Наследница проклятого рода. Книга I
Шрифт:
Войско Таламанда и Флоритэйла таяло. Собственно, его уже нельзя было назвать войском - от множества бойцов и магов, которые час назад до отказа заполняли главную площадь Меланрота, остался маленький отряд, вынужденный уйти в глухую оборону. Воины выставили щиты и копья, кто-то отстреливался из добытых в пылу битвы луков и арбалетов. Призраки обрушивались не только сверху, но и снизу - способные проходить сквозь любые препятствия, они "ныряли" в камень и выскакивали из пола прямо под ногами. Люди были почти прижаты к огненной стене. Настоящий ливень из обжигающих искр обрушивался им на головы. Вдруг над ними со свистом пролетел клубок молний. Даже сквозь
Это неожиданное подкрепление отвлекло на себя значительную часть бойцов Лоретинга, вражеский напор ослаб, и Таламанд вновь повел свой отряд вперед, подбадривая своих и обрушивая на черное воинство целые тучи серебристых магических стрел.
– А ну-ка, дружище, передай-ка нашим эти снаряды, - попросил Эстальда неизвестно откуда появившийся рядом с ним маг в низко надвинутом на глаза капюшоне.
– Очень хороши против призраков, сам приготовил.
Голос мага показался Эстальду подозрительно знакомым, но он машинально принял протянутый ему ящик с прозрачными шарами, наполненными какой-то зеленоватой жидкостью, а окружавшие его бойцы мгновенно расхватали добрый десяток этих снарядов, намереваясь одновременно запуститить ими в противника.
– Эйнфарус?!
– вдруг заорал Эстальд, пораженный своей догадкой настолько, что не смог удержать зеленый шар приготовленный к броску. Это его и спасло, потому что в тот самый момент все остальные снаряды разорвались прямо в руках у его товарищей. Все погибли на месте. Эйнфарус попытался удрать, но Эстальд успел схватить его рукой за горло и повалить на пол.
– Так это ты приготовил?
– спросил Эстальд, нащупывая свободной рукой в ящике еще один шар.
– Да, я-я-я!
– захрипел негодяй.
– Тогда сам и попробуй, - продолжил Эстальд, запихивая шар Эйнфарусу прямо в открытый рот. Предатель вскочил, подбежал к магам окружавшим Лоретинга, и беззвучно моля о помощи, вцепился в одного из них. Через мгновение обоих разнесло на мелкие кусочки. В рядах заговорщиков, напуганных ужасной гибелью одного из своих предводителей, возникло замешательство. А Эстальд уже догадался, как добиться еще большего.
– Шары реагируют на человеческое тепло, значит главное - не прикасаться к ним руками. Попробую-ка я одно заклятие, которое использовал в детстве для игры в мяч.
И он, не трогая оставшиеся в ящике снаряды, запустил их веером прямо в гущу врагов... В образовавшуюся в их рядах брешь устремились все трое друзей. Эстальд расчищал дорогу заклятьями, Вангерт с Маглинусом работали мечами. Вскоре они оказались около больших часов, устроенных как песочные, но наполненных кровью. Неизвестно, до какого события они отмеряли время, но, судя по количеству крови в верхней колбе, случиться оно должно было совсем скоро. Впрочем, спустя миг шальное заклятье разнесло часы вдребезги, и алый поток хлынул на отряд лучников, подчиненных Лоретингу. Кровь залила их с головы до пят и на какое-то время совершенно ослепила. Многие побросали оружие и завыли от ужаса, воображая, что сами
Эстальд начертил в воздухе щит, но вот заклятье развоплощения удалось магу не полностью - многие призраки потеряли отдельные части своих бесплотных тел, но не утратили своей агрессивности. Войско Лоретинга уже успело прийти в себя после неожиданного нападения Флоритэйла и потери Эйнфаруса. Враги сохранили численное превосходство и вновь принялись теснить нападавших, а часть воинов, оторвавшихся от основного отряда, где были и трое друзей, окружили. Вангерт с Маглинусом без остановки работали мечами, а Эстальд тем временем поддерживал чары, защищавшие всю троицу от призраков, которые налетали на нее сотнями. Но на живых противников силы у волшебника не оставалось, и Вангерт с Маглинусом уже еле держались на ногах, с трудом отбивая сыплющиеся со всех сторон удары.
И тут из тьмы под потолком возник дракон. Покрытый красной с золотом чешуей, с пылающими яростью глазами, кровавой пастью, из которой вырывалось пламя, и острыми, как мечи, клыками. Издавая дикий рев, размахивая могучим хвостом и лапами, он ринулся на врага. Люди Лоретинга в ужасе бросились врассыпную, кто-то безуспешно пытался стрелять и колдовать. Не знающие страха призраки погнались за новым врагом, но против драконов такие твари всегда были бессильны.
Ни секунды не думая о том, откуда у них взялся столь необыкновенный и могучий союзник, друзья метнулись по вырубленной в камне лестнице на площадку, где стоял никем больше не защищенный колдун... Но на самый верх смог добежать только Эстальд. Дело в том, что противники, насмерть перепугавшиеся в первые мгновения, быстро поняли что чудовище ревет, машет лапами и хвостом и выплевывает огонь, но не наносит никому никакого ущерба. Сделав несколько кругов над головами воинов Лоретинга, дракон вдруг замер на мгновение, рассыпался на тысячи огоньков и исчез. Он был всего лишь иллюзией, посланной Таламандом на помощь друзьям.
Маглинус и Вангерт помчались следом за Эстальдом, но именно в этот момент враги осознали, что дракон им больше не угрожает и издали такой радостный вопль, будто они только что сами сразили чудище. Навстречу наступавшим полетели огненные шары. Один из них обжег и оглушил Вангерта, он свалился с лестницы и лежал без чувств, как мертвый, что, по-видимому, и спасло ему жизнь, поскольку враги перестали обращать на него внимание. А Маглинус успел проскочить на верхнюю площадку, но там оказался в самой гуще противников, живых и бестелесных.
Эстальд, растолкав заклятьями толпу призраков, прорвался прямо к главному магу, решив сразиться с ним один на один. Впрочем, он уже знал, что этот черный колдун практически неуязвим, иначе многочисленные атаки таких могущественных магов как Таламанд и Флоритэйл, бивших буквально в упор, давно бы возымели свое действие. Осталось последнее средство, о котором Эстальд прочел перед самым походом в одной старой книге. Нужно было схватить колдуна за левую руку произнести несколько простых заклятий и... испепелить себя вместе с ним. Впервые со времени своего освобождения Эстальд был совершенно спокоен и даже счастлив. Там, на берегу реки, когда все Посланники ликовали, он думал только о том, какую огромную цену пришлось заплатить за его спасение. И вот сейчас он решил вернуть свой долг.