Наследница Шахерезады
Шрифт:
Возможно, меня немного штормило. Граппа очень крепкая. Возможно, крепче, чем я.
– Конечно, дойду!
– Тогда я тут останусь, а то кто-нибудь место займет, – разумно решила Ирка.
24 января, 10.55
– О, привет, привет! – закричал, увидев знакомое лицо, маленький Курт.
Лея подняла голову, чтобы посмотреть, кому так радостно семафорит ее младший брат, и увидела на подступах к туалету очередного женоподобного мужчинку.
Да что у них тут,
– Мам? Ты права, Курту нужна помощь психолога, – сказала Лея матери.
– Угу, – согласилась та.
24 января, 10.56
Правильно говорил герой кинофильма «Ирония судьбы»: «Надо меньше пить!»
Ничем иным, кроме фатального воздействия граппы, я не могу объяснить тот сбой навигации, в результате которого я опять оказалась в мужском туалете!
Клянусь, это получилось само собой.
Видимо, мой головной мозг взял тайм-аут, а мозжечок, руководящий координацией движений, сработал в меру своих слабых сил. И поскольку ноги мои уже запомнили дорогу в мужскую уборную, я пришла туда на автопилоте!
Хорошо еще, что я не успела снять вязаную шапочку и не сияла золотыми локонами до плеч. Стеганая куртка, джинсы и ботинки – одежда в стиле «унисекс», и два товарища, занятые омовением рук, не обратили на меня внимания.
Я машинально дернула дверь «своей» кабинки, но она была заперта, поэтому я зашла в кабинку напротив. Сделала свое мокрое дело, упаковалась, приготовилась быстро-быстро выбежать вон и вдруг услышала за перегородкой незабываемое кряхтение, перемежающееся непристойными кишечными руладами.
У меня чуткий слух и хорошая музыкальная память. Я могла поклясться, что уже слышала эти дивные звуки, и даже не раз. Именно эту туалетную симфонию исполнял мобильник, который я случайно подобрала в кабинке с трупом, а потом вернула обратно!
Логично было предположить, что мертвое тело все еще не обнаружено, иначе туалет уже закрыли бы для посетителей и поставили полицейское оцепление. Мобильник с записью шокирующих звуков я лично положила к ногам усопшего, так что не стоило удивляться, что «концерт» продолжается.
Вот только звуки доносились не с другой стороны прохода, а справа от меня, из кабинки за перегородкой!
«Может быть, там кто-то концертирует без фонограммы и это живой звук?» – предположил мой внутренний голос.
– Ну не знаю… – усомнилась я.
И тут, развеивая мои сомнения, аналогичная «музыкальная» фраза донеслась с другой стороны – из той кабинки, где засел усопший.
«Надо было подольше его мобильник в унитазе подержать, а ты лишь разок макнула – и все, – упрекнул меня внутренний голос. – Если бы аппарат как следует промок, уже не играл бы!»
– Быть того не может, чтобы одно и то же соло на прямой кишке исполняли сразу два человека, один из которых вообще уже труп! – резонно рассудила я, ощутив, как покидает меня теплая расслабленность – дар доброй граппы.
Я выпростала из-под шапочки одно ухо, прижала его к перегородке и прислушалась.
Ти-ши-на.
Очень подозрительная, прямо-таки мертвая тишина!
«Типун тебе на язык, – слабо пробормотал мой внутренний голос. – Стой! Что ты делаешь?»
– А что я могу делать в такой ситуации? Пудреницу достаю, разумеется!
«Не надо!» – пискнул внутренний голос, разом смекнув, что в мои планы не входит коррекция макияжа.
Но я не послушалась.
Похолодевшими пальчиками я бесшумно опустила крышку унитаза, встала на нее ногами и с помощью верной перископудреницы заглянула в соседнюю кабинку.
Самые худшие мои ожидания не оправдались.
То есть я не увидела двестипроцентно мертвое лицо с отвисшей челюстью и вытаращенными глазами.
Я увидела жилистый затылок и перекошенную фигуру, привалившуюся боком к перегородке, но мне и этого хватило, чтобы понять: пациент скорее мертв, чем жив!
А еще я увидела лежащий на полу мобильник.
На что угодно поспорила бы – он работает как проигрыватель!
24 января, 11.15
– Я надеюсь, ты шутишь? – Ирка недобро прищурилась. – Граппы перепила?
– А где, кстати, тот парень с граппой? Я бы еще хлебнула! – Я огляделась.
– Парня с граппой зовут Юра, он пошел искать бортпроводницу, чтобы спросить, где твои документы.
– У бортпроводницы.
– Вот именно, а где она сама? Мы тут сидим, никуда не летим, мало ли что дальше будет, а ты без паспорта. Этот Юра хороший мужик, хозяйственный. – Ирка похлопала ладонью по расстеленной на кресле шали. – Устраивайся и давай уже баиньки, тебе явно не помешает поспать и проспаться.
– Какие баиньки?! – Я присела на краешек кресла и возбужденно зашептала подружке на ухо: – Я вовсе не шучу, в мужском сортире уже ДВА трупа!
– Они размножаются делением? – хмыкнула Ирка.
Я представила себе этот процесс и поежилась:
– Не смешно. Они вроде целые, просто теперь их стало два.
– Не буду спрашивать, за каким чертом тебя снова понесло в мужской сортир, поскольку трупы важнее твоих закидонов, но ты уверена? Может, это тот же самый труп?
– По-твоему, он сам пересел из одной кабинки в другую?!
– Может, не сам, может, его кто-то пересадил.
– Да зачем?
– Откуда я знаю? – Ирка рассердилась. – Зачем вообще надо было сажать покойника в кабинку туалета?
– Ну, это как раз понятно: чтобы спрятать тело, – рассудила я. – Пока его найдут, убийца успеет улететь, он все рассчитал.
– А вот и не все, – нелетную погоду в расчет не принял, – возразила Ирка.
– О боже! – я схватилась за голову. – Это же все объясняет!
Подружка подняла одну бровь.
– Ирка, он маньяк!