Наследие Санторо

Скариани Аделина

Савада подавившись воздухом, едва не зайдясь кашлем, резко обернулся, снизу вверх взглянув на репетитора. И неловко рассмеявшись, как смеются при неудачной шутке, но чтобы не обидеть шутника, пытаются его поддержать.

— Реборн, это была не самая удачная шутка…

— Это не шутка, ты женишься на Аделине, это уже решённый вопрос.

Санторо побледнела как обескровленный мертвец, застыв невидящим взглядом на не менее шокированном Дечимо, что судорожно расслаблял галстук. Гокудера тут же подскочил к боссу с криками: «Джудайеме, вам плохо?». Плохо сейчас было Аделине, она до сих пор надеялась, что Реборн сейчас поднимет руки и провозгласит всё шуткой.

— Кем

это одобрено? Я не давала своё согласие! — нашла в себе силы воспротивиться Аделина.

— Альянс семей одобрил. Так как ты сейчас не принадлежишь ни к одной из семей после того, как распустила свою, ты девушка свободная, оставшаяся на попечение Вонголы, которая и принимает за тебя решение. Или же у тебя есть веские причины противиться этому браку? Быть может так, что тебе есть куда пойти?

Аделина едва не закричала: «Да потому что я не люблю Саваду и уйду к Варии», но когда Санторо обернулась к Занзасу за поддержкой, её сердце затрещало по швам. Он даже не смотрел в её сторону, а на её жест дотронуться до него в поиске помощи, одёрнул руку как от прокаженной. Поражённая такой реакцией, Аделина сжалась, снова почувствовав себя Аделиной с кровавой свадьбы, брошенной, никем не защищённой.

— Вот и порешали, сделаю звонок, узнаю ближайшую свободную дату для церемонии.

Аделина подскочила с места, опрокинув кресло. Она выскочила в коридор, стрелой помчавшись за отдаляющейся фигурой киллера. И догнав его, преградила путь, расставив руки.

— Стой! Реборн! Что это было?! Ты не можешь выдать меня за Саваду!

— Почему? — наигранно изогнув бровь, Реборн состроил самое невинное непонимание её негодования. — Может, ты стала одной из Варии? Что же, Занзас позвал тебя киллером?

— Я… нет…

— Или быть может, Занзас сделал тебя своей официальной любовницей? Он дарил тебе кольцо, называл своей женщиной?

— Нет, — Лина окончательно сконфузилась, понурив голову. Ни черта не изменилось, она не сдалась Занзасу даже после того, как доказала свою силу.

— В таком случае, ты выйдешь за Тсуну, — непоколебимо отрезал киллер, и приподнял её лицо за подбородок, большим пальцем нежно очертив скулу. — Лучшей жены не найти, чем той, что я создал сам.

Аделину как током ударило, неуверенность и бессилие померкли во вспышке гнева, что искрометным огнем вспыхнула в её глазах, вперив в репетитора разъяренный взгляд, она прошипела змеёй:

— Так ты за этим меня тренировал? Чтобы сделать своему ученику жену-телохранителя?

— Согласись, очень логичное решение. Ты ведь помнишь, что ещё должна мне? — и наклонившись к уху, прошептал глубоким вибрирующим шёпотом, держа её лицо за подбородок. — Это твоя плата за обучение. Вот и я назвал свою цену.

И отпустив её, перед этим погладив по голове и подцепив кончики состриженных, непривычно прямых волос, он самодовольно усмехнулся. Слыша отдаляющиеся шаги, Аделина не чувствовала единственной скатившейся слезы. Её снова постигло разочарование обратной стороны мафии. Слишком она заигралась в семью, забыв, что верить никому нельзя, у каждого здесь помимо холодного ствола под боком — холодный расчёт.

— Какой же ты подлец, — прошептала Аделина, но, так и не определившись кому именно говорила это — Реборну, собирающемуся использовать её в своих целях, или Занзасу, уже использовавшему её и выбросившему как жёваный кусок мяса.

Комментарий к Глава 28. «Уроборос» Последняя глава грядет... :D

====== Глава 29. «Облако на Небе» ======

Аделина честно пыталась выразить на

напомаженном личике эмоцию, отдалённо напоминающую счастье, но выходило больше выражение, наполненное скорбью и отчаянной безысходностью. Как бы Бьянки ни лепетала, помогая со свадебным платьем, о том, как она не понимает своего счастья, ведь сама Гокудера бы с радостью сейчас заскочила в это самое платье и утащила Реборна под венец. Санторо ехидно подметила про себя, что, пожалуй, в следующий раз сама сыграет роль свахи и заманит киллера-интригана под венец к Бьянки. Будет у них тогда счёт 1:1.

Под скромной, не очень шумной свадьбой понималось празднество на триста человек, венчание в соборе, а после и скромный банкет с лучшими итальянскими ведущими и звёздами.

Но Санторо стояла перед зеркалом с похоронным, а не свадебным настроением, как бы её ни пытались приободрить. Платье красиво, бесспорно, как и положено, девственно-белое, закрытое, вышитое узорами, украшенными маленькими, но сверкающими бриллиантами. Кто бы мог подумать, полгода назад её почившая сестрица Катерина стояла здесь — спесивая и до тошноты чванливая, кичившаяся, что через час станет Савадой, а Аделина скромно стояла в стороне и отпускала комментарии по поводу её девственности. В тот день она налетела на Занзаса, когда он даже не знал её. В тот день она познакомилась с родным братом, убившим всю её семью. В тот день она умерла и возродилась, каждый день меняясь незаметно для самой себя. Она стала другой — лучше или хуже, возможно каждый ответил бы по-разному. Но другой.

Заходили родители Савады, Емитцу со слезами на глазах, прокричав: «Доченька», сгрёб её в объятья, наставляя её на путь истинный о семейном «счастье».

За время подготовки к ней успел наведаться и Бьякуран с обиженным видом, заявивший, что Тсунаеши-кун увёл у него невесту. На что они оба посмеялись. Ситуация с безумным предложением нарожать детей-альбиносов с васильковыми глазами стала такой далёкой, но ностальгично тёплой.

Мукуро пришёл уколоть парой-тройкой комплиментов и напомнить о том, что у неё нет совести, ведь она нарушила их сделку, отдав кольцо Мармону. Санторо всё пыталась уговорить Франа украсть её из-под венца, пока не поздно, ведь такие невесты на дороге не валяются. Но молодой иллюзионист, ковыряясь в ухе, скептически оглядел её, заявив, что Синьора Помидора — педофилка, поэтому она такая красная, что совести у неё нет от бесстыдства.

Приближение Варии она услышала сразу, отчего захватило дух. К встрече с Занзасом она не была готова. Она стала жертвой собственных воздушных замков, нафантазировав себе не понятно что. Занзас ничего ей не был должен. Никогда. Ведь Санторо ему никто. Глупо было надеяться на иное. Однако, когда Вария зашла, Лина ощутила одновременно и облегчение и укол по самолюбию — Занзаса с ними не было.

— Смотрите-ка, цыганку и правда за Саваду выдают, до конца думал, что это шутка.— Бельфегор стилетом поддел висящую, ждущую своего часа фату, присвистнув с видом заядлого знатока прекрасного.

— Врой, да вы издеваетесь, что один стоит с похоронной миной, что другая. Я, конечно, понимаю, что муж и жена — одна Сатана, но можно хоть ради приличия натянуть улыбку? — отчитал Суперби, схватив сконфузившуюся Санторо за макушку.

— Думай о чём-нибудь приятном, — посоветовал Луссурия, поправив праздничное боа.

«Ага, о том, как я расчленяю одного репетитора».

— А Занзас? — с надеждой поинтересовалась Лина. — Он здесь?

Варийцы подозрительно переглянулись, как-то заговорщицки ухмыльнувшись.