Наследник для генерала-дракона
Шрифт:
За то, что сдалась. Что не сопротивлялась. Что испытала удовольствие! Еще и не один раз… За то, что так глупо и наивно понадеялась, что у генерала есть ко мне чувства.
– Перестань рыдать, - тон Блэдмора немного смягчился, словно мои страдания застали его врасплох и он не знал, как на них реагировать.
Я даже не заметила, что слезы бегут по щекам. Вытерла их сердито ладонями.
– Зря я вернулась, - прошептала в отчаянии. – Если бы не ребенок, я ни за что больше
Раштон Блэдмор никогда не увидит во мне свою пару – так, развлечение на одну ночь, когда у него «порыв». А вот я, похоже, по уши в него уже влюбилась.
Меня тянуло к нему с неодолимой силой, и его холодность причиняла всё большую боль.
Вот почему мне так трудно устоять перед его напором. Вот почему хотелось, чтобы он чувствовал ко мне что-то в ответ.
Взглянув на красивое и суровое лицо мужчины, я осознала вдруг эту новую реальность с ужасом: генерал Раштон Блэдмор, дракон из чужого мира – моя первая и, увы, не взаимная любовь. Между нами какая-то магическая связь, но она ничего не значит для него.
– Ребенок, которого ты сама же и подвергла опасности, – прорычал мужчина мрачно, и мне стало стыдно за то, что я поддалась тогда эмоциям. – Как тебе вообще можно доверять? Я даже не знаю, ты ли передо мной или уже та, другая: я усну с одной, а проснусь с другой. Ты сказала, что исчезнешь в полдень. Это было пять дней назад. Почему ты все еще здесь?
– Я и сама задаю себе тот же вопрос…
– Если даже ты этого не знаешь, что предлагаешь делать мне? – он снова сжал запястье и тихо выругался себе под нос.
– Я хотела написать Сафир письмо, - положила я ладошки на живот, понимая, что ради малыша вытерплю что угодно, даже равнодушие его отца, - и попросить ее сохранить ребеночка.
– Думаешь, эта прислушается? – генерал произнес «эта» с отвращением, и я понимающе поморщилась.
– Если или когда я снова уйду, - решительно поклялась я, протягивая пальмовую ветвь, - то сразу же вернусь, обещаю. Договорюсь с Дэном, установлю таймер на подольше, он за мной присмотрит…
Я заткнулась, потому что лорд Блэдмор вдруг злобно сузил глаза.
– В твоем мире ты живешь с мужчиной?!
Вот же блин.
– Он мой опекун, - поспешила заверить я, и ярость в глазах дракона немного потухла.
Да что у генерала в голове! Эти вспышки гнева были так похожи на ревность. Но обманываться мне все же не стоило.
– Что с рукой? – спросила я, заметив, что мужчина снова сжал левое запястье пальцами.
– Ничего, - тут же огрызнулся он.
– Дай посмотреть, - шмыгнула я носом и потянулась вперед.
– Я же лекарь, помнишь?
–
– уточнил он подозрительно.
– Да.
– Ну, тогда ладно, - неохотно ослабил он кулак.
Осторожно развернув кисть ладонью вверх, я сдвинула ткань мундира и манжету рубашки с предплечья.
Что я ожидала там найти? В глубине души теплилась надежда увидеть метку. Почему я одна должна ее носить? Почему у него такой нет?
Меня ждало разочарование. Тот полукруглый ожог, который вечером я приняла за отметину истинности, исчез. Кожа почти зажила, регенерация была все же быстрее человеческой. Осталась только легкая шершавость на коже. И никакого даже намека на метку.
Едва касаясь, я провела кончиками пальцев вдоль запястья, и Раштон вновь с шипением сжал кулак, отчего у меня все внутренности свело сладкой судорогой.
Когда я взглянула на него снизу вверх, генерал смотрел в ответ, не мигая. Зрачок вытянулся и радужка засветилась.
Глава 37. Единственный выход
– Вроде, не сломана… - поставила я диагноз, не в силах выпустить его руку.
Притяжение к мужчине было невыносимым, воздух будто электричеством наполнился. Все волоски на моем теле встали дыбом.
Ну, до чего же красивый мужик! Губы такие чувственные, ровно очерченные, как у скульптуры. Плечи широченные, взгляд – огонь.
Голова кружилась при воспоминании о жадных руках, скользящих по моему телу. О горячих губах, впивающихся в мои, и тугих толчках, поджигающих фитиль моего наслаждения.
Мне хотелось повторить это снова. Можно даже прямо в карете… Только чтобы все было правильно между нами, а не так, как сейчас. И от невозможности этого становилось больно.
– Такая ты мне больше нравишься, - хрипло произнес вдруг Раштон своим низким, генеральским голосом, придавливая светящимся драконьим взглядом, - на коленях у моих ног.
Черт. Меня бросило в жар. И вроде начиналось как комплимент, но это ж надо было так фразу закончить, что я почувствовала себя его рабыней.
Я торопливо отсела на свое место, осознав, что сама случайно поставила себя в такое положение, когда сунулась со своими дурацкими лекарскими проверками.
Но и он хорош: разве можно такое говорить девушке?
Впрочем, я не должна забывать, что он обычный солдафон и, похоже, не имеет никакого представления, как обращаться с женщинами. И если я продолжу бывать в его мире, нам нужно как-то найти общий язык. Хотя бы ради малыша.
Раштон молчал, и я впала в глубокую задумчивость, чувствуя себя совершенно запутавшейся. Я беременна, и этого уже не изменить. Часть меня была теперь привязана к этому миру стальным канатом.