жрец, - чтобы убить пса, волшебный меч не нужен.
– Но Уртред опять не принял меча.
– Оставь своего Двойника в покое, - сказала Аланда.
– Теперь мы знаем, что нам нужно, и можем уйти.
– Чтобы он следовал за мной на край света? Поверь мне, госпожа, он так и сделает: быть может, он не догонит меня ни завтра, ни на следующей неделе, но он всегда будет где-то рядом - и, чего доброго, захватит меня врасплох. А теперь я готов. Жрец говорит, что он скоро выйдет, - и я дождусь его у лабиринта.
– Я пойду с тобой, - вызвался Уртред.
– Спасибо тебе, но это слишком опасно: чародей Фарана может вернуться, и тогда конец нам обоим. Ты же, если я умру, должен будешь отнести меч моему отцу и поведать ему обо всем, что узнал в гробнице.
Джайал смотрел и говорил с такой мольбой, что Уртред едва заставил себя отвести от него взгляд, чтобы посмотреть на Аланду и Талассу. Обе молчали: старая дама уже высказала все свои возражения, а Таласса за все это время не сказала ни слова и ни разу не обменялась с Джайалом взглядом. Разве можно было за столь краткий срок преодолеть все, что легло между ними? Она понурила голову, не давая Уртреду ответа ни словом, ни жестом.
– Что ж, хорошо, - сказал он, взявшись за рукоять меча. Сила тут же хлынула в него через железные сочленения перчаток, и огонь загорелся в жилах.
– В нем заложено могучее волшебство, - сказал наблюдавший за ним Джайал.
– Недаром он выкован из зуба скакуна богов.
– Такое оружие приличествует воину, а не жрецу.
– И все же подержи его при себе, пока не найдешь моего отца.
– И Джайал с сумрачной усмешкой пошел прочь по коридору, по-прежнему не глядя на Талассу. Его силуэт мелькнул на фоне огней лабиринта и пропал.
Маллиана, которая все это время молчала, не менее других захваченная историей Джайала, теперь не упустила случая поддеть Талассу:
– Похоже, он забыл тебя!
– Что она здесь делает?
– нетерпеливо воскликнул Уртред,
– Фаран ее привел, - ответила Аланда.
– Ты нам не друг, - сказал Уртред Маллиане, - и я охотно оставил бы тебя Фарану.
– Ишь, какой ты добрый, урод, - усмехнулась она.
– Да если б я выдала тебя Червю еще в храме, ты бы тут не распоряжался.
Уртред не удостоил ее ответом, решив, что с верховной жрицей разберется потом, - ему было о чем подумать и без нее.
– Где Фуртал?
– спросил он.
Аланда подвела его к сидящему у стены старику. Глаза Фуртала, хоть и открытые, остекленели: старый лютнист был совсем плох. Между тем пора было уходить: чародей Фарана не станет сидеть в яме всю ночь.
Аланда, думая, видимо, о том же, сказала:
– Нам нельзя возвращаться тем же путем, которым, мы пришли: надо поискать другой выход из пирамиды.
– По-твоему, он есть?
– Тут есть множество подземных коридоров: если мы спустимся пониже, то найдем какой-нибудь, выводящий наружу.
Уртред подумал о посохе, подаренном ему Ловцом Пиявок, и достал его из-за спины, где нес его все это время. Крохотный зеленый побег и единственный листочек, проросшие на посохе у алтаря Светоносца, никуда не исчезли.
– Нам с Серешем дал это один из обитателей Большой Дыры. Я помог им, а их глава сказал, чтобы я позвал их на подмогу, если будет нужда.
– Что это?
– спросила Аланда, разглядывая посох
– Он сказал, что это ветвь старого дерева, но я знаю, как Ловцы Пиявок найдут нас.
– Эти существа способны на многое: быть может им уже известно, что мы в беде.
– Будем надеяться, - согласился Уртред.
– Живые мертвецы, поди, уже так и кишат вокруг гробницы
Таласса смотрела в ту сторону, куда ушел Джайал, безразличная к Маллиане, маячившей рядом, как злобная тень.
– Надо идти: я понесу Фуртала, - сказал Уртред.
– А он?
– Аланда кивнула вслед ушедшему Джайалу.
– Ты же слышала, что он сказал, - он принял решение.
– Позвольте мне поговорить с ним, - сказала вдруг Таласса, удивив всех.
– Ты считаешь, что это хорошая мысль?
– ответила Аланда.
– Он знает, не так ли?
– спросила Таласса. Аланда молча кивнула.
– Лучше нам поговорить сейчас: быть может, другого случая не представится.
– И Таласса направилась следом за Джайалом.
– Поторопись!
– сказал ей Уртред.
– Голон скоро вернется.
– Но он не был уверен, слышала ли его Таласса, уже отошедшая на несколько футов.
Джайал подобрал с пола чей-то меч и, попробовав, хорошо ли он уравновешен, встал у входа в туннель. Отсюда ему хорошо был виден край лабиринта. Он сжимал и разжимал пальцы на рукояти нового меча. Не Зуб Дракона, конечно, но сойдет. Двойник может теперь появиться в любой миг - и удар вот этого меча оборвет обе их жизни. Тогда все кончится - пусть бесславно, но кончится. Джайал был так занят своими мыслями, что не услышал приближающихся сзади шагов. Когда шаги стали совсем громкими, он резко обернулся - и тут же отвернулся опять, увидев, что это Таласса.