Наследник Каладана
Шрифт:
Ему хотелось что-нибудь крикнуть Дункану, чтобы поддразнить наставника. Но он промолчал и, пригнувшись, кинулся к зарослям высоких веерообразных папоротников и алых цветов, кишащих насекомыми-опылителями. Как охотник, Дункан пытался его загнать. Хотя главным навыком Мастера меча являлось владение холодным оружием, стрелком он тоже был отменным.
Пол раздвинул кусты острием копья. Стрела в другой руке могла пригодиться как оружие получше, а в данный момент требовалось увеличить дистанцию. Он не ожидал, что Дункан так быстро его выследит. Но если бы пожаловался, Мастер меча отчитал бы его – нельзя ожидать, что борьба за выживание будет честным
Следующая стрела вонзилась в дерево гораздо дальше, вспугнув стайку пронзительно кричащих птиц, и Пол понял, что Дункан не знает, где теперь находится юноша. Он улыбнулся. Пробравшись вдоль заросшего склона, он соскользнул в овраг, где протекал ручей. И побежал вдоль скал, стараясь не оставлять следов. Затем перешел на другой берег, где нашел еще одну охотничью тропу.
Убедившись, что в этот раз удалось ускользнуть от Дункана, он замедлил шаг, пригибаясь и с еще большей осторожностью оглядываясь по сторонам. Услышав шорох, Пол резко развернулся влево и встрепенулся всем телом, поднимая копье.
На противоположном от ручья склоне он с удивлением увидел молодую девушку с оливковой кожей, идущую вдоль русла. Он замер, наблюдая, как она перебирается через камни, переступает корни деревьев, вылезшие на пути – гибкая фигурка в одежде цвета хаки. У нее были длинные черные волосы, а на спине висела маленькая сумка. Если он и ожидал наткнуться здесь, в джунглях, на каких-либо людей, то лишь на первобытных муадха в примитивной одежде. Хотя девушка выглядела перепачканной и помятой, она явно была откуда-то из цивилизованного поселения.
Вздрогнув, девушка заметила Пола, и их взгляды встретились через ручей. Время будто остановилось. А затем незнакомка мгновенно скрылась из виду, растворившись в глубине джунглей совершенно бесшумно.
Полу хотелось крикнуть ей вслед, но тем самым он нарушил бы окружающую тишину и, конечно же, привлек бы внимание Дункана. Понимая, что эта девушка не имеет никакого отношения к их тренировочной игре, юноша все же решил пойти за ней.
Он спустился обратно к ручью, перешел его по упавшему бревну и вновь вскарабкался на противоположный склон. Пол производил слишком много шума, но стремился подобраться поближе к девушке, прежде чем та окончательно скроется. Спотыкаясь на едва заметной тропинке, по которой она шла, юноша побежал вперед. Девушка мелькала в просветах растительности, но легко опережала его.
Теперь он увидел ее далеко впереди, взбирающуюся на скальный выступ, который возвышался над крутым обрывом, как цитадель. Добравшись до вершины, девушка оглянулась на Пола, затем развернулась и моментально исчезла – казалось, она спрыгнула с другого края скалы. Пол ахнул, но догадался, что она, должно быть, знает потайной ход вниз. С бешено стучащим сердцем, с большой осторожностью, скользя по мху и ненадежным камням, Пол вскарабкался на скалу вслед за ней.
И с этой выгодной точки обзора взглянул вниз, на защищенную от ветра долину и поселение – немногим большее, чем просто скопление хижин. Несколько десятков человек занимались повседневными делами, в то время как другие сидели на корточках вокруг костра в центре – похоже, участвуя в каком-то ритуале. Жители передавали друг другу некие высушенные коричневые предметы. Это напомнило юноше церемонию сбора папоротника барра, которую он видел далеко на севере. Пол подумал, что это, вероятно, и есть первобытное племя муадха.
Внизу девушка спешила к деревне, на ходу перекидываясь словами с первыми встреченными
Пол не стал приближаться, а остался на вершине скалы, наблюдая за ними. Местные жители не принимали никакого участия в их игре с Дунканом, и он не хотел их тревожить. Несомненно, наставник сейчас выслеживает его, и Пол хотел увести погоню подальше от этих людей. Хотя он очень заинтересовался девушкой и остальными жителями деревни муадха, эта охота касалась только их двоих.
Спустившись обратно и вновь углубившись в джунгли, Пол провел остаток дня, исследуя местность, ускользая от учителя и играя с ним в кошки-мышки. Время от времени он замечал Дункана вдалеке, слышал звуки его шагов, но не более того.
Воодушевленный, считая сегодняшнюю игру успешной, молодой человек потратил последние часы светового дня на то, чтобы вернуться к месту посадки флаера. Он хотел добраться туда быстрее Дункана и ждать, пока тот появится – вспотевший, поцарапанный и раздосадованный.
Солнце почти село, когда юноша осторожно обогнул валун и выглянул из кустов на поляну с летательным аппаратом. Дункан уже был там – сидел к нему спиной, развалившись в тени под одним из крыльев изменяемой длины. Мастер меча пил из походного контейнера, прислонившись к стойке шасси.
Ухмыльнувшись, Пол пополз вперед с копьем в одной руке и стрелой в другой. Не издав ни звука, он подкрался к Дункану сзади.
– Я мог бы убить вас прямо сейчас!
– А может, я вас так подманиваю, молодой господин? – Дункан спокойно сделал очередной глоток.
– А может и нет! – раскусил Пол его блеф. – На сегодня мы с задачей справились. – Он обошел флаер с другой стороны и бросил свое оружие на землю.
Наставник рассмеялся:
– С таким набором вы могли бы защититься разве что от ящерицы, греющейся на солнце! – Он сунул руку в сумку-холодильник, стоящую рядом, и достал еще один контейнер с напитком, который протянул Полу. Юноша принял его и с удовольствием утолил жажду.
– Но наша игра не окончена, Дункан!
– Разумеется, нет. Впереди еще много интересного.
Две точки зрения могут либо уравновешивать одна другую, создавая гармонию, либо сталкиваться и разрушать друг друга.
Перекатывая на языке таблетку меланжа, мать-настоятельница Харишка наслаждалась коричным вкусом, заполняющим рот, носовые пазухи и горло. Она сглотнула, ожидая, пока расслабляющий и восстанавливающий эффект специи возымеет действие. За долгое время в ней накопилась усталость, большая, нежели просто груз прожитых лет, но настоятельница отмахивалась от нее, считая неизбежным бременем своего положения в Ордене Бинэ Гессерит. Сидя в личной гардеробной и рассматривая себя в зеркале, она понимала, насколько изможденной выглядит. Почти такой же старой и хрупкой, как покойная Лезия, бывшая Мать Квизаца, выглядела незадолго до смерти, когда ее одолело старческое слабоумие. Харишка казалась себе до того старой, что удивлялась, как вообще до сих пор жива.