Наследница проклятого рода. Книга II
Шрифт:
Обогнав всех, Эстальд бросил свой камень на правую сторону. Очень точные весы сразу склонились, однако на противоположную чашу со стуком упали сразу несколько шариков. Собравшиеся поднимались со своих мест, спеша проголосовать. Вслед за Эстальдом еще несколько человек, в том числе Кромфальд, положили шары направо, в какой-то момент весы даже начали выравниваться, но тут свои шарики принесли Октиус, Халкерик и Дейнгард – все на левую сторону.
– Я не спас ее тогда в бою, неужели не смогу и здесь?
– в отчаянии подумал Эстальд, глядя на поднимающуюся все выше правую чашу.
– Если Флиаманту признают
Но что же это? Таламанд проголосовал за оправдание, а вслед за ним все больше людей стали выбирать правую чашу. Она медленно поползла вниз… и встала вровень с левой.
– Что, поровну? – поразился Кромфальд. – А все ли положили свои камни?
– Не все, - медленно ответил Таламанд. – У вас, господин судья, тоже есть право голоса. – И он станет решающим.
Рыцарь непривычно медленно спустился в центр зала. Взвесил на руке шар. Подошел сначала к одной чаше, потом к другой. И медленно опустил камень на правую.
Какую-то долю секунды весы были неподвижны, и Эстальд успел подумать, что, на самом деле, ситуация выровнялась только сейчас, а значит кто еще не положил свой шар, поскольку их общее число было нечетным, но тут медная ось повернулась, и те, кто считал Флиаманту предательницей, оказались в меньшинстве.
– Тридцать два «за» виновность, тридцать три «против», - мрачно объявил Октиус, на всякий случай пересчитывая все шары.
Флиппарус вновь поднялся на судейскую трибуну и взял деревянный молоток.
– Итак, подсудимая невиновна ни в одном из преступлений, а значит, должна быть оправд… - он уже занес символ судейской власти для удара, объявляющего о завершении процесса, но тут двери зала с грохотом распахнулись, и внутрь вбежал посыльный. Он мчался так быстро, что могло показаться, будто его ноги вообще не касаются пола. Шестьдесят пять человек разом обернулись.
– Начальник стражи главных ворот просил немедленно передать, - начал он, – только что к городской стене подъезжало вражеское посольство под белыми флагами.
– И что же предлагают эти мерзавцы? – спросил Флиппарус, откладывая молоток в сторону.
– Они готовы позволить нам выпустить из города детей, женщин и стариков, обещают открыть для этого проход в кольце осады и не нападать на них. В ответ они требуют от нас выполнения одного условия. На размышление даются ровно сутки, начиная с этого момента.
– И какого же?
– Мы должны выдать им женщину по имени Флиаманта Изенорт.
Глава 11 Падение Кронемуса
– Если вы думаете, что эта война идет из-за земель и городов, - спокойно заговорил Астергон, – вы ошибаетесь. Цена победы в ней намного выше. Однако, в ваших силах прекратить все это.
– Каким образом? –
– Если вы будете с нами, мы изменим мир. В вас дремлет огромная сила, и мы поможем пробудить ее. Власть над судьбой, не только собственной, но и всего мира, свобода выбора, отсутствие каких-либо преград, безграничная мощь и могущество – вот что вас ждет. Вы сможете вернуть всех тех, кого любили – ваших родителей, Мерлагонда и его семью. Жизнь не позволила провести вам много времени вместе с ними – так потребуйте его назад! Также в вашей власти будет покарать всех, кто пытался поставить вас на колени. Сколько раз вы рисковали жизнью, защищая этот город! Ведь именно вы спасли Кронемус от нашествия живых мертвецов. А в ответ вас подвергли позорному аресту, лишили имени и памяти, обвинили в преступлениях, которых вы не совершали. Заставьте же эти жалкие душонки жалеть и молить о пощаде!
– Но у меня здесь не только враги! – горячо произнесла Флиаманта. – Друзья тоже есть!
– Вы так думаете? – усомнился Астергон. – Тогда буду вынужден вам кое-что показать. Но, предупреждаю, это будет неприятно.
– Только не подумай наслать на меня какой-нибудь морок.
– Не беспокойтесь – я всего лишь сделаю вас невидимой и ненадолго отправлю в одно хорошо знакомое вам место. Там вы увидите истинный облик тех, кого считаете друзьями, - и толстяк поднял обе руки вверх и сделал несколько быстрых пассов.
* * *
Сказать, что участники суда были поражены до глубины души сообщением посыльного – значит, ничего не сказать. Сначала все замерли в гробовом молчании, потом начали перебрасываться отдельными фразами, выражавшими целую гамму чувств от удивления до злорадства, а еще спустя пару минут поднялся такой гвалт, что уже никто не слышал друг друга. Каждый считал своим долгом выплеснуть наружу весь свой гнев и возмущение.
– Тихо! – наконец прогремел Флиппарус. – В таких обстоятельствах, я считаю возможным проголосовать еще раз. Каждый, кто хочет изменить свое решение, сейчас может это сделать.
Халкерик, Дейнгард, Октиус и все, кто положил свои каменные шары на левую чашу, остались на местах, а вот все остальные, шумно переговариваясь, устремились к весам.
– Раз враг так печется об ее жизни и готов ради нее на такие уступки, значит, она и впрямь с ним связана. И очень для него важна, - сказал Кромфальд, перекладывая свой шарик; весы сразу склонились влево.
– Боюсь, что вы правы, - вздохнул Флиппарус. – Я бы тоже многое отдал за такого шпиона!
Один за другим собравшиеся перекладывали шарики на сторону, перевес которой означал виновность воительницы. Действительно, после такого трудно было сомневаться в ее предательстве. Никто из присутствующих: ни рыцари, ни даже самые чуткие маги, не заметили, как на балконе, опоясывающем зал, появилась тень. Девушка не была здесь с того самого дня, когда она клялась в верности Кронемусу, и Таламанд вручал ей посох волшебницы. Вот он подошел к весам, постоял, подумал секунду и, также как все, перенес свой шарик справа налево. Флиаманта посмотрела на Эстальда.