Наследник для Шаха

Гур Анна

Пожимает плечами и присматривается к моему явно шокированному лицу.

— Я не собираюсь запирать тебя, Журавлик.

Не удерживаю счастливого писка и иду навстречу мужчине, сама от себя не ожидаю, но чувства затапливают, а я просто обнимаю Шаха за крепкую шею и висну, выражая свою бескрайнюю радость.

— Спасибо… — шепчу, закрыв глаза и вдыхая терпкий аромат мужчины, такой знакомый, который становится практически родным…

Ощущаю, как мышцы под моими руками каменеют, Аслан не отвечает на объятие, и я

смущаюсь, вспоминаю, что жмусь к нему практически нагая, одергиваю себя, я начинаю отстраняться, но внезапно каменная глыба оживает, сильные пальцы одной руки впиваются в мою голую спину, а вторая ладонь наматывает мои волосы, заставляя изогнуться.

Аслан заставляет меня прогнуться в спине, упереться грудью в его могучий торс, а сам заглядывает мне в лицо, рассматривает мои изумленные глаза.

А я понимаю, что ткань его сорочки царапает мою нежную кожу даже сквозь лиф, это прикосновение опаляет, заставляет покрыться мурашками и почувствовать жар в самом низу живота.

Прикусываю губу, отвожу взгляд, краснею от смущения. Дуреха. Не умею себя вести. Его близость дурманит. Я теряюсь под обжигающим взглядом, он не отпускает. Словно замер вместе со мной.

Моргаю. Прогоняю морок. Секунда и хватка ослабевает, а на строгих губах Шахова рождается теплая улыбка, которая затрагивает карие глаза.

— Такой открытый Журавлик…

— Прости, я слишком бурно отреагировала, не умею держать себя в руках. То слезы, то крик, то радость. Может, виною гормоны?

Вскидывает бровь и забирает из моих рук вещицу, которую я схватила с вешалки, рассматривает свой трофей и надевает на меня белоснежный хлопковый сарафан, который льнет к телу, приятно охлаждая разгоряченную кожу.

Материя подола свободно падает до самых ступней, а Шах смотрит на пару пуговиц на моей груди, которые расстегнуты, смуглые пальцы накрывают маленькие перламутры и ловко застегивают, проводит по кромке, едва касаясь моей кожи, и затем вверх, ловит мой подбородок, заставляет смотреть в глаза.

— Если хочешь, можем пойти на пляж.

— На пляж? — повторяю его слова почему-то тихо-тихо.

Кивает и я киваю в ответ, счастливо улыбаясь.

— Я никогда не была на море, — выдаю свое признание, и Аслан засматривается на мои губы.

— Возьми с собой сумку с вещами, несколько купальников захвати. Жду в машине. У тебя пять минут.

Отходит от меня, разворачивается на каблуках и уходит, а я смотрю вслед мужчине и не могу сдержать бешено бьющегося сердца в груди, кажется, что оно сейчас выпрыгнет.

Стоит Шаху захлопнуть за собой дверь в мою комнату, как я взвизгиваю, подрываюсь и начинаю бегать по комнате как сумасшедшая, нахожу соломенную широкую сумку и бросаю туда пару купальников, не глядя даже. Пять минут все же даны не просто так, а Аслан слов на ветер не бросает, уже знаю.

Нахожу соломенную шляпку с полями и решаю

прихватить и ее, в одном из стеклянных ящичков нахожу солнцезащитные очки и также бросаю их в сумку.

Надеваю босоножки на плоской подошве и выбегаю из комнаты, еще раз поражаясь, что в моей гардеробной есть абсолютно все, что необходимо для длительного проживания. Все мелочи учтены…

Выхожу на улицу и замираю, заприметив тонированный представительский автомобиль, водитель сразу же открывает передо мной дверь, и я проскальзываю в салон, сажусь рядом с Шахом, который усердно работает на ноутбуке, не замечая меня.

Этот мужчина умеет разделять свое время. Сейчас холодный и отстраненный, словно не он был со мной в комнате, не он прижимал и ласкал.

Но долго дуться я не могу, начинаю смотреть в окно и погружаюсь в рассматривание мира, в котором я гостья.

Спустя не слишком долгую езду автомобиль останавливается у многоэтажного здания в самом центре города, а я рассматриваю клинику почти с открытым ртом. После нашей поликлиники здание с огромными зеркальными окнами вызывает шок и трепет. Не могу поверить, что вот сие чудо может хоть каким-то боком относиться к медицине.

Шах откладывает свой ноут и выходит из машины, затем дверь распахивается передо мной. К моему удивлению, мужчина идет со мной, его приветствуют на незнакомом языке и он отвечает девушке на ресепшен, которая лучится счастьем при виде Аслана.

Ее темные глаза скользят по мне с явной завистью, оценивая брендовую одежду и распущенные длинные локоны, и с примесью восхищения. Этой молодой женщине кажется, что я избранница Аслана, так как я не чувствую негатива, лишь какое трепетное подобострастие.

На ресепшне мы проводим рекордно короткие сроки. Минуту, может, не более, а затем Аслан берет меня под руку и ведет к лифту, который тоже мало чем напоминает мне привычный.

Здесь все выглядит каким-то продвинутым, новым, глянцевым.

Створки раскрываются, и мы с Шахом окунаемся в приторно-розовое фойе, а навстречу к нам спешит невысокая миловидная женщина в очках.

— Господин Шахов, — выговаривает она на русском и останавливается в шаге от нас.

Аслан кивает и слегка направляет меня вперед.

— Ясмин Аваровна, Полина Журавлева.

Информирует и знакомит без лишних слов. Женщина смотрит на меня очень дружелюбно, светлые глаза лучатся смешинками.

— Я рада видеть вас, госпожа Журавлева, прошу, пройдемте. Господин Шахов, я вас позову, как только мы завершим первую часть осмотра, — расплывается в улыбке женщина, а я подмечаю, что ей весьма идет стрижка каре.

Врач семенит в сторону, а я кошусь на Шаха, который кивком головы посылает меня в кабинет, сам же садится, и услужливая сотрудница подходит уже с подносом и предлагает мужчине, судя по всему, крепкий кофе по-турецки.