Наследница поневоле
Шрифт:
— Как?
— Вот так! — Он разозлился и пальцем указал на расцарапанную щеку.
— Ты его поймал? — спросила девушка с какой-то странной интонацией.
Он на мгновение оскалился, но все же ответил:
— Сначала да, но потом нет…
— То есть…
— Это вообще был не блондин… То есть блондин, конечно, но не тот. Очевидно, сообщник… Только не киллера. Он, скорее всего, шайка Изборского.
Лизу осенило.
— Теперь все ясно! — забыв об осторожности, воскликнула она с какой-то дьявольской радостью. — А то просто голова кругом шла.
Она запнулась. В глазах ее вспыхнул испуг. Нахмурившись, опустив голову и плотно прихватив махровую ткань под подбородком, она попыталась проскользнуть в комнату мимо Заварзина.
— Стой! — вдруг рявкнул он. — Стой, я сказал! А ну… сними капюшон!
— Ты что? Ты что? — Лиза метнулась в сторону. — Я не позволю хватать меня руками! — и взвизгнула: — Не смей меня раздевать!
Заварзин сдернул с ее головы капюшон, закрывавший царапину и ссадину.
— Блондин в плаще с пистолетом?! И еще блондин с ножом? И блондин с бутылкой? — зарычал он, нависая над Лизой.
Она попятилась. Блондина, стрелявшего в Херби, детектив проигнорировал, но зато четверо других собратьев загадочного киллера явно взбудоражили его воображение.
— Ты не могла разглядеть из окна! На улице темно! И это! — Он указал пальцем на царапину.
— Не надо на меня кричать! — попробовала возмутиться Лиза.
— Кричать на тебя не надо?! Нет, надо! И не только кричать! Тебя сечь надо! Блондин с ножом, но без плаща?! Без плаща, да?!
Судя по всему, блондин без плаща сделался Заварзину особенно ненавистен, а заявление Лизы насчет того, что у всех ее блондинов, которые… «не все даже и блондины!»… разные прически, просто взбесило его.
— Какой седой блондин?! Какой блондин без плаща? — едва не рычал детектив. — Откуда он взялся? Ну, говори? Ты где их видела? Ты выходила?!! Не ври мне!
— Они сказали, что похитили Сашу… — пропищала Лиза.
— Плевать мне на Сашу! — затопал ногами детектив. — Я думал, что тебя убили! Тебя! Тебя! Ты, идиотка! Ты понимаешь? Это была подстава! Дура!
Лиза бросилась на диван, закрыла голову руками, будто боялась, что Андрей ее прибьет, и заревела.
— Конечно, подстава… — сквозь слезы проговорила девушка. — А ты… Ты… Ты гад…
— Я гад? Я?! — Заварзин захохотал, как пьяный Мефистофель. — Нет! Я не гад! Я хуже! Я и-ди-от! Я придурок, если до сих пор терплю тебя. Вот сейчас уйду отсюда и забуду, как тебя зовут! Даже на похороны не приду!
— И не приходи-и-и-и!.. — захлюпала носом Лиза, при этом последнее «и» вышло у нее необычайно длинным. — И у… у… у… хо-ди-и-и…
«Убьют же дуру», — мысленно простонал Заварзин, отправляясь на кухню за водой. Протягивая Лизе кружку, он, тяжело вздохнув, потребовал:
— Рассказывай! Все рассказывай. И не реви…
Глава 79
— Куда
— На место преступления! — проговорил детектив на ходу.
— Куда?! Ты что, пьяный?
Андрей понял, что вопрос капитана вызван запахом спиртного, исходившим от его куртки, в карман которой он спрятал бутылку Ла Гутина. Бутылка, конечно, разбилась, когда он выпорхнул из «вражеской» «девятки». Осколки Андрей собрал и оставил в квартире Лизы, а вот запах пришлось взять с собой.
— Нет, это так от отпечатков пальцев преступника пахнет!
— Что-что? — с явной опаской поинтересовался оперативник. — Может, тебе дома посидеть, а?
Заварзин нетерпеливо махнул рукой:
— Ты очень вовремя. Пошли скорее. Лизку пытались изнасиловать!
— Где? Дома? — спросил капитан, однако поспешил вниз вслед за свихнувшейся — в этом он с каждой секундой уверялся все больше — парочкой.
Детектив, подтверждая обоснованность подозрений бывшего коллеги, — настоящие сумасшедшие всегда считают таковыми всех вокруг, за исключением себя, — оглянулся и, зло посмотрев на капитана, бросил:
— Ты псих? Говорю же, туда и идем.
— А ее ты зачем с собой тащишь? — поинтересовался Сергей Сергеевич.
— Я больше не оставлю ее одну! Ни за какие коврижки! — заявил Заварзин. — Да шевели ты конечностями! — резко, почти грубо поторопил он едва успевавшую за ним Лизу, которую, демонстрируя серьезность своих намерений, тащил за руку.
Скоро Лиза провела своих спутников к любимой собачниками полянке, на которой разыгрались все кошмарные события вечера.
Внимательно осматривая жухлую траву и вороша опавшую листву, Тарасенков и Заварзин приближались к бревну для тренировки собак. Андрей время от времени дергал за руку Лизу, словно желая убедиться, что она никуда не делась.
— Ой! — вскрикнула девушка, заметив стодолларовую бумажку, валявшуюся на земле.
— Ни разу в жизни не наблюдал, чтобы доллары проявляли собачью преданность, — с изумлением проговорил Заварзин.
— Хорошенькие ягодки, — посмеивался Тарасенков, раз за разом наклоняясь и подбирая купюры. — Можно сказать, даже грибочки! А это что еще?.. Ага! Андрей, здесь Лизины вещи.
Ворча, Заварзин перекинул через свободную руку джинсы, свитерок и куртку с надорванным рукавом. Капитан сунул девушке кроссовки и прошел дальше.
— Черт! Вот это боровик, мать твою! — Заглянув за поваленное дерево, Тарасенков присвистнул.
— Что там еще? — нетерпеливо спросил Андрей, обеспокоенный возгласом друга.
— Убери ее, — отмахнулся капитан. — Кажется… блондин!
Лиза вырвалась и ринулась к дереву. Там, скорчившись, пугающе неподвижно, лежал пытавшийся заступиться за нее старик в черном плаще. Капитан Тарасенков, не ожидавший от нее такой прыти, уже перевернул несчастного и заглянул ему в лицо. Голова пострадавшего безжизненно запрокинулась. Лоб и щеки были вымазаны кровью.