Наследница чужой жизни
Шрифт:
– Ах, Женевьева, - глаза у Григория уже закрывались. – Я засыпаю таким несчастным и счастливым одновременно. Как так может быть?
Евгения ответа не знала, да и раненому он уже был не нужен, тот провалился в сон. Женя встала и, не удержавшись, бросила взгляд вниз. С правой стороны, одеяло чуть выше колена, проваливалось вниз. Она вздохнула, нагнулась над Гришей и, неожиданно для себя, поцеловав его в лоб, решительным шагом направилась к койке, где лежал Александр. Увидев её, он улыбнулся. Сердце у Евгении сжалось.
– Александр, я должна сказать Вам …
– Да, Женечка, - его тёмные глаза смотрели слишком ласково.
– Когда Вы были без сознания, вы называли одно имя. Наверно, этот человек очень важен для Вас.
– Да? – Александр улыбнулся. – Может, это было Ваше имя?
– Нет! Я здесь не при чём. И ещё Вы просили Михайла Михайловича записать имя Лизы Калиновской. Он поручил это мне.
Евгения впилась в мужественное лицо графа Ракитина, которое выражало только недоумение.
– Лиза Калиновская? Мне не о чём это не говорит. Не уверен, что мы знакомы. Вы её знаете?
– Да, - Евгения кивнула. – Баронесса Елизавета Калиновская. Надеюсь, память, к вам вернётся, - сказала она как можно холоднее.
– Надеюсь. Женечка, вы не присядете на минутку рассказать последние новости.
– Мне некогда, - нетерпеливо качнула головой Женя. – Теперь, когда она сказала о Лизе, находиться рядом с ним стало мучением. Она сама отняла у себя надежду.
– И должна ещё Вам сказать, во сне, вы звали Алису.
– Алису?
– Мне так послышалось. Извините, меня ждут раненые.
– Погодите, - Александр попытался взять её за руку, но Евгения поспешно отошла на шаг от кровати. – Я не знаю ни Лизы, ни Алисы. В редкие минуты, когда я выныривал из мрака, я видел ваше лицо и ваши прекрасные глаза. Не знаю, отчего вы так переменились ко мне. Мы были друзьями.
– Мы и останемся друзьями, - сказала Евгения, чувствуя, как подступают слёзы, как ей хочется сесть к нему ближе, дать ему руку, которую она не позволила ему взять. Рассказать о Григории.
Пусть бы он утешил её так же, как тогда, когда она потеряла сводного брата. Только он нашёл бы хоть одно слово, но правильное.
Нет, она не может. Ради Григория, которому уже пообещала. Она нужна ему. Быть кому-то нужным было главным для Евгении. Нужно благодарить жизнь хотя бы за то, что она испытало это всепоглощающее чувство к Александру. Если они останутся друзьями, она не испытает боли, когда он влюбится в другую. Только бы это не оказалась эта Лиза. Впрочем, не ей судить. Только бы он был счастлив.
– Мне нужно идти, - Евгения почти бегом понеслась в свой закуток. Бросилась на узкую койку, которую они делили с Наташей, зарылась в подушку и почувствовала, как по лицу потекли горячие слёзы.
Глава 21
Увидев издали фигуры барона и баронессы, Алиса села прямее и поправила шляпку. Жаль, что все хорошее быстро заканчивается. Но падение стоило того, чтобы подобная романтическая прогулка состоялась.
Пётр бережно опустил её на землю.
– Благодарю Вас, - Алиса, послав Петру нежный взгляд, направилась к родителям.
Отец тут же заключил её в объятия.
– Девочка моя, мы так волновались. Кора вернулась домой без тебя. Я решил ехать, а твоя мама удержала меня. Сказала, что когда ты с бароном, с тобой не может произойти ничего плохого.
– Благодарю за доверие, - Пётр склонил голову. – Но в этом есть моя вина. Я не успел остановить Лизу, и она …
– О, не наговаривайте на себя, Пётр, - прервала его Алиса.
– Вы хотели остановить меня, но я увлеклась. Было так чудесно скакать на Коре снова. Почувствовать себя здоровой. Я так люблю верховые прогулки.
Алиса улыбнулась, наслаждаясь всеобщим вниманием. Баронесса потрепала её по щеке.
– Дорогая, ты ведёшь себя, как ребёнок.
– В Лизе столько жизни, - вступился за неё барон.
– Ну раз всё обошлось, - сказала баронесса, - думаю, барон Павлищев составит нам компанию выпить чаю.
– Буду рад, - его взгляд метнулся к Алисе, и она слегка кивнула, подумав, что с удовольствием выпила бы чаю с ним наедине.
Как только вошли в дом, баронесса что-то шепнула мужу и увела Алису к окну.
– Дорогая, надеюсь, Пётр вёл себя прилично и не воспользовался твоей слабостью?
– О нет, барон вёл себя так, словно Вы, маменька, присутствовали при нашей прогулке. Он очень благороден.
Слишком благороден, подумала Алиса, вспоминая охваченное страстью лицо Петра, склонённое над ней.
– Лиза, если Пётр снова попросит твоей руки, тебе придётся принять его. Вы ехали на одной лошади слишком близко друг к другу. Боюсь, после этого происшествия он может счесть тебя легкомысленной. К тому же вас могли видеть соседи.
– Баронесса улыбнулась. Казалась, она очень довольна таким исходом.
Алиса воззрилась на баронессу.
– Но, маменька, нельзя же выходить замуж только из-за того, что мы прокатились на одной лошади?!
– Нужно было идти пешком, дорогая, - пожала плечами баронесса. – Неприлично так поступать.
– Но я не очень хорошо себя чувствовала после падения и это было далеко от дома.
– Не понимаю причины твоего упрямства. Я вижу, Пётр тебе нравится.
Вот я попала, подумала Алиса. Подумаешь, прокатились на одной лошади?! Ладно, может быть, обойдётся.
– Пойду, приведу себя в порядок, - сказала Алиса, желая остаться хоть ненадолго одна.
– Пришлю к тебе горничную. твои волосы очень растрёпаны. И тебе нужно переодеться. Надень розовое, оно тебе к лицу.