Наследники. Покорители Стихий
Шрифт:
Пришло знакомое ощущение лёгкого парения, грудь сдавило, но туман стал понемногу рассеиваться. Перед внутренним взором предстало безбрежное море, седое от пенных гребней, которые трепал сильнейший шторм. Волны огромной высоты вздыбливались тускло поблёскивающей матово-зелёной громадой, и опадали клочьями пены и осколками брызг. Фиолетовые тучи затянули небо, и солнце, казалось, не могло пробиться сквозь них. Посреди этого бушующего моря на маленьком островке возвышались чёрные стены, неколебимой каменной грудью встречавшие натиск волн и разбивавшие их в мелкую водяную пыль. У ветхого деревянного причала стаей попавших в тайфун беспомощных чаек бились и одна за другой превращались
Гарри пронзила боль, он отвлёкся, и видение исчезло. Юноша вновь заставил себя сконцентрироваться, и "картинка" вернулась. Только теперь от чёрных остроконечных башен, рвавших своими зубцами тучи и останавливавших волны, осталась груда дымящихся развалин, и море с жадностью набрасывалось на осиротевшие камни. Среди этих камней сидела большая чёрная собака и протяжно выла. И жуткий вой стал первым звуком, прорвавшимся к наблюдателю. Гарри непроизвольно зажал уши. Вдруг сами камни зашевелились, исторгая из себя колышущиеся чёрные тени, бесшумно скользившие к воде и по воде, и удалявшиеся призрачной вереницей за горизонт, туда, где скрылись золотые драконы… Теней было так много, что, казалось, они никогда не кончатся. Шторм утихал, и волны уже не бились о берег, а чёрные тени всё сочились из камней медленно и неотвратимо. К Гарри стал подступать леденящий холод, он закрадывался в душу, замораживал сердце, выступал на лбу холодным потом. Несмотря на то, что это было всего лишь виденье, юный маг чувствовал мертвящее дыхание и волны ужаса, исходившие от армии дементоров. Последнее, что смог увидеть Гарри — лохматый чёрный пёс прыгнул в воду и поплыл.
— Гарри, Гарри! — кто-то бил его по щекам.
— Что случилось? — Гарри с трудом открыл глаза и увидел над собой лица одноклассников.
— Я не смог войти в транс и сидел, наблюдая за всеми вами, как вдруг ты стал корчиться в конвульсиях, — объяснил Рон.
— Это были дементоры, — хрипло сказал Гарри и попытался привстать, ощущая дрожь и слабость во всём теле.
— Дементоры?! — переспросил Рон, в ужасе расширив глаза.
— Мне нужно увидеть Дамблдора, — быстро сказал Гарри и встал на ноги, опершись на руку Рона.
— Скажи сначала, что ты видел? — кинулась к нему Лаванда.
— Пока не могу, мне нужно рассказать это Дамблдору, — остановил ее Гарри. — Профессор, простите, но мне нужно к директору.
— Да, конечно, — Трелони кивнула. — К тому же, до конца урока осталось совсем немного. Чтобы ты не увидел, это может оказаться важным. Надеюсь, твоё видение не очень ужасно? — прорицательница была не в силах совладать с любопытством.
— Скажите, профессор, а насколько правдивы бывают такие "картинки"?
— Далеко не на сто процентов, мой мальчик. Иногда мы сами много надумываем, а иногда действительно видим. Грань между реальностью и играми нашего собственного сознания неуловима и подвижна, зачастую понимание видения приходит только после того, как увиденные события происходят…
— Всё же, я думаю, мне стоит рассказать об этом директору.
Гарри легко соскользнул по веревочной лестнице кабинета Прорицаний и помчался к знакомой гаргулье. На полпути его осенило — пароль! Он же не знает пароль и, значит, придётся топтаться под дверями, пока кто-нибудь проведёт его. Или попросить помощи у МакГонагалл? Но она на уроке и, к тому же, обязательно будет интересоваться, зачем ему так срочно понадобился директор…
Гарри остановился у входа в кабинет Дамблдора и задумался. Перед глазами всё ещё отчётливо всплывали эпизоды яркого видения, и холодный ужас не отпускал. Сейчас Гарри начинал лучше осмысливать увиденное. Эта стая драконов, скорее всего армия Волдеморта, но зачем они хотели разрушить Азкабан? Разве Волдеморт не может сам выпустить дементоров? А собака… Юноша, конечно, не хотел думать о плохом, но никуда не денешься — это, определённо, был Сириус.
— Гарри? — раздался голос над головой.
— Профессор Дамблдор, — облегчённо выдохнул парень.
— Наверное, ты хочешь сказать мне что-то очень важное, раз отпросился с такого интересного урока как Прорицание, — губы директора тронула улыбка.
— Именно, — кивнул Гарри, пока открывался проход в удивительный кабинет директора Хогвартса. Феникс Фоукс завидев Гарри, сразу же уселся к нему на плечо. — Привет, Фоукс, — улыбнулся ноша, и на душе ощутимо стало теплеть, леденящие щупальца отпустили.
— Я слушаю тебя, Гарри, — теперь на лице директора не было и тени улыбки.
— Профессор, Вы ведь знаете, что Прорицание не точная наука… Но, позвольте спросить, как вы относитесь к видениям, приходящим во время медитативного транса, — осторожно начал Гарри.
— Транс… — Дамблдор задумался. — Медитативный транс всегда был загадочен, потому что открывал внутренние тайны человека, выпускал на волю его подсознание и освобождал скрытые возможности. Иногда во время транса приходят истинные видения будущего или далёкого прошлого, но чаще, всё же, люди видят собственную суть — свои страхи или мечты. Однако, профессор Трелони уверена, что в большинстве случаев видения показывают реальные события, только мы не всегда способны распознать и понять их. Ведь вы именно медитативный транс сейчас изучаете на Прорицании?
— Да, и по этому поводу я пришел к Вам. То, что я увидел сегодня, выглядело слишком реально, чтобы быть просто моими страхами… Профессор, а у вас нет изображения тюрьмы Азкабан? — неожиданно для себя спросил Гарри.
— Где-то было, — Дамблдор встал и стал рыться на полках книжного шкафа, а потом протянул Гарри книгу. — Это довольно старая книга и, соответственно, иллюстрация, но могу сказать тебе, тюрьма практически не изменилась. Разве что неумолимое время оставило чуть больше следов на её чёрных стенах…
Гарри взял тяжёлую книгу с пожелтевшими ломкими страницами и посмотрел на раскрытую директором страницу. Сердце с силой застучало — всё точно так же, как в видении: мрачное море, вздыбившее волны, увенчанные клочьями пены, чёрные стены, остроконечные башни, торчащие вверх как шипы диковинного зверя… Только башен больше и зубчатые стены блестят, словно, отполированные — замок, действительно, выглядит ещё более величественно и зловеще. И вновь перед мысленным взором ожило увиденное: дымящиеся развалины, груда чёрных камней — всё, что осталось от неприступной тюрьмы волшебников, — и зыбкие тени, сочащиеся из этих камней. И собака, воющая на скалах. И армия дементоров, идущих по воде, безмолвных и неотвратимых… К горлу подступила тошнота, и Гарри опустил книгу на стол, не в силах больше смотреть.