Нашествие
Шрифт:
Ровно в два часа ночи в окружении полусотни охранников глава грохенцев вышел за ворота Старого города.
В ближайшем переулке горели факелы, широкие спины одетых в серое мужчин загораживали от любопытных глаз лежавших на мостовой чегишаев. Все трое пришедшие встретить лейтенанта Рошке были мертвы. Сам полицейский стоял тут же, одетый в такой же серый плащ с глубоким капюшоном, и покуривал длинную трубку.
— Ну что? — Вешшер подошел прямо к нему. — Все в порядке?
— Конечно. Но ты бы поторопился, а то, чего доброго, « расколятся
— Уже все равно, к утру ты станешь новым полицмейстером!
И все же Вешшер шепнул пару слов помощникам, отправляя еще один взвод на площадь Шале, — и правда следовало поторопиться. Если информация об атори все же просочится за стены Управления, не избежать пристального внимания к инциденту с полицмейстером со стороны Святых Отцов, а тем недолго и свое письмо барону Зеккуне отправить — перехватить будет труднее. Огласки пока допустить было нельзя: слишком рано.
— Слишком рано, — сплюнул Вешшер. — Просчитался я с этим усачом, думал, он еще потянет с решительными действиями. А он сглупил, ну надо же…
— Надо было его прежде убрать, — Рошке пыхнул трубкой. — Дел-то на грош.
— Внимания к себе привлекать не хотелось. Хорошо хоть, небесники прошли, теперь Святые Отцы снова голенькие остались.
— А гвардия на Морской стене? Имперцы рубятся получше, чем «грачи».
— Гвардия — мое дело, — похлопал его по плечу Вешшер. — Ты о ней не беспокойся. Лучше готовься речь перед новыми подчиненными произнести. Прямо сейчас пойдешь в казарму, утихомиришь их. Перед рассветом я усажу старичков на носилки и отправлю в Магистрат, с утра они вынесут решение о твоем назначении.
— «Грачи» мне никогда до конца не поверят, — вздохнул Рошке. — Я ведь сегодня дежурный. Почему не вызвал взвод из казармы, если что-то было не так, почему не доложил Святым Отцам? Если Галашше грешен, так и я, значит, тоже.
— Ничего, продержись пару дней, большего не требуется. На допрос к Отцам я тебя не пущу, придумаем какие-нибудь волнения в Заречье, потянем время. Ну, пошли?
— Трупы надо куда-нибудь убрать, — кивнул лейтенант на тела чегишаев. — Кстати, письмо Галашше барону Зеккуне не хочешь посмотреть?
— Потом.
Вешшер небрежно сунул в карман пакет, переданный полицейским. Он примерно знал его содержание, знал также, что один из Совета Святых Отцов, некто Пладде, уже пытался переслать в Совет Кенчипьяша немало информации. Что ж, шила в мешке не утаишь, однажды все это должно было случиться. Но сделать успели немало, закрепились в Иштемшире как следует. Учитывая, что в Никее двор местного короля уже контролируется полностью, можно продержаться в Ноосате, этом перешейке между двумя материками, неограниченно долго.
— Что слышно из Соша? — уже на ходу спросил Рошке.
— Все хорошо, они готовы выступать. Конечно, не обошлось без крови, но людей и оружия хватает.
— Пополнение небесников в пути. Они ночуют в Грохене, а потом пойдут прямо им навстречу.
— Никуда они не пойдут, —
— Ну да… — Лейтенанта что-то беспокоило. — А стража? Если закроют ворота, придется несладко.
— Они закроют — мы откроем. Рошке, ты что такой пугливый? Жалко с сытной должностью расставаться? Так не жалей, ты и после полицмейстером будешь. Наберешь себе «грачей» покрепче нынешних и будешь за народцем следить.
— Да я не боюсь, я просто думаю, как лучше все сделать. Может, пожар в Совете? Сгорели Святые Отцы, ждем, мол, новых с севера — вот и все, а там видно будет. Как ты думаешь?
— Я думаю! — веско произнес Вешшер. — А раз я думаю, то я и делаю. Отцов перебить недолго, всегда успеем.
— Но они же могут призвать к новой Войне! — всплеснул руками лейтенант. — Вокруг нас фанатики, понимаешь? Если хоть один Отец скажет, что все грохенцы — атори и убивать их благое дело, против нас пойдут даже дети! И уж конечно, никто не будет выполнять наших приказов, это грех.
— Будут, Рошке, будут. Настоящих фанатиков не так много, как тебе кажется, и Грохен тому пример. Мы вот проведем облаву и запрем в Управлении тысячу детишек, а потом скажем: каждый раз, как будем казнить кого-нибудь из вас, дорогие защитники Неба, рядом повесим ребенка. Увидишь, это подействует. И много есть методов, много… Мы должны вырастить в Ноосате новое поколение аборигенов, тех, что не будут видеть в нас демонов. И тогда лет через двадцать-тридцать сами приплывем и на север, и на юг.
Рошке вздохнул и поглубже натянул капюшон — его не должны были узнать, пока он не окажется в Управлении.
«Хорошо бы, Галашше убили сразу. Не очень-то хочется Старому в глаза смотреть… Да и не только ему, — грустил лейтенант, который чувствовал себя не разведчиком, а предателем. — Лучше, чтобы и Бык там оказался, а вот Чатте жаль, на нем все бумаги. Вывести?»
По площади Шале сновали кучками вооруженные люди: стражники, моряки, грохенцы. Из зданий Магистрата и Совета выглядывали охранники, пытаясь понять, что происходит. Остановившись, чтобы пропустить трусящую к казарме «грачей» роту городской стражи, Рошке заметил их неприветливые взгляды.
— Как ты объяснишь наше участие? — опять обратился он к Вешшеру. — Кровь-то окажется на нас.
— Ты скажешь «грачам», что в Управление ворвалась морская дружина по личному приказу бургомистра. Моряки с «грачами» мало общаются; пока разберутся, что к чему, — время уже выйдет. Ну а Магистрату придется признать, что мои люди лишь защищались.
— Ты держишь их семьи? — Лейтенант смотрел на окно кабинета Галашше, там горела одинокая свеча. — Вешшер, не доверяй фанатикам. Они готовы принести в жертву своему Небу собственных детей, лишь бы не отправить свои души в Ад.